'Для первого десанта в Германию были отобраны четверо добровольцев', – сообщает Толстой. Это как? Они что, в благородном порыве к англичанам и всем европейцам рубанули четыре шага из строя? Они сами пришли и попросились? Ради чего? Неужели еще и 'За Родину! За Сталина!'? Какие умные англичане! 'Добровольцы!' – и концы в воду. Но такие же по уму были и немцы, все наши пленные у них ведь тоже были исключительно – 'добровольцы!' – и концы в воду. Надо же! Сталин в качестве добровольца 'освобождал народы Европы' – понятно! Но тот 'Иван', о котором Николай Толстой только что писал выше: 'безграмотный', 'темный', 'ничего не смыслящий в политике', 'даже по-русски плохо говорящий', он-то чего проходит по графе – 'доброволец' 'по освобождению народов Европы'? Вот она, воочию ложь вселенская. Вот она, наглая уверенность, будто словоблудием можно заменить истину. Вот конкретная морда работорговца, западного гуманиста. Только полный дурак, только неизлечимо больной воспринимает их как правду.
Штрикфельдт вспоминает:
'Как и раньше, приходилось бороться с разного рода запретами. Запрещено было употреблять слова 'Россия' и 'русский'. Под запрет попала и Волга, как 'русская река', о которой поется в народной песне. Вместо 'русская река' в текст было вставлено 'мощная река'. Немецкие власти воображали, очевидно, что русские будут петь свои песни с навязанным текстом!
Живо помню совещание в Отделе пропаганды ОКВ/ВПр, созванное для решения вопроса, как следует дальше называть русских солдат в германской армии. Наименование 'хиви' было унизительно и непереводимо на русский язык. Граф Штауфенберг специально заехал в Берлин по дороге к своему новому месту службы – в Африку. Я представлял Отдел ФХО. Присутствовали представители ОКВ, Министерства пропаганды и Восточного министерства. Не могу припомнить, был ли также представитель генерала восточных войск.
Штауфенберг требовал перейти к точному термину 'доброволец' ('Freiwilliger'). Против этого возражали представители Восточного министерства и Министерства пропаганды. Споры затянулись до бесконечности. Наконец Мартин сказал с сарказмом:
'Хорошо, издадим приказ ОКВ, оповещающий все воинские части и все русское население, что воюющих в наших рядах русских солдат следует называть, письменно и устно, 'Иванами', что будет соответствовать примерно немецкому 'Фриц'. Последнее только для разъяснения термина немецкому составу частей', – добавил он со смехом.
Представители министерства наконец согласились. Определение 'доброволец' было отвоевано. Так же стала называться и новая русская газета для добровольцев'.
'Добровольцев' англичане тоже 'нашли'. В разведшколе обучили. Кстати, многие из них были добровольцами у нас дома, потом они стали 'добровольцами' у немцев, теперь вот у англичан тоже 'добровольцы'. Кстати, многие из них в свое время окончили советскую разведшколу, потом – немецкую, теперь вот – английскую, ну а дальше что? Дальше – 'однако'…
'Однако сначала надо было, по совету английского МИД, сообщить об операции советским властям, то есть НКВД. (Почему НКВД, почему НКВД в Англии – представитель советской власти? Потому что Толстой никакой не историк, а идеологический монстр, он только и делает, что развешивает идеологические флажки, НКВД – один из них.)
Предвидя обычные для НКВД задержки с получением инструкций из Москвы, сотрудник МИД Уорнер выдвинул весьма неожиданное предложение: 'Надо совершенно откровенно сказать полковнику Чичаеву [129] о нашем плане и предупредить, что ввиду безотлагательности дела мы намерены осуществить его на следующей неделе'. Так кто здесь подлее и вероломнее – 'русский НКВД' или 'английское МИД'? Чужими подданными распоряжаются, как скотом, и еще обвиняют нас, что мы недостаточно расторопно помогаем им в этом подлом и грязном деле.
