Заждавшиеся зрители встретили появление Маргареты жиденькими хлопками. Напряженная, точно струна, танцовщица, кивнула музыкантам. Те завели жалобную тягучую мелодию, и девушка начала танец.
Она плохо помнила все, что произошло дальше. Единственное, что осталось в памяти, это шумные вздохи, которые издавала мужская часть гостей каждый раз после того, как она сбрасывала очередной покров. Когда наконец музыка закончилась и девушка, почти нагая, склонилась перед Шивой, зал взорвался аплодисментами.
К склонившейся в поклоне танцовщице подошел Молье и хозяйским жестом набросил на ее обнаженные плечи расшитый драконами шелковый халат.
Улыбнувшись напоследок возбужденным поклонникам своего таланта, Грета исчезла в коридоре, ведущем в гримерку, а за ней, чуть ли не отталкивая друг друга, бросилось пять или шесть мужчин, но им преградил путь ее спутник.
– Извините, господа, леди МакЛеод сейчас переоденется и сама выйдет к вам. Будьте, пожалуйста, благоразумны.
Господам ничего не оставалось, как вернуться на свои места, стараясь «сохранить лицо».
А ворвавшаяся в гримерку Маргарета закружилась посреди комнаты, раскинув руки. Да, это триумф! Боже, как прекрасно жить на свете! Если так пойдет и дальше, то Париж падет к ногам Маргареты МакЛеод, нищей голландки, которую не брали натурщицей даже самые бездарные художники. О, она еще сорвет банк! Танцуя, она просто-таки кожей ощущала желание, идущее из зала. Да, она сказала новое слово в искусстве и гордится этим!
Сияя от переполнявшей ее гордости, она скинула халат и быстро переоделась в купленное специально для этого вечера очаровательное темно-зеленое бархатное платье с атласными вставками того же цвета и кремовыми кружевами.
Приведя свой туалет в порядок, она уселась перед зеркалом и пристально взглянула на свое отражение. На нее смотрела не испуганная молодая женщина, а королева Парижа, глаза которой сияли торжеством.
Радостно мурлыкая веселый мотивчик, в комнату вошел Молье, щеки которого порозовели от удовольствия, а на губах змеилась самодовольная улыбка.
«Как это я раньше не замечала, что он похож на кастрированного кота?» – это сравнение показалось Маргарете столь забавным, что она не удержалась и глупо хихикнула. Но ее покровителю было не до женских глупостей. Он уже представлял себе золотой ручей, да что там – реку, которая хлынет ему в карман, если правильно распорядиться тем немногим, что дала природа его очаровательной спутнице.
– О, моя дорогая, ты покорила всех без исключения. Мадам Киреевская зовет тебя к гостям, а прямо за этими дверями стоит толпа мужчин, готовых устроить ради тебя второй Термидор, – схватив ее узкие ладони, он прижал их к сердцу.
– Это праздник? – небрежно поинтересовалась красавица, отнимая у него руку, чтобы поправить локоны.
– Это переворот, моя прелесть… Прости, это я так, от радости ляпнул. Ты готова? Тогда пойдем, а то боюсь, что наши галантные парижане разнесут особняк милейшей мадам Киреевской, и она нам этого никогда не простит. Слышишь, какой там стоит шум?
В коридоре, судя по гаму, в котором звучали только мужские голоса, действительно творилось что-то неописуемое.
Маргарета грациозно поднялась из-за стола и, приняв царственный вид (как-никак леди!), кивнула торжествующему Молье. Тот, засуетившись, распахнул перед ней дверь, и в комнату тут же хлынули нетерпеливые визитеры, едва не сбив с ног объект своего обожания. Конфуза удалось избежать с большим трудом: в последний момент мужчины успели расступиться, и молодая женщина вышла к своим поклонникам с таким выражением лица, точно ажиотаж вокруг ее персоны был делом привычным и само собой разумеющимся.
Ее чуть ли не на руках внесли в зал, где начинающая танцовщица только что произвела фурор. Слуги успели убрать декорации, и свет заливал все его уголки. Наблюдательная Маргарета краем глаза заметила, с каким презрительным изумлением поглядывают на нее некоторые дамы, но ее успех у мужчин был столь оглушающим, что самые злобные мегеры посчитали за благо расплываться в улыбке, когда девушка проходила мимо в толпе своих обожателей.
