Мин торопливо закивал.
С замковой стены были видны многочисленные зарева в городе. Полыхали и два костра на речной глади. Из ближайшего пламени долетел треск первого взрыва. Начали взрываться фаларики. А на востоке небо светлело мирным сиянием восхода. Бесконечная ночь заканчивалась.
Даша отдала груз Костяку. Ноги ныли от усталости. Вокруг царила серая предутренняя тишина. Эле шепотом подгоняла спутников.
Уже нагруженный мешками с «наследством» маленький отряд столкнулся в распахнутых воротах с какими-то личностями, тоже отягощенными мешками. Парни попятились, ощетинившись ножами, но тут кто-то из них узнал Костяка. Перекинувшись несколькими фразами, группы мирно разошлись.
На пустынных улицах Эле и Дуллитл принялись обсуждать новости. К городу подходили основные силы пиратов. Скоро начнется грабеж. Даше было на любые новости наплевать. Слишком устала. В воздухе стоял плотный запах гари, над домами плыла завеса дыма. Горели в основном южная и центральная часть города, но и у площади Двух Колодцев догорала скобяная лавка. Люди на улицах почти не встречались. Лишь у поворота к рынку лежал полуголый труп.
Вот и родная улица. Во дворе старого Браса неуверенно закукарекал петух.
Эле открыла калитку:
– Прошу вас, доктор. Извините, живем мы бедно.
Дуллитл вздохнул:
– Боюсь, моя леди, что в настоящее время я и вовсе не могу похвастаться никаким имуществом, кроме вот этого, – доктор встряхнул сумку с медицинскими инструментами. – Даже мой эспадрон оказался на боку у какого-то мореплавающего жулика. Я весьма нищий гость, моя леди.
– Тогда нечего с этими «лордами и леди» язык ломать, – смущенно сказала Эле. – Пива у нас сейчас нет, но могу тебя угостить Дашиным ком-потом, если он не скис. И тебе нужно переодеться. Уж не побрезгуй моей рубашкой….
– Док у вас, похоже, задержится, – пробормотал Костяк.
– Тебе жалко? – поинтересовалась Даша, сбрасывая влажную рубашку. – Поместимся как-нибудь. И что это за «у вас»? Ты здесь чужой, что ли? – девушка раскинула руки во всю ширь своего закутка. – Здесь мой дом.
– Понятно, но все-таки… – промямлил лохматый.
– С твоей щепетильностью потом разберемся. Давай, раздевайся и ложись.
Костяк возражать не стал, сбросил одежду, сел на узкую койку:
– Дашечка, а ты?
– Я сейчас, – пробормотала девушка, разворачивая сверток. – Или у тебя еще силы на что-то эротическое остались?
– У меня глаза закрываются, – признался лохматый. – Ты что делаешь?
Даша сунулась под кровать, принялась ковырять ссохшуюся землю. Завернутый в обрывок кожи плеер слегка запылился, но выглядел неплохо.
– А это что такое? – пробормотал Костяк.
– Ты, спи-спи, – прошептала Даша, соединяя провода, и осторожно берясь за ручку зарядного устройства.
За тонкой перегородкой тихо переговаривались Эле и доктор. Мин, должно быть, давно посапывал в своем уютном гнездышке в хлеву.
Даша крутила ручку и с восторгом наблюдала как загорается голубой огонек индикатора зарядки плеера.
Костяк вздрогнул, когда Даша вставила ему в ухо шарик наушника:
«…Летим над лентою реки,
над маревом седым,
и, как всегда, твои духи
напоминают дым…»
– Ого, – сипло сказал лохматый. – Здорово. Всё у вас такое хитрое. Только я, Дашечка, сейчас ни слова не понимаю. Ты мне, пожалуйста, потом объясни.
– Обязательно, – Даша обняла его за шею и устроилась рядом на узком ложе. – Спи, я тебе уйму вещей объяснить обязана. Когда выспимся….
Глава 8
Даша чихнула и окончательно проснулась. Тускло сияли, пробиваясь сквозь щели в стене, солнечные лучи, и в их сиянии клубилась дымная пелена. Даша села и потянулась за рубашкой. Голова казалась чугунной, в висках стучало. Страшно хотелось пить. Лохматого рядом не было, и, очевидно, уже давно.
Девушка прошлепала босиком в комнату. Постель Эле была небрежно застлана. В кувшине на столе обнаружились жалкие остатки компота. Девушка допила компот и, жуя разбухшую дольку яблока, покачала головой. Вчера целый кувшин стоял. Неужели это доктор такой водохлеб?
За дверью кто-то негромко разговаривал. Даша распахнула дверь и слегка оторопела – в дворике оказалось полно людей. «Деловые» сидели в тени забора. По большей части знакомые лица: Утбурд, Мара, Ресничка, Малыш. Худой мальчишка не из десятка Костяка. Этого парнишку Даша знала по «Треснувшей ложке». Двое парней совсем незнакомых.
Даша машинально пригладила волосы, поинтересовалась:
– Давно вы здесь?
– Да уж порядком, – сказал Утбурд, продолжая полировать лезвие ножа. – Выспалась?
– Угу, – Даша оглядела закопченную одежду гостей, грязные лица. – Завтракали?
– Последнее, что я ясно помню – это ужин, – пробормотала Мара. – Веселая у нас ночь была.
– Это уж точно, – согласилась Даша. – Давай вместе с Ресничкой огонь разводи. Сейчас приготовим что-нибудь. Я быстро…
У хлева девушка столкнулась с доктором. Дуллитл выглядел помолодевшим и чисто выбритым. Даже бакенбарды оказались подстрижены.
– Проснулись, мисс Дария?
– Очевидно, я многое пропустила, милорд, – сердито сказала Даша. – Где Эле и Костяк? Какого хрена меня не разбудили? Откуда народ? Куда Мин запропастился? Почему компота не осталось?
– Э-э, на все вопросы отвечать? – доктор почесал подбородок. – Народ явился не так давно. Разбудил нас. Вести оказались неутешительные, и леди Эле и ваш друг отбыли на разведку. Меня оставили хозяйничать, пока вы не проснетесь. Что касается компота….
– Про компот я так просто упомянула…– Даша махнула рукой. – Всё понятно. Вы извините, я после вчерашнего в себя не пришла.
– Вполне естественно. Боюсь, нынешний день будет немногим лучше. Мы в блокаде.
– Разберемся, – решительно пообещала девушка. – Сейчас нужно эту шайку накормить. Судя по рожам, их боевой дух весьма подорван…
Даша гремела горшками и котелками, одновременно пыталась чистить зубы, и руководить помощницами. В дело пошло все, что нашлось в доме. Ресничка занялась картофелем и свеклой. Мара возилась с луком. Сама Даша уже резала солонину.
– Воды мало, – озабоченно сказала Мара.
– С водой будет плохо, – убито кивнула Ресничка.
– Война, – неразборчиво сказала Даша, энергично двигая палочкой-щеткой во рту. Серая пена лезла на подбородок.
