с. Красный Яр находится конный отряд партизан в количестве 50 человек. Насонова каратели арестовали.
У жителей села Верхний Чик карательный отряд взял 37 лошадей и 20 коров. У бедноты и некоторых середняков забрали последнюю лошадь и корову.
24 августа карательный отряд в селе Верх-Ирмень торжественно встретили поп Федор Сапфиров, купцы и другие контрреволюционеры села. С благословения попа каратели сразу же приступили к расправе: согнали все взрослое население на площадь к сельской сборне, потребовали выдачи зачинщиков — организаторов восстания, а членов сельских и волостного штабов вызывали по фамилиям. Жители отвечали одно — «все зачинщики восстания скрылись неизвестно куда»… Тогда каратели потребовали указать лиц, которые присутствовали на собраниях при организации восстания, но крестьяне молчали.
Тогда начальник карательного отряда приказал построить всех людей в цепь вдоль главной улицы села (теперь улица имени Евгения Морозова) и потребовал в течение 10 минут выдать участников собраний и вооруженного восстания, иначе каждый десятый будет выпорот плетьми или расстрелян. Ультиматума испугался Толстиков и со словами «во имя бога и за правду» указал всех присутствовавших на собраниях. Он шел вдоль выстроенной цепи людей и указывал, а каратели до крови пороли их плетьми. Порка уже подходила к концу, но кто-то из граждан закричал: «Петр Силыч, ты ведь и сам тоже участник собрания». Каратели схватили предателя и тоже выпороли.
До полусмерти был избит плетьми крестьянин Крылов В. В. Ему вначале приказали дать 150 плетей, но во время порки он произнес слово «товарищи», тогда добавили еще 150 плетей.
Кулачество, поп, купцы и вся местная контрреволюция торжествовали и сделали все от них зависимое, чтобы отблагодарить своих спасителей. Каратели в свою очередь, чтобы обеспечить дальнейшую охрану контрреволюционной шайки, перед отъездом из Верх-Ирмени помогли создать волостную дружину из кулаков, зажиточных крестьян и их сынков, вооружили дружину, укрепили волостную милицию, прислали из Коченева палача Степана Жуковского, установили пулеметы и круглосуточное дежурство дружинников.
Возглавлял кулацкую дружину владелец паровой мельницы Жеребцов, которому колчаковцы присвоили чин полковника, его заместителем был купец Платон Косолапое. Дружина иногда в полном вооружении выезжала в другие села и даже в другие волости для выполнения «оперативных заданий», т. е. для расправы, грабежей и арестов, и являлась у колчаковцев надежной опорой в Верх-Ирмени.
Но местная контрреволюция знала, что повстанцы не сдались, скрываются на полях и опять готовятся к восстанию, потребовала из Новониколаевска вторичного выезда карательного отряда. Со звериной яростью влетел он в Верх-Ирмень, поставил на ноги всю местную агентуру, которая начала рыскать по полям, а каратели по их указанием производили облавы и обыски по селам в домах повстанцев. Они расстреляли тт. Половникова В. Г… Насонова В. А., испороли до полусмерти Шишкина П. Г., поймали Морозова Е. П., Кандикова С. Ф., Курушина И. А., Рядно В. А., Богданова Ф. М. и сапожника Петра Мистрюкова. Всех арестованных каратели прогнали пешком до с. Красного Яра для отправки на пароходе в Новониколаевскую тюрьму.
После отъезда карателей из села поп Федор Сапфиров в сговоре с кулаками сфабриковал протокол от имени собрания граждан села с требованием расстрела всех арестованных на месте, в Красном Яре. Получив такой протокол через кулака Цивелева В. В., начальник карательного отряда 2 сентября 1919 года дал команду расстрелять всех на красно-ярском кладбище. Каратели взяли с собой только одного из активных участников восстания Зотова Ф. А., крестьянина села Красный Яр, которого на пристани Атамановой Тулинской волости сняли с парохода и на кладбище изрубили шашками на куски.
Кулацкая дружина называлась «Дружиной святого креста». Она увеличивалась за счет сельских кулацких дружин.
Напуганные восстанием, колчаковцы и сельская буржуазия создали еще второй постоянно действующий кулацкий карательный отряд. Начальником отряда назначили Тищенко И. Т., помощниками его — И. Лапшина (сына бугринского купца) и верх-ирменского Петра Морякова. Новый карательный отряд состоял из добровольцев — кулацких сынков, которых привозили их отцы вместе с конем, седлом и торжественно передавали в отряд. Отряд именовался «Огненный меч золотых орлов».
