шкап.
А тут и Баг получил чувствительный удар в левое плечо; по чудесному наитию он успел уклониться, иначе угодили бы в голову.
«Амитофо…»
Справа воздух рассек меч. Баг от души заехал пяткой в живот тому, кто метнулся навстречу слева, — метнувшийся отлетел к стенке, с которой немедленно осыпались последние многострадальные трубки. Что-то не было видно конца потасовке, и Баг сосредоточился, настраивая себя не на мимолетную стычку, а на серьезное деятельное мероприятие: получить рану от собственного меча представлялось совершенно несообразным.
Глаза уже совсем привыкли к темноте. Баг стоял лицом к лицу с высоким нападающим; тот недвижно застыл, выжидая и держа меч над головой в поднятых руках.
Время работало против Бага: уже начали шевелиться поверженные, и каждую минуту можно было ожидать нападения сзади; но тут высокий дернулся, вскрикнул, забыл про меч и нелепо запрыгал на одной ноге, отчаянно встряхивая другой: в эту другую мертвой хваткой с горловым урчанием впился всеми когтями и зубами Судья Ди.
— Ах ты, вэйтухайский прихвостень! — выдохнул высокий, занося меч с явным намерением располовинить находящегося в боевом трансе кота, но Баг легко подпрыгнул, совершил изящный поворот в воздухе, и носок его кованого сапога вошел в соприкосновение с челюстью противника. Хрустнула кость, и высокий рухнул, как сноп.
Сзади раздался топот: противник спешно отступал в сторону балкона.
— Ди! Сторожи этого! — Баг подхватил с пола меч, ощупал рукоять: мой! — от души заехал в лоб лежащему — тот глухо охнул, и правильно, не зарься, скорпион, на фамильные мечи, — а потом метнулся к балкону.
Последний из убегающих обернулся, взмахнул рукой — звяк! — Баг легко отбил очередной метательный нож и, продолжая стремительное движение, ударом рукояти выбил черного на балкон, но не смог удержать полета лезвия меча: оно прошло наискось через грудь противника.
— Ып… — сказал тот и рухнул на перила.
«Намо Амитофо…»
Баг обернулся: оставшиеся двое проворно взбирались на близкую крышу по водосточной трубе. За спинами у них болтались мечи.
— Управление внешней охраны! — крикнул Баг. — Немедленно остановитесь!
Вотще — только еще быстрее руками-ногами заработали.
В кабинете утробно урчал Судья Ди.
Не остановятся, понял Баг, глядя на одетые в черное фигуры, и, сжав меч зубами, ухватился за трубу: крепкая труба, толстая, еще пятерых выдержит; стал карабкаться следом.
На крыше он оказался через несколько мгновений.
Перехватил меч в руку.
Черные фигуры громыхали кровельным железом в сторону Проспекта Всеобъемлющего Спокойствия, там старинные дома шли сплошной чередой, а многочисленные слуховые окна и выходы на чердаки давали столько возможностей улизнуть, что поимка, честно сказал себе Баг, сделалась бы сомнительной. Он стремглав кинулся следом.
Ветер пел в волосах. Баг уверенно нагонял бегущих.
— Управление внешней охраны! — еще раз гаркнул он им в спины. Исключительно для порядка. Подданным в черном, похоже, было глубоко плевать и на Управление в целом, и на ланчжуна Лобо в частности.
Один вдруг за что-то запнулся, полетел кувырком, а когда вскочил — Баг уже был рядом: стоял, держа меч лезвием вниз в правой руке. Второй обернулся.
Теперь, в льющемся снизу свете уличных фонарей, Баг ясно видел противников: одетые в черное с ног до головы, даже, если быть точным, до глаз — ибо лица человеконарушителей были закутаны черными платками, так что в узких прорезях лишь белки мерцали, — ночные незваные гости были людьми крепкого сложения, высокими и плечистыми. И не робкого десятка: один мгновенно выхватил меч и обрушил на Бага град ударов, слегка бестолковых, но мощных, а его приятель рванулся назад, на бегу тоже задирая руку к рукояти торчавшего из-за спины меча.
