Девушка тоскливо посмотрела на Андрея и затем выскользнула на улицу. Старик Глош вновь склонился над парнем и стал внимательно всматриваться тому в глаза. Несколько минут изучающего взгляда ничего не изменило.
– Кто ты? И что за тайны ты скрываешь, что даже я, не могу прочесть твои мысли? – очень тихо и загадочно проговорил старик, вставая со своего места. И погрузившись в свои мысли, немного прихрамывая, он направился к выходу.
Какое-то время в шатре ничего не происходило, но потом раздался шумный выдох из обвязанной груди, затем стали дергаться веки, которые обнажили светло-голубые глаза.
Андрей, лежал широко раскрыв глаза, и делал глубокие вздохи, он никак не мог забыть тот кошмар, который его мучил во сне. И если бы в сон не ворвалось Маринка, которая принялось своими объятиями укутывать его тело, то он бы утонул в тех волнах тьмы окутавшими его сознание, которые почти скрыли ставший уже таким привычным серебристый туман. Защитные объятия Маринки казались такими реальными, что он готов был поверить в их присутствие. Во время своего бреда, когда его затуманенный разум ненадолго приходил в себя, он был уверен, что прижимает к себе ее тело. Но он точно знал, что это не реально и думал что эта разум, обратившись к памяти, нашел в себе силы победить окутывающий мрак. Так продолжая успокаивать свое сознание от тех видений, в которых он видел свою девушку, он начинал приходить в себя и вспоминать последние события.
С трудом, приподымая голову, он обнаружил, что все его тело перевязано множеством повязок, которые скрывали его раны. Глядя на свое тело, которому стала возвращаться чувствительность, он начинал ощущать новые уродливые шрамы, побои и увечья своего тела. Большая часть шрамов уже успела зарубцеваться, но все же еще некоторые продолжали кровоточить. За чувствительностью тела, стала накатывать волна боли, готовая вновь погрузить его в пучину мрака. Но, покрепче стиснув зубы, он продолжал терпеть ее. Андрея уже стал сводить с ума невыносимый скрежет зубов, но когда боль достигла своего пика, она стала утихать, умиротворенно растекаясь по телу.
Бороться с остаточными действиями лихорадки, он продолжал до вечера пока в шатер вновь не зашли, Мелена и Глош.
Увидев, что Андрей пришел в себя, Мелена, хотела, было броситься в его объятия, но остановила свой порыв, не добежав до него пары шагов, так что он не увидел ее попытки. Уже осторожно ступая, она приблизилась к ложу и стала за спиной Глоша, который общался мыслями с ним.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Глош.
– Как затычка в бочке, – ответил он. – Что происходит, где я, почему я весь в повязках? – стал он засыпать его вопросами, стараясь приподняться на локтях.
Но его попытку тут же пресекли старческие руки, которые мягко уложили его обратно на лежанку.
– Успокойся, тебе нельзя сильно волноваться, еще не все раны зажили, и они могут вновь открыться. Я тебе все расскажу что знаю, ты только спрашивай не торопясь.
– Хорошо, – и он глубоко вздохнул, приводя свои мысли хоть в кокой-то порядок. – Что случилось после того, когда я потерял сознание после боя с расуруком?
Старик и девчонка переглянулись, что не ускользнуло от взгляда человека, после чего старик стал загадочно чесать голову, словно не зная с чего начать.
– Старец, не томи, – дрожащим голосам сказал он, у которого уже вновь лоб покрылся испариной и начинался приступ жара.
– Не волнуйся, я сейчас все расскажу.
Потом он повернулся к девушке и что-то сказал, но Андрей и слова не понял. Девушка тут же куда-то выбежала, а старик принялся рассказывать.
– После боя тебе оглушили, и ты потерял сознание. Затем вождь приказал тебе подвесить на распятой треноге, где расуруки приносят жертв сайпсам, позволяя остальному отряду, избежать жуткой участи. Если честно, то я сомневался что тебе удаться выбраться после встречи с этим зверем.
– Зверем, каким зверям? Ничего не помню, возможно, это он мне нанес эти раны. Все словно в тумане, голова раскалывается, одни только тени воспоминаний и ничего больше.
