Позиция Филона характеризуется компромиссом между греческой и 'новой' точками зрения, он добавляет так определяемую 'добродетель' к списку традиционных добродетелей, которые он помнит по имени, ставя ее во главу угла, как будто она того же порядка, несмотря на то, что поистине она свела на нет их независимый статус и стала единственным условием их ценности; и то же относится к соответствующему пороку. Таким образом, 'царицей добродетелей', 'самой совершенной среди добродетелей' является вера, которая сочетает обращение к Богу с признанием собственной ничтожности и презрением к ней. При получении этой 'добродетели' человек обретает все другие добродетели как ее плод. С другой стороны, 'пороками, наиболее ненавистными Богу', являются тщеславие, самолюбие, высокомерие и самонадеянность -- короче говоря, гордыня, рассматривающая себя как своего собственного господина и управителя и полагающаяся на свои собственные силы.
Этот полный распад греческого идеала добродетели предполагает распад его антропологических оснований: 'В нас существуют сокровища зла, с Богом -- единственно сокровища добра' (Fug. et inv. 79). В то время как для эллинов от Платона до Плотина человеческий путь к Богу вел через моральное самосовершенствование, для Филона он ведет через отчаяние при осуществлении своей ничтожности. 'Познание себя' -- существенный элемент обоих путей. Но для Филона самопознание означает 'познание ничтожества смертных' (Мut. nom. 54), и через это знание достигается знание Бога: 'И настанет время твари столкнуться со своим Творцом, когда она признает свою ничтожность' (Rer. div. her. 30). Знать Бога и отрекаться от себя -- у Филона это взаимосвязанные положения. Среди выразительных образов, которые он создает в этой связи (путем библейской аллегории), находятся образы 'отступления от себя'; и любимый из них: 'улететь от себя и прилететь к Богу'. 'Тот, кто бежит от Бога, тот бежит к себе... тот, кто улетает от собственного ума (nous), приходит к уму Всего' (Leg. all. III. 29; ср. ibid, 48).
Это спасение бегством от себя может, помимо этического значения, которое мы так глубоко обсудили, предполагать также мистическое значение, как в следующем отрывке: 'Выйди из себя, не только из своего тела... [родины] и из чувственного восприятия... ['родства'] и из разума... ['отчего дома'], но избегай даже себя, и выходи из себя, неистовый и одержимый Богом, подобно дионисийским корибантам' (Rer. div. her. 69; ср. ibid. 85). К этой мистической версии отказа от себя мы обратимся в контексте гностической психологии.
(c) ГНОСТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
Демонологическая интерпретация внутреннего мира
После этого отступления в более широкое духовное окружение мы возвращаемся в область собственно гностицизма. Пренебрежение естественным положением и силами человека, которые мы считаем общей особенностью при новом распределении трансцендентной религии, в гностицизме связано с дуалистической метафизикой и проблематическим положением души в этой системе. Там, где монотеизм Филона с его учением о божественном творении нуждается в настоящей теории унижения, а христианство изобретает его в теории первородного греха, гностицизм опирается на сомнительный характер души и глубокую моральную беспомощность человека в самой космической ситуации.
Подчиненность души космическим силам обусловлена тем, что на самом деле она является порождением этих космических сил. Это их эманация; и положение этой страдающей психе или того, что с ней связано, является частью положения духа в космосе. Космос здесь представляет собой демоническую систему -- 'нет части космоса, свободной от демонов' (С.Н. IX. 3); и если душа служит представительством космоса во внутренней сущности человека, если через душу сам 'мир' проявляется в человеке, то внутренняя сущность человека выступает естественной сценой демонической деятельности, а он сам подпадает под игру сил, которую не может контролировать.
Эти силы могут рассматриваться как действующие извне, но они могут так действовать, потому что у них есть двойник в самом человеческом строении, готовый подвергнуться их влиянию. И они, имеющие могущественного главу, выступающие против божественного влияния, изолированные как космическая система, происходят из запредельной сферы и, развившиеся как внутренний дух, являются психе. Следовательно, естественное состояние человека -- быть жертвой чуждых ему сил, которых еще так много для него, и требуется чудотворное пришествие гносиса извне, чтобы дать возможность заключенной в темнице пневме обрести себя.
'Те, кто просвещен в своей духовной части лучом божественного света -- и они есть, но их немного -- от этих демонов воздерживаются... все другие ведутся и влекутся в своих душах и телах демонами, любящими и