Приглашения на ужин в самых лучших ресторанах Парижа сыпались одно за другим, но она только смеялась в ответ. О, она не настолько глупа, чтобы кидаться в объятия первому попавшемуся мужчине, позвавшему ее вкусно покушать. Абы что у нее и так есть в лице милейшего Молье, которого оттерли от предмета его обожания, и он только кидал издали то ревнивые, то восхищенные взгляды.
К возбужденной успехом Маргарете подошла хозяйка салона, и хитрая гостья рассыпалась в многословных благодарностях, чем порадовала хозяйское самолюбие.
Мадам Киреевская внимательно следила за своей протеже. Эта голландка далеко пойдет! Впрочем, девочка заслужила успех, и не стоило обижаться на то, что все мужчины вьются вокруг нее. В конце концов, она-то не внакладе: завтра о выступлении прекрасной танцовщицы будет говорить весь Париж. Какая реклама ее приемам!
Маргарета оказалась не только неплохой актрисой, но и умной женщиной. Правильно истолковав неприязненные взгляды дамской половины гостей, она довольно быстро покинула салон, отправившись по приглашению верного Молье ужинать в «Максим». Не стоит восстанавливать против себя парижских дам, если хочешь сделать карьеру. Кроме того, таинственность всегда возбуждает интерес. А пока ее первые поклонники приходят в чувство, она может позволить себе роскошный ужин за счет Молье. Она всегда мечтала посетить роскошный мир «высокой кухни», сотканный из бархата, света, цветного стекла, музыки и изысканных французских яств, и сейчас для этого был самый подходящий момент.
Что касается денег, то они от нее не уйдут. Не может быть, чтобы никто из ее сегодняшних обожателей не захотел продолжения знакомства. Завтра все расставит по своим местам.
Маргарета, как всегда, была права. Не успела она закончить завтрак, принесенный горничной в постель, как к ней потянулись визитеры. Занятый в своей школе Молье отсутствовал весь день, и у нее была возможность без суеты ознакомиться со всеми претендентами на ее благосклонность. Результат устроенных экспромтом «смотрин» порадовал: три офицера, один крупный торговец и один биржевой маклер! Если так дальше пойдут дела, то голодные дни канут в вечность. Пожалуй, стоит начать с маклера – он просто лопается от денег, а ей так хочется норковую шубку! И потом, должен же кто-то платить за ее проживание в дорогущем отеле, раз она решила расстаться со своим прежним любовником. Она подняла на маклера томные бархатные глаза и согласилась осчастливить его своим присутствием на ужине. На следующее утро коварная красавица получила в качестве благодарности роскошную шубу из русского соболя, а бедняга Молье – окончательную отставку.
Прошло еще несколько дней, и тот же маклер торжественно вручил ей английский еженедельник «Кинг», в котором репортер, захлебываясь от восторга, писал о роскошной женщине с Дальнего Востока, приехавшей покорять Париж. Если это и не слава, то, безусловно, первый шаг по лестнице успеха. Оставшись одна, Маргарета аккуратно вырезала заметку и вклеила в альбом, который ей перед премьерой подарил Молье. Бедняга! Он слишком близко к сердцу принял свое поражение, но не могла же она продолжить их связь после того, как сделала столь решительный шаг по направлению к высшему обществу. Правильно говорил Милый друг в одноименном романе Мопассана: «Свет никогда не примет вас, если вы учили его верховой езде». А этот мужчина знал, о чем писал. Впрочем, может быть, он говорил и не такими словами, но суть Маргарета запомнила точно: общество не пустит тебя в свой круг, если ты когда-либо ему служил. Нет, она будет хитрее и умнее, она будет снисходить до своих зрителей, точно богиня к простым смертным, раздавая крупинки внимания, словно ордена Почетного легиона. Видел бы ее сейчас Джон! Впрочем, он ей совершенно ни к чему. Пусть сидит в своем захолустном Амстердаме и кусает локти. Он еще пожалеет, что потерял такую роскошную женщину!
Гиме зажигает звезду
У каждой Сандрильоны есть своя добрая фея. У Маргареты это была мадам Киреевская. После дебюта в ее особняке приглашения продемонстрировать свое искусство в лучших парижских салонах