Баг легко парировал все удары первого, а когда тот по инерции проскочил мимо, несильным пинком свалил его и встретил второго.
Этот второй не стал бездумно кидаться, молотя мечом направо и налево, он был стремителен и быстр; он, переходя из стойки в стойку и легко играя клинком, попытался сблизиться с Багом, обманным выпадом желая поразить его в левый бок, но Баг отразил его атаку и, перекинув меч в левую руку, молниеносно рубанул нападающего по кисти. Отделенная от руки кисть, продолжая сжимать рукоять меча, упала, как сулящий райское наслаждение спелый кокос, меч лязгнул по кровле; нападающий отступил, глухо охнув и зажав изувеченную руку левой.
— Я же вас предупреждал, — укоризненно сказал Баг и развернулся к первому: тот, не меняя ошибочной тактики, вновь кинулся на него, рубя сплеча. Баг блокировал его удары и от души, с нешуточным раздражением заехал нападающему в подбородок.
И получил сильный удар в область почек: второй, хоть и лишенный правой кисти, продолжал наскакивать на Бага — безоружный на вооруженного мечом.
— Остановитесь, подданный… — хрипло посоветовал ему Баг, разворачиваясь. — Вы и так уже повреждены не в меру!
Но однорукий не внимал уговорам.
— Ивжо, мумун! — крикнул он, беспорядочно пинаясь. Баг еле успевал уворачиваться. — Инна?![39]
«Да что же это!» — подумал Баг и с недоумением ударил его мечом плашмя по ноге; не в меру поврежденный упал на колени, и Баг стукнул его ребром ладони по шее.
Справа, гремя кровлей, гулко заворочался, поднимаясь, первый. Второй тоже шевельнулся.
«Железные они, что ли?» — ошеломленно подумал Баг. Обычно после такого удара рукояткой меча в челюсть или в шею человек лежит без сознания минимум несколько часов и еще седмицы две окончательно в себя приходит. А тут…
«Ничего не понимаю», — подумал Баг, в третий раз отражая бешеную атаку первого: казалось, все удары Бага на нем никак не сказались и сил у него совершенно не убыло. Баг даже отступил на пару шагов — таково было его удивление.
И высоко подпрыгнул: второй, несмотря на свои увечья, подполз, пачкая кровью крышу, к нему и попытался укусить за ногу.
— Ну, вы даете… — пробормотал Баг и, увернувшись от безумного мечника, — делать нечего! — длинным круговым движением снес ему голову.
«Намо Амитофо…»
Тело, дергая конечностями, осело на крышу, а голова мячиком проскакала несколько шагов и остановилась — затылком к полю боя, закутанным лицом — в сторону Проспекта.
Увидев это, второй нападающий горестно взвизгнул, сохранившейся рукой выхватил из-за пазухи тонкий нож и с триумфальным криком «Себе чести, а князю — славы!» полоснул себя по горлу, а потом в конвульсиях опрокинулся навзничь.
Баг недоуменно опустил меч.
— Кто бы мне объяснил, что тут произошло… О, да там же еще один, с Судьей Ди! Милостивая Гуаньинь! — Баг бросился назад.
Торопился честный человекоохранитель напрасно: когда он вошел в кабинет и ткнул пальцем в выключатель, в ярком свете ламп он увидел следующую картину.
Посреди разгромленного кабинета и беспорядочно рассыпанных трубок, вытянувшись во весь рост и раскинув руки и ноги, недвижно лежал облаченный в черное злодей, так легкомысленно схвативший не принадлежавший ему меч. Одежда на злодее была почти всюду равномерно разодрана, и кое-где проступали довольно серьезные раны, сочащиеся кровью. На груди у злодея рыжим взлохмаченным
