— Надоела, — сказал Боренбойм. — Вывести бы её на свежий воздух.
— Я попробую.
— Я налью тебе.
— Я не из-за этого. Я в долг. Я ведь всегда отдаю.
— Так что тебе?
— Мерзости! — вдруг снова вскричала дама. — Всей этой мерзости моря, этих волнорезов, песка, ветра, всех этих ихтиозавров на рейде!
Он налил мне чего-то, я выпил и подошел к ее столику и предложил прогуляться с нею по набережной.
Мы прогулялись. Было довольно холодно, она продолжала, перевирая, цитировать Бродского, я попросил её немного посидеть на лавочке, а сам побежал к Боренбойму, где выпил ещё и побежал туда, где она сидела, но она уже лежала под лавочкой, и я потащил её домой, на Гоголя, где однажды уже бывал по случаю… не помню.
Крито-микенская цивилизация. Остров Крит.
Во французском языке местоимение является неопределённым и обычно на русский язык не переводится, т. е. соответствует русскому «кто-то неизвестный»: On frappe a la porte, или: кто-то стучит в дверь.
Или: on frappe a la porte — в дверь стучат.
Вошёл Миша.
— Ветер сегодня хороший, пойдём тренироваться, — сказал он.
Я надел плащ, и мы пошли на холм.
Ветер действительно был сильный, как раз для оверштагов и фордевиндов, но я не расстёгивал свой плащ (парус) и молча смотрел на Мишу.
Он застегнул свои плащ и спросил, в чем дело.
Я не ответил.
— В чём дело? — спросил он. — Или тебе уже это надоело? Но судно ведь строится!
— Плевать я хотел на твоё судно! — ответил я. И приготовился достать нож, но Миша свой нож достал быстрее.
День был ветреный, солнечный, мы долго и неподвижно стояли с ножами на вершине холма друг против друга.
Нина уезжает в Москву, я её провожаю.
Мне хочется плакать.
— Может, не нужно?
— Нужно.
— Но ведь… как… что… зачем?
— Так нужно.
— Но… ты… понимаешь или… что?
— А волны шумят и шумят за кормой… Ты станешь моряком и всё такое…
— Разве в этом дело?
— Нет, конечно. Но…
— Но…
И тут появился Миша, и они обнялись с Ниной, и тогда я подумал… и тогда пронзило меня… тогда, когда… Вот в чём дело, подумал я. Так вот, значит, оно как!
И тут объявили о прибытии какого-то поезда, и я подумал…
Нина вместо обычного для неё монолога Нины Заречной вдруг говорит:
«Мода, эстетика, этика.
Национальная идея — выглядеть индивидуально.
Красота для себя и других.
Всё в человеке должно быть красиво.
Набрать на спицы и вязать.
Шить, вшивать, вышивать.
Экстравагантные контрасты.
в ярких красках карнавала.
Тут и шерсть, и твид, и вискоза.
