Ходят вдоль да около,
кверху воротник…
А сталинские соколы
кушают шашлык!
А ночами, а ночами
для ответственных людей,
для высокого начальства
крутят фильмы про б…
И, сопя, уставится
на экран мурло…
Очень ему нравится
Мэрилин Монро! [50]
Все в этой картинке верно, включая и западные фильмы, которые на дачах действительно крутят по ночам по сталинской традиции, вызывая осчастливленных доверием и хорошей едой переводчиков из Госкомитета СССР по кинематографии. Крутят фильмы и сейчас – каждую пятницу и воскресенье. Впрочем, ночи на госдачах вообще протекают веселее, чем полагает рядовой советский гражданин, укладываясь вечером спать на своей жилплощади и заводя будильник, чтобы не опоздать на работу. Но промолчим: все это – детские забавы в сравнении с развлечениями Берия.
Когда появились госдачи у советского руководства?
Ответ покажется советскому читателю неожиданным: в 1919 году. Именно в незабываемом 1919 году, когда с четвертушкой хлеба на день оборванные красноармейцы шли на смерть за власть Советов, между руководителями партии и правительства были распределены дачи. Произошло это, как невозмутимо сообщает Светлана Аллилуева, 'когда после революции, в 1919 году, появилась у них возможность воспользоваться брошенными под Москвой в изобилии дачами и усадьбами'. Заметим: воспользовались, не чтобы создать приюты для детей рабочих и крестьян, погибших на войне за власть Советов, или санатории для инвалидов этой войны. Воспользовались для себя.
Вот как выглядела начиная с 1919 года, по описанию С.Аллилуевой, подмосковная дача А. И. Микояна: '…в доме – мраморные статуи, вывезенные в свое время из Италии; на стенах – старинные французские гобелены; в окнах нижних комнат – разноцветные витражи. Парк, сад, теннисная площадка, оранжерея, парники, конюшня…'[51].
На этой даче 'даже зимой всегда была свежая зелень из собственной оранжереи'[52].
В призывавших пролетариат к самопожертвованию советских газетах того времени тщетно искать сообщение о том, что его вожди обзавелись столь уютными дачками. Советские люди и до сих пор не подозревают, что с благоговением показываемая экскурсантам дача Ленина в Горках была отнюдь не исключением, сделанным для тяжело больного Ильича (да он в 1918 году и не был болен), а лишь одной из правительственных дач эпохи гражданской войны.
В 20-е годы, когда вожди социалистической революции еще ходили в косоворотках и – правда, все более неуклюже – изображали из себя пролетариев, они уже жили вместе со своими семьями, как аристократы-помещики. Словно из тургеневского 'Дворянского гнезда' доносятся до нас сладостные воспоминания Светланы Аллилуевой:
'Наша же усадьба без конца преобразовывалась. Отец немедленно расчистил лес вокруг дома, половину его вырубил, – образовались просеки; стало светлее, теплее и суше. Лес убирали, за ним следили, сгребали весной сухой лист. Перед домом была чудесная, прозрачная, вся сияющая белизной, молоденькая березовая роща, где мы, дети, собирали всегда грибы. Неподалеку устроили пасеку, и рядом с ней две полянки засевали каждое лето гречихой, для меда. Участки, оставленные вокруг соснового леса – стройного, сухого, – тоже тщательно чистились; там росла земляника, черника, и воздух был какой-то особенно свежий, душистый…
Большие участки были засажены фруктовыми деревьями, посадили в изобилии клубнику, малину, смородину. В отдалении от дома отгородили сетками небольшую полянку с кустарником и развели там фазанов, цесарок, индюшек; в небольшом бассейне плавали утки. Все это возникло не сразу, а постепенно расцветало и разрасталось, и мы, дети, росли, по существу, в
условиях маленькой помещичьей усадьбы с ее деревенским бытом – косьбой сена, собиранием грибов и ягод, со свежим ежегодным 'своим' медом, 'своими' соленьями и маринадами, 'своей' птицей'[53].
Это было в то время, когда поселившиеся на дачах вожди гневно клеймили как 'мелкособственнические инстинкты' стремление простого человека держать пару кур.