– Увы, я этого не знаю. После того как мы тебя оставили, расуруки со всей своей скоростью устремились к скалам спасаясь от возможного преследования. Но нас, как ни странно, никто не преследовал, так как начинающая буря затихла, но спустя какое-то время вновь родилось с новой силой.
– А что я делаю здесь, если вы меня оставили там?
– Я не знаю, как тебе удалось избежать столкновения со зверем, но тебя нашел возвращающийся отряд орков который и привез в лагерь.
'Здесь еще и орки есть. Но как ни странно, у меня это даже не вызывает и мимолетного удивления' – мелькнула мысль у Андрея.
– А как вы здесь оказались, если были в плену у расуруков? – спросил Андрей, сражаясь с головной болью.
– Когда отряд избежал встречи с ужасным зверем, мы еще несколько дней двигались по снежной пустоши, пока не наткнулись на большой отряд орков. Расурукам понадобилась помощь, на них последнее время стали нападать странные существа. Поэтому благодаря нашим жизням они и купили себе помощь орков, которые в тот же день отправились в путь. Вот так мы и оказались в плену у орков.
Андрей хотел было что-то еще спросить, приподнимая голову, но был вынужден откинуть ее назад. Его чугунную голову стали сжимать невыносимые тиски боли, которые мешали сконцентрировать мысли и общаться со стариком. Но внезапно на горячие виски и лоб, напало холодное оцепенение, которое принесло облегчение. Поднеся свою руку к голове, он встретился с маленькой ручкой, которая прижимала мокрую повязку. Но, ощутив касание жесткой руки, маленькая ладошка тут же исчезла. Андрей, пытаясь закатить глаза на лоб, хотел рассмотреть того, куму обязан такой заботой о себе.
– Это Мелена, ты ее уже видел в прошлый раз, когда она приносила мне воды.
– Да я ее помню, – расслабившись, уже более спокойно проговорил он, – поблагодари ее от меня, я ей очень обязан за заботу.
– Ты даже не представляешь, как ты ей обязан, – загадочно проговорил он, и повернулся к девушке передать слова благодарности. А Андрей, мучаясь от боли, пропустил высказывание, не придав ему значения.
– Так это значит, меня орки так изуродовали? – продолжил спрашивать Андрей. Старик только печально вздохнул, после чего продолжил.
– Обещай, что не будешь сильно волноваться, иначе ты можешь умереть.
В ответ он еле заметно кивнул головой, не понимая, что же хочет от него сказитель, а старик, удовлетворившись, продолжил.
– Тебе привезли без сознания, и твое тело было сильно обморожено, поэтому орки подобрали тебя, удивляясь твоей живучести. После того пытались прочесть твою память, – в этот момент на висках проступили синие полоски вен, что не укрылось от Глоша, – но даже главный шаман не смог пробиться в твое сознание, которое оказалось для него скрытое в плотной паутине тумана.
От тех слов как показалось Глошу, парень вздохнул немного свободно и даже расслабился.
– И что было дальше?
– А дальше, – взяв паузу и почесав голову, старик продолжил, – тебя решили превратить в раба. Но так как ты оказался выносливым парнем, тебя решили заклеймить магическим клеймом, которым прижигают лишь гномам, потому что обычно, никто кроме них не может вынести действий клейма, так как не обладает сильной живучестью. А раз тебя не проглотила Тайнара, то решили, что и магия клейма тебя не убьет. Так вот тебе и оставили черную метку на руке.
После этих слов, Андрей ощутил, как в его руке раскаляется какое-то жало, готовое разорвать руку. Он тут же принялся срывать с себя повязку, которую скрывала ее. Не смотря на все протесты со стороны старика и девушки, он обнажил изгиб локтя. И на внутренней части левой руки он увидел довольно широкое клеймо в виде черепа, с вязью каких-то символов. Клеймо довольно глубоко прожгло плоть, чуть ли не до самой кости, оставив не смываемый след на теле. От зрелища горелой плоти, от невозможности исправить ситуацию он откинулся на меховую шкуру.
– И как мне от него избавиться, теперь? – спросил он.
