Максим, процесс приготовления был в самом разгаре, вся перепачканная мукой Вика священнодействовала над начинкой. Шум отпираемой входной двери заставил девушку обернуться с надеждой, что это пришел Степа. Однако в прихожей послышалась тяжелая поступь Максима. Оказавшись в кухне, он обошел стол, критично посмотрел на него, но не стал ничего говорить и присел рядом на табуретку.
– Ты есть хочешь? Стол нужен? – спросила Вика.
Макс отрицательно мотнул головой. Вика пожала плечами и продолжила готовку, хотя теперь она не доставляла ей удовольствия. Мельком она взглянула на него и с удивлением заметила, что он как-то задумчиво ее разглядывает. Наконец он неожиданно бодрым тоном проговорил:
– Мы же никогда с тобой о жизни не говорили. Тебе вообще как, денег хватает? Степка подкидывает?
– Да, иногда подкидывает, – она поджала губы.
– Но ведь все равно не хватает наверняка? Сейчас такие цены, – тянул свое Макс.
– Ты к чему? Всего мне хватает, – она начала злиться. Ей подумалось, что ему неприятно, что брат дает ей деньги. Но какое его дело, в конце концов? К тому же она и продукты покупает, и готовит иногда на всех, и убирается чаще. Без нее квартира давно бы превратилась в помойку.
– Просто видел твое пальто… И сапоги тебе, по-моему, новые надо, а то так женихов не найдешь особо, – притворно вздохнул он.
– Я как-нибудь сама справлюсь, – рассердилась Вика.
– Да ты не обижайся, – неожиданно миролюбиво проговорил Макс. – Я ж тебе помочь хочу.
«Помочь? С какой еще стати? Что ему нужно?» – неприязненно подумала девушка, бешено взбивая белки, отчего их капли начали разлетаться по всей кухне.
– У меня хозяйка есть, Карина Мамедова, – продолжал Макс, заметив, что она молчит. – Ее бывший муж, Крутилин, – бизнесмен. Хотя они и развелись, но люди цивилизованные, – он криво усмехнулся, – и типа общаются, дружат. К тому же долю в фирме Крутилина имеют ее братья. Так вот, она мне рассказала, что у них прямо беда с секретаршами, постоянно новых ищут и не могут хорошую найти. Одна ушла в декрет через три месяца после приема на работу. Оказалось, ей просто надо было получить декретные. Другая клиентам хамила, а компьютерщики, сама знаешь, люди интеллигентные, грубостей не понимают… А последняя постоянно опаздывала и все забывала, по ее вине важный для братьев контракт сорвался. Ее и уволили с треском. Теперь там работы навалом, а выполнять некому. А так как в этой фирме у Карины свои интересы, она и попросила меня поспрашивать среди знакомых надежного человека. Я вот сразу про тебя подумал, как осенило меня, – это ж ты.
Вика оторопело смотрела на Максима, который воспринял ее молчание как сомнение, поэтому торопливо продолжил:
– Ты, наверное, думаешь, чего это я так стараюсь? Смотри, им позарез нужна секретарша, а мне тоже польза. Во-первых, своего человека привел все же. Агент влияния свой, так сказать. Карина этого бы хотела – нужно же руку на пульсе держать. Да и я ей услугу оказал. И потом, ты для меня не чужой человек, тебе хорошо, и Степе хорошо, а значит, и мне. У тебя английский на высоте, им это надо, там же куча партнеров зарубежных, контракты переводить, то-се… И платят там прилично. А ты гниешь на своей работенке, с хлеба на воду перебиваешься, ходишь в рванье.
– Как я одеваюсь – это мое дело, а не твое, – твердо сказала Вика.
Максим помолчал, а потом произнес:
– Тысяча двести. На испытательный срок. Потом обещают полторы штуки.
– Рублей? – не поняла девушка.
– Долларов, дуреха!
Вика захлопала ресницами и первое время не могла найтись что сказать, потом возразила, но уже не так уверенно:
– Ну, что я там буду делать? Я ж компьютеров не знаю совсем, только печатать могу.
– Освоишься. Ну чего, ты согласна?
Ее вдруг осенило:
– Ты хочешь, чтоб я шпионила за своим шефом? Я не буду этого делать, это непорядочно.