Штаб отряда находился в доме Толстикова Д. И., а головорезы-каратели размещались в домах расстрелянных и скрывавшихся повстанцев-партизан. Все имущество партизан каратели разграбили, а скот, вплоть до кур, поели. Шестидесятилетнюю старуху Матрену Петровну Морозову каратель Петр Моряков ежедневно заставлял готовить ему пищу и за малейшее невыполнение его приказаний порол плетью. Дочь ее Вера Прокопьевна неоднократно арестовывалась и сидела в волостной тюрьме, подвергалась избиениям плетьми.
Произвол и другие зверства карателей, кулацкой дружины и милиции творились над бедняцко- середняцкими семьями и особенно над семьями расстрелянных и скрывавшихся участников восстания. Избили старика Петра Чекина за то, что его два сына — Илья и Степан — принимали активное участие в восстании, скрылись и ушли на Алтай в партизанский отряд Громова. Жена и дети Чекина И. П., выброшенные из дома, скитались по чужим избам, так как их дом подлежал сожжению. Такое же положение было и с семьей Кандикова С. Д.
В деревне Понькиной Горенкова А. Ф. от смерти спасла жена, пряча его в печи избы. Искалечен был Николай Волков, арестовали Епанчинцева А. С. и Фомина К. А., которых увезли на станцию Чик и там расстреляли.
Карательный отряд содержался за счет повстанческих сел и деревень, главным образом сел Верх- Ирмень, Плотниково, Понькино и Малого Чика. Население облагалось штрафами, поборами и грабилось, особенно бедняцко-середняцкая его часть, участвовавшая в восстании. За малейшее подозрение или невыполнение приказаний карателей подвергали штрафу натурой, отбирали лошадей, коров, птиц, имущество. На карателей работали бесплатно шорники, сапожники, пимокаты, портные и кузнецы.
Но недолго пришлось всей этой разбойничьей шайке господствовать. Красная Армия в стремительном наступлении разгромила в панике отступающие колчаковские полчища и интервентов.
Спешно эвакуировалась и местная буржуазия со своими семьями, родственниками, агентурой. Под прикрытием карателей нагрузили имуществом более ста крестьянских подвод, большинство подвод так и не было возвращено их хозяевам, и эти крестьяне-подводчики вернулись домой с одним кнутом в руках. Ко всему ужасу колчаковщины прибавилась еще эпидемия тифа, которая унесла много жизней, создала дополнительные страдания и мучения населению.
10—12 декабря 1919 года в Верх-Ирмень пришли части Красной Армии, которые крестьяне встретили с радостью, как своих избавителей. Многие повстанцы и вообще трудящиеся крестьяне нашей волости, сочувствующие Советской власти, были приняты в 35-ю дивизию Красной Армии, в составе которой пошли дальше на восток очищать Родину от колчаковской нечисти.
В скором времени вся Сибирь была очищена от колчаковцев и интервентов. Верх-Ирменский волостной революционный комитет в марте месяце 1920 года организовал похороны замученных и расстрелянных борцов за власть Советов.
В братской могиле с. Верх-Ирмени, на главной площади, где сейчас находится клуб, похоронено 13 человек: Богданов Федор Михайлович — из д. Плотниковой; Кандиков Сергей Дмитриевич — из с. Верх- Ирмени; Курушин Илья Александрович — из д. Плотниковой; Мистрюков Петр — из с. Верх-Ирмени; Морозов Евгений Прокопьевич — из с. Верх-Ирмени; Передериенко Андрей Иванович, Рядко Василий Алексеевич, Фокин Тимофей Ананьевич, Шевченко Иван Емельянович — из д. Плотниковой и четыре товарища, фамилии которых неизвестны. Трое замучены в Верх-Ирмени, а один расстрелян и был закопан в осиновом колке верстах в пяти от Верх-Ирмени, Шевченко И. Е. расстрелян в деревне Шлеповой, в, 20 верстах от Верх-Ирмени, Фокин Т. А. и Передериенко А. И. (разведчики повстанческого штаба) — в с. Ирмени.
У могилы при похоронах товарищей ораторы, выступавшие на траурном митинге, от имени присутствовавших дали клятву продолжать начатое ими дело по укреплению Советской власти, восстановлению народного хозяйства, бдительно охранять Родину.
Имена наших братьев, погибших за Советскую власть, за счастье народа, останутся в памяти поколений вечно.