Чем все это кончилось? 16 октября 1944 года полковник Чичаев встретился с майором Мандерстамом из ССО (а эта контора пострашнее нашего НКВД) и врезал ему следующее:
'Я получил из Москвы полномочия официально сообщить вам, что мы не согласны с планами вашей организации по использованию русских военнопленных для работы в Германии. Мы также хотели разъяснить, что не намерены сотрудничать с вашей организацией в предлагаемой вами акции. Мы настоятельно рекомендуем вам 'забыть' о русских в Германии. Почему вы вообще выбрали наших несчастных ребят? Чем скорее вы оставите их в покое и предоставите их нам, тем лучше для наших будущих отношений'.
Так ответил Западу Сталин относительно наших военнопленных – 'несчастных ребят' в Германии, а значит, это он сказал и про власовцев. Английский спецслужбист от неожиданности хлопал глазами и лепетал что-то про 'письменный ответ'. Тогда Чичаев дожал его окончательно:
'Москва вообще не понимает, почему вы так настаиваете на письменном ответе. Никакой необходимости в этом нет, к тому же все наши предыдущие переговоры проводились устно. Да и вообще, все это выглядит очень странно. Я уверен, что вы предложили эту акцию без задней мысли'.
'Задние мысли' – ими Запад всегда переполнен по отношению к нам, русским. В данном случае Москва правильно прочитала эти самые 'задние мысли' – затевалась грязная провокация Запада против 6 миллионов русских, находившихся в тот момент на территории 'Великого рейха'. По нашим данным, на территории 'Великого рейха' в тот момент находилось не 6 миллионов наших, а до 10 миллионов. С приближением Красной Армии немцы выводили русских из концлагерей и вели по дорогам, по пути их убивали все от мала до велика, каждый немец убил тогда не одного, а нескольких 'своих русских' чем попадя – палкой, камнем, ножом, из охотничьего ружья… Дороги и обочины были усыпаны трупами несчастных. Без причины. Просто так. Англичане, французы и американцы, затевая эту провокацию, помогали немцам найти повод, оправдание для уничтожения всех 10 миллионов наших соотечественников, мол, восстали, мол, начали сами первые. И не втихую, на дорогах и проселках, улицах и в переулках, а открыто, с применением газа и бомб, снарядов и огнеметов… А что – сами первыми начали, вон убили девочку, изнасиловали женщину, подожгли магазин… На это отводилось два-три дня.
Немцы ждали… Англичане, французы и американцы старались… Но Сталин эту провокацию сорвал. Немцы без той помощи англичан, французов и американцев смогли домашним способом, по-семейному, уничтожить в одном 1945 году из 10 миллионов все же без малого 2 миллиона наших людей.
По данным английской разведки, с 1942 года занимающейся подрывной работой среди иностранных рабочих в Германии (операция 'Троянский конь'), 'немецкое Сопротивление не могло понять, почему иностранные рабочие так и не подняли восстание'. Странное недоумение. Идет 1942 год, и вот такая обида на иностранных рабочих в Германии со стороны так называемого Сопротивления. Все это скорее похоже на обращение за помощью к тем же англичанам – помогите, спровоцируйте, а за нами, немцами, дело не станет… [130]
Но вернемся из Лондона в Берлин к нашему Казанцеву, который по приказу НТС пришел к Власову для какого-то разговора. Напоминаю, на дворе лето 1943 года. Возня вокруг наших военнопленных в Лондоне идет полным ходом. Русские военнопленные впервые попали в руки английской армии задолго до высадки в Нормандии. Снова цитата из Толстого: 'В 1942-1943-м, продвигаясь с боями с разных концов Северной Африки в Тунис, англичане захватили немалое число вездесущих (?) русских, большинство которых, как и в Нормандии, было вывезено на принудительные работы'. Хороша 'вездесущность'.
Он долго не произносит ни одного слова. Потом, когда уже пересекали сад в третий или четвертый раз, говорит:
'Я благодарю за предложение, но должен от него отказаться. Ты спрашиваешь – почему? Сейчас я
