с кровати!
Грейс резко открыла глаза и поползла к стене, пытаясь спрятаться за Алекс. У Алекс сжалось сердце, и она напряглась, словно собравшись защищаться. Потом встала перед Биллом и преградила путь к кровати.
– Думаю, тебе лучше не подходить, – твердо заявила она, глядя в лицо зятю.
Билл разинул рот. Он посмотрел мимо нее на Грейс, которая испуганно съежилась на больничной койке.
– О чем ты? – сердито бросил он. – Что тут происходит? Ты что-то наболтала про меня Грейс?
Алекс покосилась на доктора Эндрюс, растерянно стоявшую рядом.
– Нет. Боюсь, наоборот.
Билл недоумевающе покачал головой:
– Ничего не понимаю.
Алекс всматривалась в его темные глаза, стараясь уловить какие-нибудь признаки вины. Вероятно, обвинения и страхи Грейс лишь галлюцинации умирающей, но в любом случае ее ужас был реален.
– Ты ее пугаешь, Билл. Лучше спустись вниз и подожди Джеми.
– Я не оставлю жену. Тем более сейчас, когда в любой момент…
– Что? – с вызовом спросила Алекс.
Билл понизил голос:
– Когда она может…
Алекс посмотрела на доктора Эндрюс. Та шагнула к Биллу и предложила:
– Давайте дадим им еще немного времени побыть наедине.
– Не надо на меня давить! – раздраженно огрызнулся Билл. – Я муж Грейс. Мы супруги, и я решаю…
– Мы с ней одной крови! – резко парировала Алекс. – Твое присутствие нервирует Грейс, и это главное. Сестре нужен покой. Разве я не права, доктор Эндрюс?
– Абсолютно правы. – Мередит Эндрюс обошла вокруг Алекс и наклонилась к пациентке. – Грейс, вы меня слышите?
– Д-да…
– Вы хотите, чтобы ваш муж находился здесь?
Грейс медленно покачала головой.
– Я… хо-шчу… уви-эть сы-на… Джеми…
Доктор Эндрюс обернулась к нависавшему над ней Биллу.
– Для меня этого достаточно. Пожалуйста, выйдите из палаты, мистер Феннел.
Билл шагнул к врачу, и в его глазах мелькнула ярость.
– Не знаю, за кого вы тут себя принимаете, но имейте в виду, я вложил в этот университет немало средств. Огромные деньги. И я…
– Не заставляйте меня вызывать охрану, – спокойно промолвила невролог и взяла трубку телефона, стоявшего возле кровати.
Лицо Билла побледнело. Алекс стало его почти жаль. Все козыри на стороне доктора, но Билл словно не мог заставить себя сдвинуться с места. Он напоминал актера, застывшего на экране телевизора, когда в видеозаписи нажали паузу. В следующий момент загудел сигнал тревоги.
– У нее приступ! – крикнула в коридор доктор Эндрюс, но это было ни к чему. Медсестры и так уже неслись к палате Грейс. Алекс отскочила в сторону, чтобы освободить им путь; Билл сделал то же самое.
– Остановка сердца! – бросила доктор, рывком дернув ящичек с лекарствами.
В реанимации не держали передвижной тележки для больных; все уже имелось наготове. В одно мгновение тихая палата наполнилась движением и шумом, сосредоточенным на одной цели – спасении жизни, которая быстро покидала лежавшую на кровати женщину.
– Вам надо выйти, – буркнула медсестра, стоявшая за спиной невролога. – Обоим.
Алекс успела поймать взгляд доктора Эндрюс прежде, чем та углубилась в свою работу. Она медленно двинулась к выходу, видя, как сестра умирает на ее глазах, и не в силах оказать ей никакой помощи. В голове промелькнула нелепая мысль: жаль, что она пошла в юристы, а не в доктора. Ну а если бы она стала врачом, что с того? Сейчас Алекс практиковала бы в двух тысячах миль от Миссисипи, и результат все равно был бы аналогичным. Судьба Грейс находилась в руках Бога, а Алекс знала, какими безразличными порой бывают эти руки.
Она отвернулась от палаты – и от Билла Феннела – и посмотрела на стену из мониторов, непрерывно мигавших и жужжавших вокруг поста медсестры. «Как они успевают следить за всеми экранами?» – подумала она, вспомнив, как трудно было схватывать изображения нескольких камер, когда в отделе охраны стояли модули видеонаблюдения. Она слышала, как из палаты доносится голос доктора Эндрюс: «Запишите время смерти – десять часов двадцать девять минут пополудни».
Шок – странная штука. Например, в тот день, когда Алекс едва не убили. В ее лицо вонзилась порция крупной дроби вперемежку с осколками стекла, а она ничего не почувствовала. Только какую-то жаркую волну, будто рядом открыли печку.
Время смерти – десять часов двадцать девять минут пополудни…
В груди Алекс начало щемить, но она еще не успела понять свои ощущения, когда услышала сзади детский голосок:
– Эй, где тут моя мама?
Алекс обернулась к высокой деревянной двери, которая вела по эту сторону ада, и увидела мальчишку примерно четырех с половиной футов ростом. Лицо у него раскраснелось, точно он мчался сюда бегом с первого этажа. Мальчик старался держаться уверенно, но в его широко распахнутых зеленых глазах мелькал страх.
– Тетя Алекс? – пробормотал Джеми, разглядев наконец ее среди фигур в белых халатах.
За спиной Алекс отозвался голос Билла:
– Привет, сынок. Где тетя Джин?
– Она еле тащится, – сердито ответил Джеми.
– Иди сюда, малыш.
Алекс обернулась к зятю и почувствовала, как щемящее чувство вдруг застыло у нее в груди. Не раздумывая она бросилась к Джеми, схватила его на руки и метнулась к двери, прочь от этого жуткого кошмара.
Подальше от его умирающей матери. Подальше от Билла Феннела.
Как можно дальше…
Глава 2
Доктор Крис Шепард достал медицинскую карту из ящичка, висевшего на дверце смотровой номер 4, и бегло пролистал. Он не знал фамилии пациентки, и это его удивило. Хотя городок у них маленький, но Крис имел обширную практику, и ему нравилось знать своих больных по именам. Женщину звали Александра Морс, и в ее карточке лежал только обычный формуляр, который посетители заполняют при первом визите. Крис посмотрел в коридор и увидел свою медсестру Холли, направлявшуюся в кабинет рентгена. Он окликнул ее и подозвал. Холли буркнула что-то в открытую дверь и поспешила к нему.
– Ты пойдешь со мной? – тихо спросил доктор. – Это женщина.
Холли покачала головой:
– Она хочет поговорить с вами наедине.
– Новенькая?
– Да. Я собиралась сказать вам о ней, но мы были так заняты с мистером Сьюардом…
Крис указал на дверь и понизил голос до шепота:
