- Эти двое засветились у парка отдыха, - Бэф ткнул пальцем в стопку фотографий, предоставленную услужливым сержантом. - Сегодня возьмем их, - заверил Дейнгрина, внимательно разглядывающего снимки.
- Ох, и лица, прямо выставочные экземпляры неандертальцев, - вздохнул тот. - Н-да-а, прелести дикой природы...
- Согласен, они не очень фотогеничны, - хмыкнул Бэф и подал снимки Таузину. - Охота сегодня в парке.
- А-а...Лесс? - осторожно спросил Дейнгрин, ноготком пытаясь пододвинуть фотографию девушки.
Бэф накрыл ее рукой, пресекая маневры гостя:
- Про нее ничего не известно.
И отвернулся от сородича, чтоб скрыть обуявшую тоску.
В окна замка уже смотрел закат, и полумрак принялся растекаться по мебели, стенам и полу, очерчивая их силуэты кривыми линиями сумрака.
- Бэф, Бэф..., - неосознанно шептали, казалось, покрытые инеем губы.
Лесс с трудом разлепила слипшиеся наверняка ото льда веки: холод внутри, снаружи, и нет начала ему, и нет края. Бесконечность в стылом пространстве вечной жизни, что отмерила ей чья-то жестокая рука.
Она со скрипом в каждой мышце расправила скрюченные пальцы и, опираясь на руки, с трудом встала. Тело непослушно качнулось, ноздри дрогнули, улавливая странный запах. Пахло теплом и уютом обжитого человеческого жилища, в котором смех звучал чаще, чем слова печали, злости и раздражения.
Но почему тогда ей холодно настолько, что тело трясет от озноба и челюсть брякает в такт шагам?
Лесс вышла из спальни и пошла на манящий запах фруктов и тепла, выглянула из дверей и увидела стройную, невысокую женщину у плиты. Та что-то жарила на круглом предмете, придерживая его рукой в большой варежке в темно-синий ромбик.
Сон? Мама?
Женщина повернулась и, увидев застывшую на пороге кухни Лесс, доброжелательно улыбнулась:
- Здравствуй, девочка. Кушать будешь? Я пончики с клубникой напекла. Игнат их очень любит.
Из сковороды на вогнутую тарелку упало пять золотистых колец.
Лесс прислонилась к косяку, хмуря лоб: она решительно не помнила эту миловидную, светловолосую женщину в переднике того же тона, что и варежка на ее руке. Она не помнила ее лицо, манеры, как не помнила и не понимала слов 'пончики', 'Игнат'. Впрочем, слово 'Игнат' что-то будило внутри, какое-то неуютное чувство загнанного в ловушку зверя, но еще не осознающего этого до конца.
Лесс огляделась, пытаясь вспомнить жилье: огромные окна, красивые светильники, длинный столик на лесенке, огораживающий пространство кухни, где хлопотала женщина, и гостиную с диванами, плоским блином монитора, голограммными картинами и неприятно жужжащей штучкой на столе, плоской и светящейся неровными линиями.
- Игнат не выключил компьютер, - пояснила женщина, увидев интерес Лесс к предмету, стоящему на столе сына.
- А где сам Игнат? - несмело спросила Лесс. Женщина и помещение больше не казались ей незнакомыми, наоборот, стали почти родными. - Мама...
Протянула она не послушными губами, признавая за женщиной право родительницы. Та окинула ее странным напряженным взглядом и резко отвернулась к плите:
- Он в ванной.
Голос прозвучал слишком жестко для родителя. Лесс поежилась: чем она разозлила маму? Наверное, не стоило спрашивать про брата...
Игнат вышел из ванной комнаты, закатывая на ходу рукава водолазки. Вскинул взгляд и увидел Лесс:
- Проснулась?
Странно, чего он боится? - насторожилась та, заметив, как парень переменился в лице. В воздухе запахло серным амбре лжи и тленом страха.
- Ты кто?
- Я твой муж, - упрямо сжались губы, взгляд ушел в сторону. Парень начал тщательно расправлять рукава, разглаживая каждую морщинку.
Муж?.. Что ж...
Лесс не знала этого слова, но предполагала, что за ним стоит нечто среднее между братом и мамой. И повеселела - у нее есть родня, она не одна.
- На охоту пойдем? - с улыбкой двинулась к Игнату.
- На охоту? - задумался тот и качнул головой. - Нет, не сегодня...
- Разве ты не голоден?
- Мама уже приготовила ужин...
- Это? - ноготок Лесс указал на горку золотистых пончиков. Взгляд изучал Игната: он не понимает, о чем речь? - Я хочу есть, а не смотреть.
- Садись, - придерживая ее под локоть, подвел к столу, указал на высокий табурет. - Поужинаем.
Лесс неуверенно села. Женщина хлопнула перед ее носом тарелку с двумя пышками и одарила неприятным взглядом.
- Я не хочу это, - брезгливо изогнула губы Варн.
- Придется захотеть, милочка, - процедила женщина, змеевидно улыбнувшись. И развязав фартук, кинула его на пустующий табурет. - Проводи меня, сынок.
Тот поплелся, низко склонив голову.
- Вы на охоту? - уточнила Лесс.
Женщина кинула, не повернувшись и не сбавляя шаг:
- Нет!
- Сынок, избавься от нее, я прошу, я молю тебя! - просила мать, встряхивая Игната. Ей остался лишь шаг за порог, но она не могла его сделать. - Я чувствую, она опасна. Ты... ты можешь смеяться, упрямиться, но я не позволю ей остаться в твоей жизни, она смерть для тебя!
- Мама ну, что ты выдумываешь? - поморщился Игнат, пытаясь вырваться из хватки женщины, и все поглядывал вверх, на лестницу: не появилась ли девушка. Он очень надеялся, что Лесс не слышит их разговор.
- Я вижу, Игнат, то, чего не видишь ты. Я - мать и чувствую сердцем. Посмотри в лицо своей девице, загляни в глаза - они черны и пусты. Она наркоманка? Где ты нашел ее? В каком клубе? Кто познакомил тебя с этой ...
- Не смей! - отпрянул парень, сверкнув глазами.
- Ты в ее власти, ты слеп и глуп, как... Господи, сынок, послушай меня, поверь, я не против твоих увлечений...
- Это не увлечение, это настолько серьезно, что ты и представить не можешь. Я люблю ее.
- Люби, встречайся, но не лги о том, что ты ее муж, не заставляй лгать меня. Отпусти ее, верни, где взял...
- Мам, что ты говоришь?! - зашипел парень, - я верну ее только через свой труп!
- У вас уже что-то было? Она беременна? - ужаснулась мать.
- Да! Да, - смело солгал Игнат. Трудна лишь первая ложь, вторая слетает с губ легко.
Женщина застонала, качнувшись, схватилась за сердце:
- Она убьет тебя, - прошептала еле слышно.
- Мам, тебе плохо? Мам! - забеспокоился сын.
'Слава Богу, еще не все потеряно', - облегченно подумала женщина и изобразила, что умирает от сердечного приступа. Игнат подхватил ее под руки и, уложив на диван, заметался по комнате в поисках успокоительного.
