мы осветились ярким светом. Мы в Крыму!
Джанкой. Январь 1920 года. На первом пути — штабной поезд: много синих вагонов «первого класса», два салона видно. Вечером все залито светом. Строгая охрана: это поезд генерала Слащева–Крымского. Эту приставку он получил за оборону Крыма, все было в его руках — кто мог, тот уходил отсюда со своим составом в глубь Крыма — тут было очень строго. Если кого?нибудь захлопали без разрешения в городе — наверняка отсиживали на «губе». Строго преследовалась спекуляция — однажды в городе было повешено десять солдат, висели два дня на площади!
Составы с зерном прошли на Феодосию и на Симферополь — здесь оставались только воинские эшелоны. Шла реорганизация воинских частей. Наша 1–я рота «Желбат-2» стояла тут. Наш поезд «сократили»: половину персонала перевели в роту и в штаб батальона — все из моего вагона ушли, но к нам влили более молодое «пополнение» во главе с Алексеем Воропаем — мы оба были рады снова встретиться! Компания подобралась очень хорошая, многих фамилий сейчас уже не помню, жили мы дружно и, главное, радовались тому, что нас все же от роты отделили — и послали на станцию Таганаш. База — то есть один пульман, четыре теплушки, вагон–кухня и вагон–склад — оставалась на станции, а боевой состав, то есть бронеплощадка, вагон–склад, паровоз и четыре контрольные платформы — каждую ночь выходил на позицию у моста через Сиваши или на станцию Чонгар — она была в то время головной, покуда еще шли эшелоны из Мелитополя. Каждую ночь выходила одна смена — 10 человек, другая отдыхала в базе; там же была и путевая команда из 20 человек. Покуда мы были при роте — питание шло из одной кухни — шрапнель (перловая каша), камса, такая мелкая рыбешка соленая, гнусное питание! На Таганаше наш хозяйственный каптер завел знакомство в поселке — и кормил нас хорошо. Днем на позицию приходил бронепоезд «Волк» — «знакомый» нам по Лозовой. Он ходил и до Ново– Алексеевки, покуда не закрыли в Крыму. Поручик Окишев обычно не выезжал с нами, покуда еще было движение с севера: телефон нас связывал с базой. Стоянки у моста были не тяжелы — тепло было в бронеплощадке тем, кто не нес службу снаружи: трое, по очереди — всегда были снаружи: двое впереди и один на паровозе: вахту стояли по два часа. Сменишься — и отогреваешься в площадке, и засыпаешь мгновенно! Одеты мы были хорошо, наружу в полушубках, в валенках, папахи…
…Еще мы стояли на ст. Чонгар, на выходных стрелках на север, когда прибежал вестовой от коменданта — предупредить, что он ночью уходит с нами и что к полночи на паровозе подъедет командир. Это значило, что красные приближаются с севера. Поручик Окишев вызвал Воропая и меня — быть готовыми взорвать мост, сообщил, что заряды уже заложены раньше, надо найти там провода и включить «машинку». Когда поезд перейдет на крымскую сторону — ждать приказа. Мы спустились под мост, проверили заряды, нашли провода, по ним вышли на наш берег и поставили в кустах «машинку». После полуночи наш поезд прошел над нами — там высокая дамба к мосту — и стал на обычную стоянку у сторожки, там телефон. Ждем… дважды зажегся фонарь и еще раз — «огонь». Резко опустили рукоятку «машинки», взрыв — сыпятся всякие осколки вокруг. Мост взлетел и тяжело грохнул в ночь. Мы отрезаны от континента…
Командир откозырял нам и ушел на своем паровозе вместе с последним комендантом. Сегодня мы не несем наряда снаружи, намерзлись в снегу. Спим — и еще раз взрыв моста — во сне…
На рассвете подошел «Волк» по другому пути. Мы потихоньку «снялись» и пошли на базу в Таганаш. У сторожки, как всегда, нас провожала застава Самурского полка славной 34–й дивизии [156] генерала Ангуладзе, [157] которая вынесла на себе всю оборону Сиваша, что у Чонгарского моста.
Таганаш. Это тоже эпопея: как в калейдоскопе, громоздятся воспоминания, даже даты уже не помню теперь, общий фон — снег, все бело, много снега! Морозно. И теперь, когда мы «закрыты» в Крыму — не каждый день выходим на позицию к мосту, — нам даны иные задачи: и постоянного, и спешного характера. И так было лучше — мы были дружны, были подтянуты, мы были заняты работой… А ведь когда у каждого в душе сознание, что нас приперли к морю, в Крым — рефлекс был разный: много было труда привести воинские части в надлежащий вид, удержать дисциплину, сократить эксцессы; было всего достаточно… кормили плохо — «шрапнель» да камса! На выходных стрелках на север, пройдя Таганаш, сколько раз мы видели одноколейный путь влево; была глубокая выемка, и не было видно, что было там, дальше…
Однажды утром — уже все было налажено вплоть до утренней и вечерней молитвы; как пели — бодро и истово! — обычная церемония поверки, рапорт командиру, наряды — и бывало «разойдись!». А тут командир задержал эту команду, готовую в устах фельдфебеля.
