'Ойко обвиняет ее'...
'Я сам пришел к людям. Это было мое решение. Передай Ойко, что скоро я вернусь, и ей придется ответить за все сказанное в мое отсутствие. Свяжись с Дейнгрином. Пусть нажмет через посольство. Мне нужна реальная биография и прикрытие'.
Таузин рассмеялся: вожак решил развлечься, только и всего: 'Я все сделаю. Через час нота протеста будет вручена самому президенту'...
'Не торопись, не залетай слишком высоко. Не стоит. Просто передай Дейнгрину, что мне нужно от силы 48 часов, чтоб решить здесь один вопрос. Более человеческое гостеприимство мне без надобности'.
'Как скажешь, Бэф: передам дословно'.
'Отправь Нэш к избраннику. Я не хочу ее видеть, вернувшись, да и ей не нужна отсрочка. Ее место теперь в другом клане'.
'Хорошо. Сделаю'.
'Не сомневаюсь.'
Бэф открыл глаза: Таузин и Майгр ни разу не подвели его, ни клан, им можно всецело доверять, они сохранят целостность обители и от своих, и от чужих. За своих Бэф спокоен. Первый раунд закончился. Гонг. Второй... По логике, вскоре должен появиться офицер и, скорей всего, сам полковник Горловский. Сценарий беседы тоже ясен. Как и антураж, с которым она будет обставлена. Наверняка будет ужин из самого дорогого ресторана, вкрадчивый тон, масса других избитых уловок, склоняющих рассерженных недругов в сторону лояльности, понимания, а затем и доверительных отношений с оппонентом. Предсказуемо.
' Удиви меня, полковник' - опять прикрыл глаза Бэф, приготовившись к ожиданию.
Горловский появился в камере перед рассветом с двумя пузатыми бокалами и бутылкой марочного вина. Из чего Бэф сделал вывод, что его больше не причисляют к классу иных существ одиозного порядка, да и к рангу подозреваемых в соучастии убийства, пожалуй, тоже. Уже легче.
Бэф молча смотрел на полковника, тот так же молча смотрел на него, и оба не шевелились, словно хищники исследовали друг друга визуально, прикидывая в уме шансы на сопротивление, возможности, силы. Оба поняли, что фактически равны: синхронно усмехнулись, чуть насмешливо прищурившись.
Полковник шагнул к лавке, сел с краю и расставил бокалы:
- Будете? - качнул бутылкой.
- Кто откажется от Шабли двухсотлетней давности?
- Ну, вам-то не привыкать общению с подобным раритетом.
- Только его и дегустирую. Особенно последние часы.
- Обижаетесь?
- Составляю план мести.
- Не стоит, - качнул головой Виктор Николаевич. - Со СВОН бороться, что против ветра плевать. Да, и смысл? Мы выполняем свой долг, вы должны это понимать. Ситуация неприятная, убит офицер, убит дезертиром, а тут вы...
- Первое: Алиса не дезертир. Второе: чем я заслужил внимание Спецотдела? Знаете, полковник, - Бэф качнулся, беря инициативу по разлитию напитка в бокалы на себя. Плеснул на дно каждого. - Не первый раз замечаю слежку за собой и, убейте, не понимаю ее причину. Не просветите?
Горловский поморщился: сказать ему, что Гнездевский причислил его к отряду вампиров?
Пожалуй, лучше выпить вина.
- Прозит, - качнул бокалом Бэф и с удовольствием глотнул шабли. - Неплохо.
- Да-а,... Так что вы говорили насчет Алисы? Не дезертир? Она сказала?
- Она? - Бэф загадочно улыбнулся, покрутил бокал в руке, щуря хитрый глаз на блики тусклого света, играющие в глотке вина на дне. - Я знаю господина Гнездевского.
- Вот как? Давно? - закинул ногу на ногу полковник, приготовившись к долгой и обстоятельной беседе. Судя по произнесенной графом фразе, она обещает быть занимательной и продуктивной. Может, и распутается клубочек?
- Вы любопытны, полковник.
- Каюсь. Специфика работы. Так что вас связывает с Гнездевским? Я слышал, что вы с ним были дружны, - солгал Горловский.
- Вздор! - презрительно изогнул губы граф.
- Даже так? Ах, сплетники... Но вы же сами сказали, что близко знакомы с ним.
- Я сказал, что знаю его, не более.
- Не понимаю. Объясните.
- Это допрос?
- За бутылкой вина, без записи.
Бэф испытывающее посмотрел в чистые до слез умиления глаза Горловского и сделал вид, что поверил в его искренность:
- Могли бы вместо вина заказать ужин.
- Вы голодны? Разве вас не покормили? - удивился мужчина.
- А то страшное варево, что приносили сюда - еда? - не меньше удивился в ответ Бэфросиаст. - Извините, я думал, это какая-то изощренная пытка над узниками или репеллент.
- Неужели настолько не вкусно? - почти обиделся полковник.
- Не пробовал, знаете ли, судить не могу. Но хочу заметить, мой организм не привычен к грубой пище, постам и диетам, к столь роскошным апартаментам, - обвел рукой серые стены узилища.
- Скажите прямо: хотите знать, когда вас выпустят.
- Хочу, как ни странно. Именно выпустят, как джина из бутылки. Лесс тоже замечу. Убила? Поделом. Выдайте ей медаль и отпустите. Я приму участие в дальнейшей жизни девушки.
- Влюблены?
- Я не в том возрасте, полковник. К тому же реалист. Греза ее полета мне не по зубам. Да, и не по средствам. Но из чувства справедливости, обязан ей помочь. Долг у меня перед Алисой.
Все любопытней и любопытнее - подумал полковник, допивая вино.
- Боюсь даже спрашивать. Опять решите, что допрашиваю.
- Отчего же? - Бэф сел и поставил вино. - Я охотно расскажу. Надеюсь, моя откровенность поможет Алисе. Но учтите, полковник, вы услышите чистую правду, и она будет шокирующе неприятна для вас.
- Переживу, - заверил тот.
- Ничего, что я знаю, что Алиса агент СВОН?
- Ничего. Она в любом случае - бывший агент. Она что-нибудь рассказывала вам о своей службе?
- Она неразговорчива. Кое-что я сопоставил и сделал вывод, что-то знаю не понаслышке, но и крупицы не узнал от девушки. У вас неплохие люди, полковник. В частности, Лиса сделала бы честь любому агентству.
- Согласен. Но ее карьера в прошлом, а будущее, честно скажу - туманно. Мне будет жаль, если девушка понесет незаслуженное наказание. При всей бесспорности факта убийства, я склонен думать, что в этой истории что-то нечисто. Алиса не тот человек, чтоб поддаваться эмоциям, убивать демонстративно, и при этом подставлять себя. Она прекрасно ориентируется, правильно оценивает свои силы и возможности, как и противника. Она не могла не понимать, что ее могли застрелить, и тем не менее, проигнорировала опасность. Не сбежала после, хотя могла легко уйти, учитывая ее профессиональную подготовку.... Как видите, я откровенен с вами. Примите это во внимание, Бэфросиаст, и ответьте тем же. Это важно не мне, Алисе. На кону ее жизнь.
- Ее могут расстрелять? - изобразил тревогу Варн.
- Да.
- Но за что? За то, что она воздала по заслугам мерзейшему человечку, не дожидаясь ни суда людского, ни милости Божьей?
- Она дезертир...
- Я же объяснил.
- Нет, вы констатировали без пояснений. Этого мало, граф, сказать можно, что угодно. Мнение
