– А как называется столица?
– А зачем ее называть? – не понял вопроса носатый.
– Ну как же… чтобы отличить от других городов…
– Но ведь она и так отличается, она же Столица! А вот если бы обычные города назывались просто 'городами', получилась бы путаница. Из какой вы глухомани, что таких вещей не знаете? – к счастью, любопытство носатого не пошло дальше риторического вопроса. – Наш город, кстати, называется Упур.
– Наверное это слово что-то значит на вашем языке…
– Скорее всего что-нибудь значит на каком-нибудь древнем диалекте, но я не летописец, не понимаю в этом. Ашмаир, ты не знаешь? – носатый обратился к лекарю.
– Наверное, и тебя кто-то укусил, а то бы ты помнил, что я тоже не летописец.
Джексон обратил внимание на ироничные интонации в голосе старика и лишний раз подивился эффективности местного устройства для перевода.
– А как работает эта штука? – спросил он, рассматривая внешне ничем не примечательный медальон: просто черный отполированный камешек на веревочке.
– Она переводит с одного языка на другой. А в ваших краях как это делают? – получил он встречный вопрос.
– Нам как-то без надобности… у нас для этого есть один общий язык…
– Ну а когда к вам приезжают чужаки, что вы делаете? Вот к нам тут постоянно ездят отовсюду, так что без переводчика как без рук!
Джексон по-прежнему остерегался врать, но не говорить же, что на всей планете давно применяется единый язык, а национальные постепенно забылись. Тогда он решил рассказать о переводчиках древних текстов.
– К вам ездят, а к нам… как-то не очень. Но у нас в старинных записях встречаются языки, непохожие на наш, но они все давно переведены. Раньше были люди, которые этим занимались специально, всю жизнь переводили с древних языков на тот, которым пользуются все. Они просто запоминали слова, какое слово что значит. Потом они заменяли одни слова на другие. У вас так не делают?
– Делают, но редко. Зачем, когда можно купить медальон? Некоторые люди знают по два языка потому, что у них близкие родственники говорят на разных языках. А нарочно учить чужой язык – это слишком долго и скучно, ну кому же захочется возиться?
– Да уж, с помощью медальона все так легко и просто. Как же он это делает?
– Когда вы его одеваете, то окружающие слышат вместо ваших слов слова своего языка. Арниец услышит по-арнийски, чилниец – по-чилнийски и так далее. Это такая иллюзия. А если встретится слово, которого нет в нужном языке, то оно не переводится.
– Ага, – заметил Джексон, – я припоминаю, что вы не поняли слово 'минута'. Это потому, что ваши единицы измерения времени совсем другие, да?
– Точно. Ведь камешек считать не умеет. Еще бывают проблемы с пословицами, поговорками, с шутками, основанными на игре слов. Из-за этого случается много забавных недоразумений, кто-то может даже поссориться.
– Но как это происходит? Как устроен переводчик?
Носатый почесал затылок, посмотрел на лекаря и сказал:
– Да я не знаю, честно говоря. Это надо махудов спрашивать, которые их делают.
– Махудов?
– Ну да… махудов.
– Кто такие махуды? – не понял Джексон, – А, это, наверное, одно из тех слов, которые не переводятся. Если я правильно понял ваши объяснения, получается, что в моем языке нет такого понятия…
– Очень странно: махуды есть, а слова нет… – в свою очередь удивился носатый. Вот, например, Ашмаир – махуд, – он кивнул в сторону старика со смешной прической.
– То есть, махуд – это лекарь?
– Не обязательно. Есть разные махуды, кто-то лечит, кто-то вот такие камешки-переводчики делает, а кто-то воюет.
– Но камешки – не моя специальность, никогда не интересовался, как они устроены, – заметил лекарь.
– Вы меня заинтриговали! – воскликнул Джексон. – Да, простите, я забыл представиться: меня можете называть Арни, а она – Вэй Лин, – и разведчик посмотрел на собеседников, ожидая, что они тоже назовут свои имена. Возникла неловкая пауза.