Уже явственно заметный у Ленина подход с одной – суровой и требовательной – меркой к народу и совсем с другой – к себе и своим близким – был с готовностью перенят ленинскими диадохами. Да, тогда они еще не надели мундиров генералиссимуса или изысканных брежневско-горбачевских костюмов; Сталин еще ходил в солдатской шинели, Бухарин, по описанию С.Аллилуевой, шлепал по их даче 'в сандалиях, в толстовке, в холщовых летних брюках'[54]. Но это был уже маскарад. Вожди рекламировали суровый метод чекиста Макаренко для воспитания детей из народа. А в их дворянских гнездах росли уже холеные аристократические дети с гувернантками-иностранками и преданными пушкинскими нянями. Это хорошо описано у С. Аллилуевой. Так было не только в центре: дочь заместителя Берия, генерал-полковника Сумбатова-Топуридзе – утонченная Нелли, выросшая на правительственной даче под Баку, рассказывала мне, как гувернантки обучали ее иностранным языкам, музыке, бальным и театрально поставленным кавказским танцам.
Однако и эта жизнь 1920-1930-х годов шла, по оценке С.Аллилуевой, 'нормально и скромно'[55]. Подлинная роскошь в жизни верхушки класса номенклатуры началась потом. После 1932 года, сообщает С.Аллилуева, 'начали строить еще несколько дач специально для отца. Мама моя не успела вкусить позднейшей роскоши из неограниченных казенных средств'[56].
Вот именно – из казенных средств. Уже тогда, как и сейчас, роскошная жизнь номенклатурной верхушки не связана с ее и без того непомерно высокими окладами. Как-то в 1930-х годах на Красной площади с умилением поведали, что после демонстрации на Красной площади отстал от своих родителей маленький мальчик, и Сталин спустился к нему с Мавзолея и хотел дать рубль на проезд домой, долго рылся в карманах шинели, но так рубля и не нашел. Цель публикации была, конечно, показать советским людям, что не только у них, но и у самого Сталина нет ни гроша в кармане. В этом смысле рассказик был ложью: Светлана Аллилуева вспоминает о пачках денег, доставлявшихся ежемесячно Сталину, о том, что ящики его письменного стола на 'Ближней даче' 'были заполнены запечатанными пакетами с деньгами'[57]. Но сама история правдоподобна. Сталину действительно не было нужды носить в кармане деньги. 'Денег он сам не тратил, – пишет С.Аллилуева, – их некуда и не на что было ему тратить. Весь его быт, дачи, дома, прислуга, питание, одежда – все это оплачивалось государством'[58]. 'К его столу везли рыбу из специальных прудов, фазанов и барашков – из специальных питомников, грузинское вино специального розлива, свежие фрукты доставлялись с юга самолетом' – и ни за что он не платил ни копейки[59]. Всеми денежными делами ведало в этом случае специальное управление МГБ СССР. Суммы были огромные: даже начальник охраны Сталина генерал госбезопасности Н.С.Власик 'распоряжался миллионами от его имени'[60].
С.Аллилуева рассказывает о заведенном порядке: '… все в доме было поставлено на казенный государственный счет. Сразу же колоссально вырос сам штат обслуживающего персонала или 'обслуги' (как его называли, в отличие от прежней, 'буржуазной', прислуги). Появились на каждой даче коменданты, штат охраны (со своим особым начальником), два повара, чтобы сменяли один другого и работали ежедневно, двойной штат подавальщиц, уборщиц – тоже для смены. Все эти люди набирались специальным отделом кадров – естественно, по условиям, какие ставил этот отдел, – и, попав в 'обслугу', становились 'сотрудниками' МГБ (тогда еще ГПУ)…' 'Казенный 'штат обслуги' разрастался вширь с невероятной интенсивностью. Это происходило совсем не только в одном нашем доме, но во всех домах членов правительства, во всяком случае членов Политбюро'[61].
В домах и на дачах всех руководителей партии и правительства 'система была везде одинаковая: полная зависимость от казенных средств и государственных служащих'[62].
Не были забыты и начальственные дети. Вот как жил сын Сталина – Василий, по описанию его сестры Светланы:
'Жил он в своей огромной казенной даче, где развел колоссальное хозяйство, псарню, конюшню… Ему