Потому что идешь говорить с адвокатом. О том, что застрелил человека.
Бобби протянул секретарше визитную карточку:
– Мне нужно немедленно увидеться с Барбарой Деттрик.
– Она вас ждет?
– Просто назовите ей мое имя и скажите, что ситуация чрезвычайная.
Через двадцать минут дверь распахнулась, и на пороге появилась Барбара.
– Прости, Бобби, но у меня было совещание, и я никак не могла уйти. – Она протянула ему руку.
Барбара казалась выше своих метра шестидесяти и всегда пребывала в хорошем расположении духа.
– Рада тебя видеть… Господи, что случилось? – Она хотела дотронуться до его синяка; он отшатнулся.
– Ты можешь выйти со мной на минутку?
– Выйти с тобой? А куда?
Он подхватил ее под руку и потащил к двери:
– В машине объясню.
Барбара позволила вывести себя на стоянку и усадить в «эксплорер».
– Так куда едем?
Бобби запустил двигатель.
– За покупками.
– За покупками? Бобби, что случилось?
– Никто не знает, что я пошел к тебе. Так что мне надо сделать покупки – под этим предлогом я ушел из дому.
– Ничего не понимаю.
Бобби глубоко вздохнул:
– У меня серьезные неприятности. Я нарушил закон, но пока еще не пойман. Пока еще.
– О чем речь? Вел машину в нетрезвом состоянии?
– Похищение ребенка и, возможно, убийство.
– Прости? Ты шутишь, да?
– Хочешь узнать подробности?
– Боже мой, Бобби!
Нет, она не хотела знать подробностей, но куда же ей было деваться.
Бобби счел за лучшее ничего не скрывать. Когда он от волнения начинал путаться, Барбара требовала уточнений.
– И теперь у меня в доме этот малыш, и я не знаю, что с ним делать, – заключил Бобби. – Вернуть его полиции – значит сознаться в убийстве. Оставить – ну, черт возьми, понятно же, я не могу этого сделать. Так что же мне делать?
У Барбары Деттрик, сколько Бобби ее знал – а знал он ее с третьего класса, – была привычка накручивать волосы на палец. И когда они сидели в машине на стоянке торгового центра, она терзала прядь над левым ухом. Они долго молчали – она обдумывала ситуацию. Наконец Барбара заговорила:
– Какова вероятность того, что парень, которого ты застрелил, хотел нанести тебе ущерб?
– Ну, оглядываясь назад, я, честно говоря, не знаю.
– Тогда не оглядывайся назад. Рассказывай, как это выглядело в тот момент. Ты опасался, что он нанесет ущерб тебе или Сьюзен?
– Думаю, сейчас я был бы уже мертв.
– Так он напал первым? – подсказала Барбара.
– Ну, понимаешь, там… – Она сверкнула глазами, и Бобби счел за благо не продолжать. – Да. Да, он, безусловно, напал первым.
– Так что у тебя не было выбора, кроме как защищаться?
– Именно. – Бобби наконец понял, к чему она клонит.
– А что было бы, как ты думаешь, если бы ты не вырвал у него пистолет и не убил его?
– Он бы убил и меня, и всех остальных.
Барбара удовлетворенно кивнула:
– Хорошо. Это дает основание рассматривать данный случай как ситуацию самозащиты. Будем надеяться, что Сьюзен видела то же, что и ты. А что с пистолетом? Он еще у тебя?
– Нет. По пути домой я остановился на мосту и выбросил его в реку. Послушай, может, продолжим разговор в магазине? Я как бы поехал покупать детские вещи, и, если не вернусь в ближайшее время, Сьюзен будет волноваться.
Барбара кивнула, потом нахмурилась. Что-то было не так.
– Ты сказал, Сьюзен не знает, что ты поехал поговорить со мной. Почему?
– Она… она думает, что этого ребенка нам послал Бог, чтобы мы его растили как своего.
– Еще раз?
– У нее было несколько выкидышей, и… ты знаешь про Стивена. Похоже, у нас никогда не будет детей. На самом деле мы потому и поехали в горы. Хотели привести в порядок мысли и чувства, понимаешь?
Барбара отвернулась, ошеломленная услышанным. Но потом вновь превратилась в адвоката.
– Ладно. Давай сначала разберемся с убийством. – При этом слове Бобби отшатнулся от нее. – Прости, но, когда обнаружат тело, именно так это и назовут. И соответственно, сделают все возможное, чтобы найти убийцу. – Что-то отразилось на лице Бобби, и она прервала себя на полуслове: – Что?
– Пожалуй, им не придется сильно напрягаться, чтобы вычислить, кто это сделал. Наш пропуск в заповедник потерялся. Скорее всего, на месте убийства.
– И в нем – твое имя и адрес?
– Разумеется.
– Господи, Бобби!
– Вот почему я здесь. Каждую секунду ко мне в дверь могут постучаться полицейские, и мне нужно знать, что тогда делать.
– Не знаю… Впрочем, паниковать рано. Пройдет какое-то время, пока кто-нибудь обнаружит тело, и, возможно…
Бобби откашлялся:
– Я, хм, позвонил в службу спасения еще рано утром, по пути домой. Тело давно нашли. Может быть, когда мы еще и доехать не успели.
Для адвоката это было как пощечина.
– Ты с ума сошел?
– Извини. К счастью, у меня мало опыта в таких делах.
Барбара явно разозлилась:
– Бобби, я просто не знаю, что… – Она не договорила. – Когда ты позвонил?
– Часа в четыре утра.
– Так. А сейчас почти полдень. Так почему же за тобой все еще не пришли?
Бобби пожал плечами:
– Не знаю.
Наконец ее до сих пор мрачное лицо осветила улыбка:
– Скорее всего, твой пропуск не нашли. Будем надеяться, он выпал где-нибудь по дороге.
– Но ведь поиски продолжаются?
– Разумеется, продолжаются. Искать будут всех, кто был ночью в заповеднике. Но все же есть разница: не имея улик, к тебе сначала приедут поговорить, а не предъявить ордер.
– Так если ко мне приедут поговорить и станут задавать вопросы, в какой момент тебе звонить?
– В тот момент, когда тебе дадут понять, что ты под подозрением.
– А улики? Вещи, которые указывают на мое пребывание в горах? Ну, знаешь, палатка, остатки еды, одежда и все такое. Что мне со всем этим делать?
Барбара смотрела на него как на сумасшедшего:
– Бобби, ты думаешь совсем не о том, о чем нужно.
