Лесника. Приходящие в себя, готовые вновь открыть пальбу «оранжевые» отвлеклись, и агенты успели проскочить как раз в ту дверь, куда противники заносили привезенные с собой свертки... Внутри оказались двое боевиков – но тут выяснилось, что возможности их чудо-накидок все же не беспредельны: выпущенная с полутора метров последняя пуля Лесника пробила-таки казавшуюся непробиваемой ткань. Со вторым бандитом разобралась Диана – коротким обездвиживающим ударом.
Сейчас пленник, надежно связанный, лежал в углу. Допросить его, однако, не удалось: помешал языковый барьер. Ни по-английски, ни по-русски, ни по-немецки «оранжевый» не говорил – и, насколько можно было понять при помощи эмпатических способностей Дианы, не притворялся. Из сказанных им слов агенты смогли лишь определить язык – арабский.
Как бы то ни было, теперь у инквизиторов появилось укрытие, новое оружие, запас патронов. И заложник... На последнего, правда, надежды мало – едва ли за двенадцать лет жизнь мучеников джихада стала более ценной для их начальников. Гораздо больше надежд на успешные переговоры внушали захваченные трофеи – принесенные арабами свертки, запаянные в водонепроницаемую синтетическую ткань. И стоявший в углу знакомый металлический ящик, в свое время таинственно исчезнувший со склада господина Азиди.
Но пока что начинать переговоры никто не спешил.
Как, впрочем, и штурмовать убежище агентов.
Прежде чем отдраить люк, Лесник натянул снятую с пленника оранжевую накидку – маловероятно, что внизу изготовились к стрельбе боевики, но лишняя предосторожность не помешает... Обошлось – за поднявшейся крышкой лишь темнота и тишина.
– Черт его знает, куда он ведет... – честно признался в собственной некомпетентности Лесник, безуспешно напрягая слух и ночное зрение. – Куда-нибудь да ведет... А непредвиденная ситуация может оказаться какой угодно. Пустят газ, подтащат под дверь увесистый заряд взрывчатки, либо попросту вырежут переборку автогеном.
– Люблю твой оптимизм... – вздохнула Диана. – Но очень надеюсь, что наши арабские приятели отправились на морскую прогулку без автогена и газового баллона. И без
Последнее слово она выделила голосом. Слегка, чуть-чуть... Намекает на содержимое канувшей сумки?..
Лесник нехорошо посмотрел на напарницу, но не стал затевать новое разбирательство. Не время.
2.
Поразмыслив, Лесник пришел к выводу: самое слабое место их крепости – иллюминатор, врезанный в дверь, ведущую на палубу. Идеальный для противника вариант: вынести стекло и зашвырнуть внутрь гранату. Или, на худой конец, хотя бы самую обычную сигнальную дымовую шашку – наверняка на эсминце имеется немалый их запас.
После блиц-совещания с Дианой он отпер и настежь распахнул дверь – теперь изрядный сектор палубы отлично простреливается. А осторожно и незаметно, вдоль стеночки, можно подобраться к кому угодно, но только не к особому и полевому агентам с их изощренным слухом...
Остальные двери заперты, люк вновь задраен – и это дает агентам Инквизиции теоретическую возможность продержаться здесь сколь угодно долго. Вопрос в другом: чего им следует ждать и на что надеяться? Какая помощь может прийти извне?..
Прошло еще полчаса – никаких попыток штурма или переговоров со стороны противника не последовало. Дают возможность осажденным поразмыслить, понять безнадежность своего положения? Или потихоньку готовят какую-то пакость?
– По большому счету, им даже не нужна взрывчатка или автоген, – сказала Диана после долгой паузы. – Достаточно запаса времени. Могут сидеть и ждать, пока мы сами отсюда не вылезем. Рационы из кладовой ты прихватил удачно, но без воды долго не выдержать.
Она только что закончила вскрывать свертки в поисках чего-либо, способного помочь в нынешней ситуации. Ничего полезного не обнаружилось – одинаковые коробки с микрофильмами, о содержимом которых без проектора оставалось лишь гадать...
Лесник, пытавшийся разобраться в трофейном оружии, пожал плечами. Спорить, в сущности, не о чем. Они сами залезли в эту дыру, в эту железную коробку, более всего напоминающую мышеловку.
Впрочем, иного выхода не имелось. О том чтобы держаться вдвоем на ходовом мостике, в рубке или в каком-нибудь другом открытом месте нельзя было и думать из-за заметного численного превосходства противника. Здесь же, по крайней мере, образовалась патовая ситуация: осаждающие, несмотря на все свои преимущества, не могут добраться до осажденных. И до своего груза.
Чем это грозит «оранжевым» – Лесник понятия не имел, но подозревал, что явившихся невесть откуда боевиков поджимает время. И шестым чувством опытного полевого агента-оперативника ощущал, что сложившаяся тупиковая ситуация нервирует противника гораздо больше, чем двух осажденных здесь сотрудников Инквизиции. А значит – следует ждать от арабов попыток выйти из этого тупика... Подождем.
– Любопытная игрушка, – сказал Лесник, прищелкнув магазин к захваченному автомату. – Пульки тоненькие, чуть толще двух миллиметров, но длинные – фактически иглы... Патроны безгильзовые... Пороха совсем немного – но наверняка он более мощный, чем у нас... Неудивительно, что таких мини-патронов помещается в магазин двести с лишним штук. То-то они палили, не жалея боезапаса.
Помолчав, он добавил:
– Сдается мне, их накидки идеально защищают как раз от оружия такого типа. А относительно медленно летящая и тяжелая пистолетная пуля – калибра так сорок пятого – может оказаться эффективной не только при стрельбе в упор...
Предположения Лесника оставались абсолютно умозрительными, поскольку пистолета сорок пятого калибра у него все равно не было. Диана ничего не успела ответить на слова коллеги – снаружи послышался металлический стук, а затем окрик на английском:
– Предлагаем переговоры!
3.
