— Хорошо.
— Ну, и вообще, — его голос снова стал ласковым, — если будет настроение, то не забывай старых друзей, набирай хоть иногда мой номер. Я буду рад твоему звонку в любое время. Слышишь, Нелли?
— Даже не надейся, — холодно бросила она, кладя трубку на рычаг, не дождавшись его ответа…
Банда не видел никакого смысла ехать в больницу.
Во-первых, уже наступил вечер, и заведующему отделением, особенно после ночной операции, вряд ли захотелось бы туда наведаться.
Во-вторых, прошло довольно много времени с момента разборок в морге, и появляться в больнице как раз тогда, когда там вовсю орудовала бы милиция, Банда не собирался. Прямых доказательств его вины у них, конечно, не было, но как подозреваемого его могли задержать, особенно если сторож успел рассказать о его и Рябкиной визитах.
Поэтому, взяв адрес у Нелли Кимовны, Банда направился прямо к дому Кварцева.
Врач открыл дверь сразу, как только Банда позвонил, будто ждал кого-то.
— Добрый вечер, Руслан Евгеньевич.
— Вы?! — Кварцев если и ожидал кого-то увидеть, то явно не Банду. — Что вам угодно?
— Я приехал за вами.
— Интересно.
— Вас вызывает Нелли Кимовна.
Кварцев несколько секунд всматривался в Сашкино лицо, как будто пытаясь прочитать его мысли, затем шире распахнул дверь, пропуская его в квартиру.
— Заходите, мне нужно несколько минут, чтобы собраться… А где Нелли Кимовна?
— Здесь недалеко, полчаса на машине.
— А вы на машине?
— Да.
— Интересно, — снова повторил он, удаляясь из коридора. — Хорошо, подождите здесь, я сейчас быстро оденусь и выйду…
Через десять минут они уже неслись на дачу Самойленко, где их ждали Рябкина и ребята.
Банда чувствовал, как Кварцев нервничает, не понимая, что происходит, но не спешил ему ничего объяснять, давая тому возможность помучиться неизвестностью. Это был неосознанный тактический ход, в данной ситуации единственно правильный — противник теряет душевное равновесие, а именно этого и хотел сейчас Банда.
Наконец Кварцев не выдержал:
— А что, это правда, что сегодня из больницы Нелли Кимовна уехала вместе с вами?
— Да.
— Странно.
— Что ж тут странного?
— Просто… Мне никогда не говорили, что вы… общаетесь с Нелли Кимовной.
— Не говорили, что я в деле? — помог ему Банда, цепляя на крючок.
— В каком деле? О чем вы говорите? — Кварцев все же был не так прост, как хотелось Банде. — Это ваша машина?
— Да.
— Понятно…
Руслан Евгеньевич надолго замолчал, но вопросов у него, видимо, накопилось все же слишком много, и в конце концов он снова не выдержал:
— А вы знаете, что сегодня случилось в нашей больнице? Нелли Кимовна в курсе?
— Что вы имеете в виду, Руслан Евгеньевич? — Банда отлично понял, о чем говорит заместитель главврача, но ему хотелось узнать, как все, что он натворил утром, было воспринято.
— В больнице совершено убийство, днем мне позвонил дежурный врач, и я только недавно вернулся домой.
— Как это — убийство?
— В морге нашли убитым нашего патологоанатома Рябинина и двух санитаров…
— Все трое мертвы?
— Нет, санитары живы, но состояние у них крайне тяжелое. Очень серьезные травмы, особенно у Остапа…
— Остапа?
— Ну да. У него тяжелая травма черепа, сломан нос…
— Бедняга!
Банда с интересом слушал рассказ — только теперь он узнал, что же именно он сделал с этими кретинами.
— Да. Второму повезло немного больше, он не в таком тяжелом состоянии… А Рябинина просто растоптали — у него сломаны все ребра…
— Ох, не повезло мужику!.. Послушайте, Руслан Евгеньевич, а кто такие эти Остап и… как вы сказали, второго зовут?
— Карим… Хотя я ничего не говорил… Они санитары, работают в нашей больнице уже давно.
— Правда? — Банда с иронией взглянул на врача, предчувствуя, как нелегко тому будет выкрутиться. — А я ведь тоже у вас работаю…
— Ну и что?
— И всех уже в лицо знаю, не говоря уж о том, что обо всех наслышан. И, странное дело, ни Остапа, ни Карима никогда не видел, ничего о них не слышал. Хотя, казалось бы, мужиков в больнице — раз-два, и обчелся.
— Ничего странного, — засопел взволнованно Кварцев. — Просто они не пьют.
— Да?
— Да.
— А кто пьет?
— Перестаньте.
— Хорошо, перестану. А где работают Карим и Остап? Хоть бы встретить их разочек.
— Я же сказал — в морге.
— Извините, не расслышал.
— Послушайте, а куда мы все-таки едем?
— На одну дачу. Там нас ждет Нелли Кимовна. Я же вам уже говорил, Руслан Евгеньевич.
— Да… — Кварцев что-то хотел сказать, но промолчал.
— Вас что-то волнует?
— Конечно, а как вы думаете? В больнице убийство, Нелли Кимовну как главврача хотела видеть милиция. У них же расследование…
— Ничего, Нелли Кимовну они пока не найдут.
— Что это значит?
— Вы с ней поживете некоторое время на даче. Там вас никто не найдет.
— Послушайте, молодой человек, — совсем разволновался Кварцев, — вы можете мне объяснить, что происходит? В конце концов я никуда не поеду. Остановите машину немедленно, я хочу выйти! Вы слышите?
— Слышу, — Банда специально говорил как можно спокойнее и невозмутимее, зная, что этот тон больше всего действует на нервы взволнованному человеку. — Но не остановлю. Вы никуда не выйдете. Без моего разрешения.
— Что? Да я буду жаловаться на вас Нелли Кимовне…
— Сейчас к ней приедем — и пожалуетесь.
— Я на вас в милицию заявлю!
— Нет. Не сможете.