– Что такое 'представиться'? – похоже, теперь носатый наткнулся на непонятное слово.
– Ну… это когда незнакомые люди в первый раз встречают друг друга, они называют свои имена.
– Ах, это такой ритуал? Интересно. А у нас имена называют, когда говорят о ком-то из присутствующих, или при прощании. Примерно так: 'если будете вспоминать обо мне, называйте меня Стит'. Это, как вы поняли, мое имя. А если будете вспоминать ту гору мяса, – носатый указал на верзилу (который только усмехнулся в ответ на подобное обращение), – называйте его Ургор.
– Так все-таки: кто такие эти загадочные махуды? Чем еще они занимаются?
– Много чем. Помогают земледельцам, лекарства делают, ловят преступников… долго перечислять.
– Ага, наверное махуд – это мастер?
– Нет, совсем не то. Вот, например, Ургора все у нас считают мастером. Он делает замечательные ножи, мечи, топоры. Но он не махуд, потому что не применяет махудские уловки.
'Черт', – подумал с досадой Джексон, – 'эти камни-переводчики явно основаны на какой-то продвинутой технологии, не хуже компьютерной. Это может быть очень ценно. Как же не вовремя возникли языковые проблемы! Кто же такие эти чертовы махуды и, особенно, их махудские уловки!?'
– А махудские уловки чем отличаются от немахудских?
– Это очевидно! Тем, что их применяют махуды, – солидно пояснил Стит.
Джексон мысленно застонал, а верзила вдруг расхохотался. В первый раз за долгое время он открыл рот и сказал:
– Стит, ты бы еще сказал, что дерево – это то, что деревянное!
Лекарь с важным видом поднял палец и стал говорить:
– Возможно, молодой человек, вам будет понятнее, если я расскажу о нас, махудах, подробнее. Вот Ургор у нас – кузнец, но не махуд. А почему? Да потому, что он работает с тем, что видит. Кусок металла, молот, наковальня, огонь, вода, дрова – это те предметы, которые можно увидеть глазами. Любой человек, если он не слепой, может увидеть то, что видит Ургор, когда работает. Но Ургор знает свое дело лучше, чем другие, у него руки умелые и голова в порядке. Вот он сидит, молчит, с виду – деревенщина. А потом вдруг как скажет… и прямо в цель. Голова работает получше, чем у многих. Но видит он так же, как и все.
А махуды видят то, что не видят другие. Сначала способность эта совсем слабая, но ее можно развить. Мы, махуды, видим невидимое – кто-то в огне, кто-то в воде, и так далее, так что есть махуды огня, махуды воды, махуды воздуха…
Джексон воскликнул:
– Постойте-ка… махуды огня, воды, воздуха… что-то мне это напоминает… а, вспомнил! Маги огня, маги воды, маги воздуха, махуды – это маги?! – спросил Джексон и осекся, увидев выражение лица лекаря. Оно было гневным. Мягко говоря. Джексон попытался исправить ситуацию:
– О, я наверное что-то не то ляпнул, возможно, у вас не полагается перебивать или еще какой-то обычай, прошу прощения…
– Дело не в этом! – ответил Стит, повысив голос, и тоже хмурясь, – скажите, маги ведь шарлатаны?
– Ну… в общем… да.
– Вот видите! А разве Ашмаир – шарлатан?! Разве он не вылечил вашу женщину!? Как вы можете называть махудов магами, тем более, когда рядом сидит пожилой и всеми уважаемый махуд?!
Джексон понял, что сказал что-то не то. Требовалось срочно исправлять ситуацию. К счастью, разведчик соображал достаточно быстро в нестандартных ситуациях, недаром капитан выбрал для этой миссии именно его и Вэй Лин.
– Я прошу меня простить… – Джексон хотел поклониться оскорбленному лекарю, но вовремя