— Начиная с завтрашнего дня команда «Желбат-2» принимает постройку железной дороги Джанкой–Перекоп, как технический персонал 1–й роты «Желбата». Командир роты совершенно уверен в быстром ходе работы.
Затем следовали детали: час отъезда, без оружия, взять с собой котелки, ложку и т. д. — что само собою разумеется; что обед на месте работ, уже на базе; что «рабочая сила» придет из Джанкоя, так же как и материал; что мы станем старшинами рабочих групп; что работа уже начата раньше и планировка сделана.
— Воропай, Липеровский — головная группа: открыть пикеты, наладить укладку шпал и рельс…
Шли все остальные работы и определение старшин к ним… Тут нам вспомнились уроки нашего первого командира поручика П. Ивашкевича о постройке пути, что он нам читал у Нежина… Так вот почему на третьем пути стоит длиннющий поезд со шпалами и рельсами! Еще было совсем темновато, когда паровоз «ОВ» потащил недлинный поезд товарных вагонов по тому самому пути, что уходил влево. Прошли выемку — и перед нами открылась широкая степь — все бело, снег! Поезд идет очень осторожно! Гора шпал, рельсы, инструменты. «Выходи!» Оказывается, с нами сюда прибыл инженер, который ведает работой. По списку вызывает старшин, кратко объясняет, что делать. Первыми головная группа — вручили нам красно–белые трасирки, дали еще двух солдат — и мы первыми ушли в степь — искать пикеты: все в глубоком снегу! Пикет — столб с номером — каждые 25 саженей на прямой, и чаще, в зависимости от рельефа местности. За нами обрисовалась линия оси полотна! Интересно! В полдень свисток паровоза нас звал на обед. «Шрапнель» и камса, но если хочешь добавки — пожалуйста! И целый хлеб. Не ахти как, но сытно! «Рабочей силы» сегодня не много — грузили шпалы на платформы. «Рабочая сила» прислана со ст. Джанкой из стоящих там воинских эшелонов — обед будет только там, на работе! От начальников наших узнали, что наша 1–я рота «Желбата» ушла в Симферополь, что завтра тут много будет «рабочей силы»; потому мы готовили головной участок в пикетаже. После обеда мы с Алексеем дошли с пикетажем до «имения» — не помню названия. Тут должен быть «рабочий» разъезд; наметили место стрелок и крестовин — на это уже были чертежи и пикеты.
Как мы доехали вечером на базу — не помню: мы спали как убитые; поужинали на базе и спали до ранней побудки завтра. И снова выезжали на постройку. «Рабочей силы» был просто муравейник — так что снег оказывался утоптанным у возникающего полотна дороги. Сначала, конечно, были большие затруднения, ведь люди совершенно не знакомы с этой работой. Но все наладилось — так что дня через четыре уже в группах объявились помощники нам, и работа шла успешно.
По обозначенной линии между пикетами одна группа клала шпалы — целая цепь людей несли шпалы на плечах! За ними шли рельсы. Это была самая тяжелая работа — но было холодно, мороз — если не работал, тогда мерз. Рельсы «пришивались» сначала только двумя костылями, только чтобы закрепить; группа позади выравнивала по шаблону и «шила» как положено каждую шпалу с железными подкладками, соединяла на четыре болта. И затем — уже паровоз поезд с материалом подталкивал вперед и вперед. И это все просто на утрамбованном снегу! Пустым составом нас увозил на базу, остальных в Джанкой. Не помню, чтобы поезд сошел с рельс! Это был муравейник — гудел всякими голосами, вплоть до многоэтажной брани — но работа двигалась! Работа уже шла автоматически, потому что выделились группы на каждую отрасль. А те, кто прибывал как «новые» силы, шли на разгрузку–погрузку. Кто только не перебывал здесь! Даже появились «представители» из базы бронепоезда «Волк» — никого не миновала эта работа. И как новым — им пришлось нести рельсы на головной участок — так в своих кубанках с гиканьем, и криком, и матом, конечно. Потом из них образовалась хорошая команда забивать костыли — играючи гнали их в шпалы!
