Ужин прошел в теплой, если не сказать раскаленной, и вполне дружеской атмосфере. Невозмутимая физиономия Вира начинала меня порядком злить, а понимание, что все мои успехи, сегодняшние или грядущие, на фоне его возможностей просто пшик, вызывало желание отыграться хотя бы на своем привычном поле. То есть довести до белого каления.
К осуществлению этого плана я приступила немедленно.
Нет, внешне все выглядело безупречно, никакого флирта.
Я просто принялась обсуждать со своими наставниками - Баалом и Руфусом - сегодняшние занятия, вспоминать допущенные мной ошибки, что вызывало взрывы смеха, взаимные подколки, обещания отомстить. Потом дошла очередь до планов на завтра, вызвавших не меньшее оживление в наших рядах.
Вирран все еще сохранял подобающий герцогу вид, но кончик хвоста метался под стулом, как ошпаренный, периодически хлестко хлопая по моей юбке. До него, похоже, стало доходить, что большая часть моего дня прошла без него, в соответствии с моими планами, и что так будет и впредь. И интересоваться его мнением по этому поводу я не намерена.
Однако он мужественно дождался конца ужина, и только вконец измочаленная кисточка хвоста красноречиво повествовала о его чувствах. Удалились мы из залы так же степенно, как и пришли, но в другом настроении: я - вполне благодушном, Вир - поскрипывая зубами.
Он с крейсерской скоростью направился к своим покоям (т.е. теперь уже нашим), крепко придерживая мою ладонь на сгибе своего локтя. Спорить или вырываться я не собиралась, но он все-таки перестраховался, очевидно опасаясь, что и эту дверь я могу захлопнуть перед его носом. И обе створки тяжелых резных дверей гостеприимно распахнулись под его взглядом, чтобы тут же сомкнуться за нашей спиной.
Но как он не спешил, я успела почувствовать свою метелочку, притаившуюся в углу в режиме невидимости. Нашла-таки хозяйку, моя хорошая! Из другого мира дорогу нашла! Мне аж от сердца отлегло. Все-таки знать, что в любой момент можно просто улететь - дорогого стоит. Я ей только команду успела дать следовать за собой, как уж двери за нами закрылись.
А там… семейная сцена номер два. Тихая.
Я к туалетному столику подсела, прическу распускать стала. Сложная она, шпилек много, а я и не спешу…
Он камзол снял, оставшись в одной рубашке из тончайшего полотна. Пуговицы почти все расстегнул, так сказать 'наглядная агитация в действии'. Сел в кресло у камина, вина в бокал налил (в обычный наконец-то, хрустальный), за мной наблюдает.
А взгляд… у меня от него пальцы в волосах путаться начали.
Когда я третью шпильку уронила, налил второй бокал, ко мне подошел, вино протягивает, а сам:
- Позволь, дорогая, помочь тебе.
Помог.
Только этот гад хвостатый может одновременно шпильки из волос вытаскивать и массаж головы делать кончиками пальцев. И еще дополнять все это невесомыми поцелуями в шею и плечи.
А все вышеперечисленное в сочетании с бархатным вином, сверкающей паутиной легкого хмеля опутывающим сознание…
Короче говоря, сцену устраивать мне расхотелось минуты через три.
И когда Вирран поставил меня на ноги и, прижав к себе, жадно приник к губам - я не возражала. И приняла в происходящем самое деятельное участие.
Расшнуровал ли он платье сам, или прибег к магии - я не поняла.
Зато когда Вир, подхватив меня на руки, понес в спальню, я наконец-то смогла дотянуться губами до его шеи. Ну интересно мне было, это только у меня больное место, или не только?
Как выяснилось - не только. И лучше бы я этого не делала. Эта простая ласка привела демона в такое неистовство, что я всерьез стала опасаться за целостность своей тушки. Впрочем, это была последняя внятная мысль, посетившая мою голову, дальше все утонуло в водовороте страсти и нежности.
