Графские развалины

Нинка истово и размашисто закрестилась (в последние годы она ударилась в религию). Славик вовремя про это вспомнил и, рассчитавшись, стал выспрашивать, где ближайшая действующая церковь – сам он не имел понятия, никогда не нуждался в такой информации.

Нинка торопливо объяснила и посеменила в сторону обменного пункта. А Славик аккуратно убрал в карман пакетик с волосами. Они действительно напоминали Филины, каждый мог ошибиться…

…Очередь в храм стояла вдоль всей Владимирской площади, не хуже чем к Славику в дни макулатурного благоденствия. Не иначе подгадал на какой-то праздник…

Он вздохнул, но отступать не стал – и через два часа, взмокший, стал обладателем пузырька со святой водой. Восковых свечек Славик, поразмыслив, решил не покупать – кто его знает, как среагирует на церковный воск пентаграмма.

…В магазин медтехники, притаившийся за Музеем Арктики, он зашел за другим – не хотелось возиться с крохотными клинками, думал найти маленьких скальпелей, или ланцетиков, или еще чего в этом роде… Не нашел ничего подходящего по размеру, развернулся к выходу, но зацепился взглядом за слово «воск» на соседней витрине.

Воска тут лежало несколько видов, на любой вкус – Славик выбрал базисный, его упаковка оказалась самой увесистой, должно хватить и на свечи, и на фигурку…

Субстанция, приобретенная им, называлась воском по традиции, с тех давних времен, когда стоматологи действительно употребляли настоящий пчелиный воск для своих зубопротезных дел. Теперь, когда количество действующих ульев в стране значительно уступало количеству беззубых ртов, пчелы в производстве этого «воска» не участвовали. Славик не знал таких тонкостей.

И это стало его второй ошибкой…

Крестил фигурку он в ванной.

В книжке ничего об этом не говорилось, но Славик заподозрил, что в присутствии пентаграммы этот обряд может и не сработать. Нареченная рабом божьим Валерием (в просторечии Филей) и окропленная святой водой фигурка с торчащими во все стороны рыжеватыми волосами была надежно заперта в ящик стола, рядом лежали пять черных свечей…

Часы показывали третий час ночи, глаза у Славика, несколько ночей не спавшего, начали слипаться – и он завалился в кровать, все равно пособие рекомендовало начать действо ровно в полночь.

* * *

Следующий день был воскресеньем. Светка с отпрысками уехала к своим родителям, Славик остался в квартире один. А может, и не один – в голове у него вели совсем не дружелюбный, яростный спор два разных Славика…

– Нет, ты точно придурок… Готовый клиент для Кащенко… Какой херней ты занимался целую неделю, а? Прочитал изгрызенную мышами книжицу и произвел себя в чародеи, да? Мерлин Черноморович Зарубин, потомственный колдун и белый маг с дипломом лечит импотенцию по фотографии … – Первый Славик был саркастичен и напорист.

Второй Славик отбивался как умел:

– Ну и что? Ну не получится ничего, так в чем убыток? В тридцатке, что этот воск стоил?

– А крыша твоя уехавшая, что, не убыток? Будешь в дурдоме на полу пентаграммки рисовать, замазку из окон выковыривать и фигурку главврача лепить, да только не поможет…

– Значит те, из лесу, шизики? – осторожно поинтересовался второй Славик.

– Ясный день, шизики. И ты таким станешь. Ты уже почти стал – когда фигурку крестил, ведь верил, а? Верил, факт. А если Филька чисто случайно ногу подвернет или кипятком обварится, что тогда? Вот тогда ты и съедешь окончательно…

– В лесу, значит, шизики… – раздумчиво повторил Славик-II. – А ту, что в комнате, тоже шизики сделали? Найди и покажи мне такого шизофреника…

– Мало ли чего шизоиды сделать могут … – Славика-I, похоже, слегка поколебала логика оппонента. И он решил зайти с другой стороны. – Ну хорошо, на секунду представь – штука работает. Так ведь это тогда оружие, куда там твоей помповушке… А даже из дробовика, если не знать, с какой стороны за него браться, яйца себе или другим отстрелить недолго…

– Бог на Филе и потренируемся. Если что – хрен с его яйцами, невелика потеря… А потом, – тон Славика-II стал неожиданно стал вкрадчивым, – не ты ли сам тут как-то раздумывал, как бы избавиться от Светки, сохранив детей, а?

– Ты что, козел? Да разве я в этом смысле?! – Славик-I так возмутился, что не заметил, как сам оказался в обороне.

– Не знаю, не знаю… Но с волосами, ногтями, слюной и кровью тут проблем точно не будет. Разве что со спермой… Но это как посмотреть, что-то она по ночам совсем никакая стала, может, и ходит к кому, пока дети в саду, а ты на работе…

– А ну, хватит!!! – рявкнул на дуэт спорщиков Славик первый и единственный. Наружу полезли мысли скрываемые, от себя самого хранимые в тайне… И Славик пошел в комнату, где лежала пентаграмма; ночь опять предстояла бессонная, надо подремать часика три-четыре…

* * *

Без пяти полночь Вячеслав Анатольевич Зарубин приступил к сеансу черной магии.

Пентаграмма, слегка развернутая против обычного своего положения, блестела на ковре (Славик долго возился с компасом, точно ориентируя ее по сторонам света). Блестела гораздо сильнее, чем в тот день, когда попала в дом Славика; он, смотря на нее ежедневно, не заметил этого постепенного изменения.

Черные свечи, пока не зажженные, крепились по углам; ровно в центре возвышалась подставка – медный треножник, принесенный позавчера из вагончика. Охранительный круг Славик не стал рисовать, все равно письмена, коими его следовало украсить, стали жертвою прожорливых мышей… Пора начинать.

Он встал и выключил свет, чиркнул зажигалкой и по очереди, против часовой стрелки, поджег черные