Я искал среди боли и горестей,
Чтобы только ступить на порог,
За которым неясный и дымчатый,
Словно иней на ветках зимой,
Мне мерещится звук переливчатый
Дивных песен, напетых тобой.
И когда я уже был в отчаянии,
Сам себя лишь упорством тянул,
Вдруг увидел тебя и в сиянии
Твоих глаз навсегда утонул.
Я хотел прикоснуться доверчиво
К шелку тонких изящных рук,
Но лишь ветер подул переменчивый,
Все исчезло и сгинуло вдруг.
Я остался один среди блеклых,
Безразличных, бездушных скал,
Среди снов предательски четких,
Где все так же тебя искал…
Я поймала себя на том, что застыла и просто слушаю, и что меня уже не волнует вся нелепость ситуации. Была в этой песне какая-то грусть и печаль, и еще, совсем немного, крохотная щепотка надежды. Глаза предательски защипало, и я встрепенулась, только чтобы побыстрее прогнать это наваждение, вытеснить чуждые чувства. Я не плачу тайком по ночам в подушку, не смотрю слезливых романтических фильмов со счастливым концом, и, уж конечно, не читаю дамских романов. Как глупо расчувствоваться из- за какой-то песни.
— Кто ее сочинил? — слегка осипшим голосом спросила я.
— Влад, — Алекс явно чувствовал себя неловко в наступившей тишине. — Ты-то уж должна была бы это знать.
Я лишь покачала головой. Откуда? Влад — чужой мне человек. Разве можно узнать кого-то после одной встречи?
Зря я стала расспрашивать про эту песню, теперь мне еще долго будет не по себе. Разговор, конечно, дальше больше не возобновлялся. Каждый думал о своем и не собирался посвящать других в свои мысли. Скоро Милана и Ульрик потянулись спать, сэр Алекс остался караулить. Мне, понятное дело, пытаться заснуть было бесполезно. Я уселась поближе к костру, закуталась в плащ, стараясь не обращать внимания на ноющую боль в ране. Какая мысль мне действительно не давала покоя, так это для кого Влад написал эту песню. Мои догадки мне не нравились: уж как-то совсем безрадостно и безнадежно выходило.
Через некоторое время вернулся Вальтер, продрогший, почему-то в полусырой одежде. Он словно тень вынырнул из темноты и практически бесшумно присел к костру, протянув к огню свои крупные жесткие ладони.
— Они тоже еще не успели добраться до перевалов. Если повезет, то завтра мы их там и нагоним, — следопыт повернул свое хмурое лицо от костра.
— Сколько их осталось? — Алекс подсел к нему поближе.
— Человек десять не больше.
— Но это все равно больше чем нас.
— Остается только одно, — Вальтер пошевелил костер палкой, чтобы жарче горел, — надеяться, что завтра будет туман. Тогда мы можем разъединить их и воспользоваться неразберихой.
— Это только, если нам повезет. Не забывай, что Сонные Тропы они знают гораздо лучше, чем мы.
— Не думаю: туман уравнивает шансы, и дело будет скорее в везении.
— Ты предлагаешь рискнуть?
— Если они пересекут перевалы, даже с подмогой из замка, которую приведет Дэниль, нам их не взять на чужой территории. Это единственная возможность.
— Значит, другого выхода нет, — Алекс вздохнул. — Отдохни пока, я покараулю.
Вальтер не стал спорить, а сразу же улегся и, кажется, моментально заснул. Счастливая способность.
Я посмотрела на темную фигуру Алекса на фоне костра и решила хоть раз тоже оказаться чем-нибудь полезной.
— Ты тоже иди спать, я постерегу, все равно заснуть не могу.
— Почему? — я так и не смогла понять выражения лица рыцаря.
— Из-за раны, — соврала я.
— Эх, леди, видели бы вы себя со стороны, — невесело усмехнулся он. — Того и гляди, в обморок грохнетесь. Ну, какой из вас караульный?
— Просто предложила, — я попыталась пожать плечами, но тут же поморщилась от боли.
— К тому же оставлять женщину на карауле в этих горах плохая примета, — рыцарь подсел поближе к костру, чтобы пламя освещало его лицо.
— Почему это?
— Ты не слышала легенду о красноволосой герцогине?
— Собираешься рассказать мне страшилку на ночь?
Подсвеченное снизу оранжевым светом пламени лицо сэра Алекса зловеще улыбнулось.
— Почему бы и нет.
— Предупреждаю, меня не так-то просто напугать.
— Я попробую. Давным-давно жила на свете герцогиня, и была ее кожа бела, как мел, а волосы цвета красной меди, — завораживающим тоном начал черный рыцарь.
— Это больше похоже на начало сказки, — обвинила его я.
— И вот однажды ехала она со своими вельможами через Туманные горы, когда внезапно спустившаяся ночь застала их на горной тропе. Делать нечего, пришлось остановиться и заночевать прямо в горах. Караулили по очереди, и вот когда настала очередь герцогини, сидеть с копьем…
— Стоп. С каких это пор герцогини стоят на карауле?! — возмутилась я.
— Ну, так я ж и говорю, что дело было давным-давно. В то время и герцогини были совсем другими, считалось делом чести делить все тяготы походной жизни со своими вассалами. Ты так и будешь постоянно перебивать?
— Ладно-ладно, продолжай.
— Ну так вот, когда сидела она одна около костра, мимо случайно пролетал один из горных духов, увидел красноволосую красавицу, и захотелось ему, чтобы она навсегда осталась в его горах. Герцогиня его не заметила, но вокруг все вдруг заволокло туманом, и вдалеке послышался тихий шепот. Разобрать его было невозможно, но голос казался таким знакомым, что девушка подумала, будто этот кто-то из ее вассалов отошел от костра и теперь из-за тумана не может найти дороги назад. Она встала и пошла на голос…
— Ну и дура, — не выдержала я, за что заслужила укоризненный взгляд Алекса. — Все, молчу- молчу.
— Она пошла на звук шепота, но голос ближе не становился. Тогда она захотела вернуться назад, но внезапно зацепилась длинными волосами за выступ скалы. Сколько бы герцогиня не пыталась освободиться, ей это не удавалось. Разозлившись, она выхватила нож, отрезала свои волосы и побежала обратно к костру, но стоянки уже не было видно, все вокруг заволокло молочно-белым туманом. Так и водил ее горный дух кругами, пока герцогиня, выбившись из сил, не упала замертво на скалы. Ближе к утру вассалы герцогини обнаружили ее пропажу и бросились на поиски, но не нашли никаких следов. Только в одном месте, где девушка обрезала волосы, на тропе лежала странная красная листва, спутники герцогини