Засыпая в кольце его рук и хвоста, я впервые в жизни чувствовала себя защищенной. Любимой. Нужной.
И впервые я подумала, что этот мир за пару дней стал мне более родным, чем тот, неожиданно покинутый и уже полузабытый.
Увы, наверное, это общее свойство всего хорошего: оно быстро заканчивается.
Туся. День все тот же, пятый. Но лучше бы он не начинался!
- Нет!!! Ты вообще соображаешь, что собираешься сделать!!!
Первые пять минут после 'исповеди' Эндрика Азаир молчал, бесстрастно смотря куда-то мимо сына. Не знаю, как бы это выглядело в человеческой личине, но в его истинном облике смотрелось весьма впечатляюще.
Затем, когда я едва не задохнулась от нехватки воздуха, потому что все это время не дышала, он перевел взгляд на меня и, заметив, что стадию мертвенной бледности я уже прошла и подхожу к цвету весенней зелени, схватил меня за плечи и резко дернул. Вот только не сразу сообразил, что в таком состоянии мышцы я едва контролирую. Ну да ладно, голова осталось на плечах, и за то спасибо. Тем более что дышать я начала.
Вернув меня в кресло, где я сидела, он вновь отошел к двери. Видно продолжал опасаться, что кто- нибудь из нас двоих предпримет попытку к побегу. Не знаю, как Эндрик, но лично я свои шансы оценивала бы в данном случае, как нулевые.
После этого он начал говорить. На это у него ушло не больше десяти секунд. И вся его речь свелась к короткому: 'Я еду с вами'.
Вот и поговорили.
Первым попытался вразумить папеньку его раздолбай сыночек. Почему раздолбай?! Да потому, что присутствие посторонних в этой деревне он ощутил, как только мы к ней подъехали. И вместо того, чтобы дать мне команду: 'Тикай', он решил сдаться на милость победителя.
Нет, я, конечно, понимала, что даже мы вдвоем против его отца, что слепые кутята против волкодава, но… вероятность успеха у данной авантюры была. Потому как вряд ли главный демон мог предположить подобную наглость с нашей стороны.
Ладно, поздно волосы на себе драть, раз не догадалась кое-кому допрос с пристрастием устроить, как только первые сомнения в честности сделки появились.
В общем, попытался Эндрик собственному отцу!!! тонкости внешней политики объяснить. И о жизни его побеспокоиться.
На второй его реплике я снова чуть к предкам не отправилась. Только теперь уже от смеха. Такое точно ни в одном кино не увидишь. Стоит этот…
Хотела я его размеры преуменьшить, но решила до конца честной остаться. Сынок папеньке в размерах лишь немного уступает. Но, глядя на него, хочется произнести: крутой, а глядя на отца - матерый.
Но дело не в габаритах, а во внутреннем состоянии. Азаир стоит словно скала, для которой все наше мельтешение, что легкий летний ветерок. А Эндрик напротив него суетливо руками машет, пытается доказать, что ну никак нельзя тому с нами отправляться.
Посмотрела я на это и решила тоже в разговор вклиниться. Сначала говорила тихо и рассудительно. Приводя аргументы, выстраивая гипотезы возможного развития дальнейших отношений с ночными демонами, коль Киран о присутствии повелителя узнает. Спустя какое-то время, сообразив, что тот половину моих слов мимо ушей пропускает, начала давить на жалость. А вдруг его убьют или покалечат, как его демоны без него жить будут? И так проникновенно говорила, что едва сама не заплакала, расчувствовавшись. А Эндрик, так тот не сдержался, плечи опустил, в пол смотрит.
Да только Азаир даже бровью не двинул. Лишь глядит на меня многозначительно и… по глазам вижу, раздевает.
Тут я слегка разозлилась и взяла на полтона повыше. И еще раз, все то же самое, но уже другими словами.
О том, что полководец должен стратегические планы разрабатывать, а уж исполнять их обязаны
