гражданами и разрушают демократические свободы. Если прежде, по словам докладчиков, за нами просто следили, то теперь государство использует также целый комплекс психологических операций и технологий для наращивания своей власти на страхах граждан… В контексте этого выступления арест хакеров выглядит весьма настораживающе.
образование: Образовательный кошмар
У современного школьного образования проблем хватает, и с каждым годом их становится все больше. Этой теме посвящен не один десяток статей, вот только родителям, отдающим детей в школу, от этого не легче. Меж тем существует альтернатива, к которой обращается все больше семей во всем мире, - домашнее обучение.
Что происходит с неглупым ребенком в обычной школе? Он идет в первый класс, уже умея читать и писать, и в первые три года своей школьной жизни занимается повторением пройденного: возится с бесконечными прописями, заново запоминает таблицу умножения, учится делить столбиком и правильно писать 'жи/ши'. Немудрено, что в начальной школе такой ребенок учится на одни пятерки. Но дальше - хуже. Ребенок уже привык, что все ему дается без особого труда, работать в школе он не приучен, поэтому постепенно - в зависимости от способностей - сползает на тройки, все больше уверяясь в том, что школа и система образования вообще - это неприятная повинность, которую нужно отбыть до конца. На уроках ему дико скучно, а дома хочется побыстрее отделаться от нудного и неинтересного домашнего задания. Отделаться не для того, чтобы уткнуться в телевизор или засесть за компьютерные игры. А чтобы заняться чем-то действительно интересным: той же математикой, химией, биологией, информатикой, историей. Но не в виде уроков, учебников и домашних заданий, а в виде книг, ролевых игрушек, опытов в ванной или программирования до трех часов ночи. Так и живет он: ненавидит предмет 'литература', зато читает взахлеб. А потом получает заслуженную троечку за сочинение 'Голубое небо князя Андрея'.
Обратит внимание на такого ребенка учитель - считай, повезло. Потому что таких детей - любопытных, жадных до знаний, но слишком непоседливых - можно и нужно вытягивать. Но у учителя свои проблемы: поурочное планирование, утвержденная программа, учебник под грифом министерства и куча классов по сорок 'придурков' в каждом.
Затем ребенок поступает в институт, в котором, как правило, нет строгого контроля за посещением занятий. Принцип невмешательства сохраняется и здесь, и даже получает дальнейшее развитие: система образования существует сама по себе, а образование - само по себе. Ребенок уже привык получать знания самостоятельно и знает, что в школе (и даже в высшей школе) ничему полезному не научат. Поэтому чуть ли не с первого курса он пытается окунуться в профессиональную деятельность, и если бы не надоедливые лабораторные работы с доисторическими осциллографами, мог бы вообще в институт не ходить. Все равно львиную долю профессиональных знаний он получит на работе (даже если пока еще работает не на 'дядю', а на себя, дома). Так что лекции прогуливаются, чтобы можно было сосредоточиться на любимом занятии, которое, как ребенок догадывается, и станет его будущей профессией (которая совершенно не обязана совпадать со специализацией, указанной в дипломе). После пяти лет мучений диплом показывается родителям: 'Теперь-то, наконец, вы от меня отстанете?!', а свежевыпущенный