– Он у тебя уже свой шеф, – беззлобно рассмеялся Максим. – Да ладно, не бойся. Там шпионить-то и не за чем…
Только тут девушка задумалась. По правде говоря, она давно уже хотела поменять работу – в той фирме, где она трудилась, условия были не лучшие, платили мало, добираться было далеко, и она почти весь день ничего не делала, только иногда переводила типовые бланки. А тут и ближе, и Макс иногда подвезет. Хотя, может, и не стоит афишировать их знакомство. Неизвестно, как новый начальник отнесется к протеже охранника бывшей жены. Вика тогда уже запуталась в этих «бывших мужьях» и «нынешних хозяйках», поэтому решила не вникать в эти тонкости и особенно не церемониться. Им же нужна секретарша, она сама не напрашивалась.
На следующий день Вика в офисе Крутилина заполнила анкету, поговорила с молоденькой девушкой, на следующем собеседовании – уже с солидной полной дамой. В третий раз ее уже пригласили на встречу с Евгением Александровичем.
Крутилин понравился ей с первого взгляда. Моложавый симпатичный мужчина, лет тридцати пяти, худощавый, не особенно высокий, с выразительными голубыми глазами, прятавшимися за стеклами дорогих очков.
– А, так это вы от Карины? – улыбнулся он, прочитав чьи-то пометки на полях ее анкеты. – Ну и что, когда сможете к работе приступить?
– А когда нужно? – робко спросила она.
– Вчера, – он простодушно развел руками и беспомощно улыбнулся. – А то у нас уже просто беда какая-то…
И она, сразу забыв о своем намерении держаться по-деловому и с достоинством, тоже улыбнулась в ответ.
Первое время Вика очень боялась, что на новом месте к ней могут приставать. Кто его знает, какой он, этот Крутилин, мало ли что у него жена есть. Профессия секретарши в нашей стране окутана некоторым флером пикантности, никогда не знаешь, какие дополнительные обязанности могут свалиться. На Западе сейчас даже слова такого нет – «секретарь», а у нас оно вовсю в ходу. И несмотря на то, что Максим заверил, что на новом месте от нее потребуется только профессиональная работа и ничего больше, она все равно сомневалась. Но очень скоро убедилась, что зря, Крутилин, по-видимому, не испытывал к ней никакого сексуального интереса. И вообще выглядел очень счастливым человеком.
– Он совсем недавно женился, – говорил ей потом Максим. – Я же тебе рассказывал.
Шеф был очень доволен новой сотрудницей. Ее безупречный английский, фантастическая старательность, аккуратность, хорошие манеры, и главное – добросовестность, с которой она выполняла свою работу, произвели приятное впечатление на всех. Хотя Крутилин иногда шутил, что Вика напоминает ему пожилую английскую леди Викторианской эпохи.
А вот она влюбилась. Как-то для самой себя незаметно, если бы заметила, то тут же одернула бы себя, в крайнем случае уволилась. Но они виделись каждый день и плотно работали вместе, и все произошло как-то само собой. Она знала про него почти все, слышала обрывки разговоров с женой, была свидетельницей мелких нюансов его личной жизни. Секретарь – как врач, от него ничего скрыть невозможно, даже если захочешь. Как же это случилось? Позже она часто раз за разом прокручивала в голове все эти годы. В какой момент она поняла, что эта улыбка, эти волосы, к которым так хочется прикоснуться, наверняка такие мягкие и шелковистые на ощупь, эти ласковые с хитринкой глаза стали так ей дороги? Видеть их стало повседневной необходимостью. Теперь она бы не ушла, даже если бы ей перестали платить зарплату.
Вот только эту идиллию время от времени нарушал Макс Бирюков, теперь считавший, что Вика обязана ему по гроб жизни.
Он появился в квартире, где она проживала с братом, несколько лет назад и поначалу совершенно затерроризировал Вику. Расхаживал в чем мать родила, поигрывая мускулатурой. Покрикивал на нее. Все время был голоден и требовал, чтобы его кормили. Ел он много и жадно, Вика прозвала его Барабеком. Знакомый слесарь поставил замок на хлипкую дверь ее комнаты, но она понимала, что Бирюков, если
