эсминца завис над морем катер на воздушной подушке. Судя по потокам воздуха, вырывавшимся из-под раздувшейся юбки аппарата, нагнетающие винты работали на полную мощность, – но отчего-то совершенно бесшумно.
Удивляться техническим новинкам две тысячи восемнадцатого года времени у Лесника и Дианы не осталось – боевики наседали, не жалея патронов. Их оранжевые воротники раскатались в длинные оранжевые накидки с капюшонами, закрывающими лица, – и оказались на деле чем-то вроде бронежилетов. Причем пуля, попадающая с небольшого расстояния в обычный бронежилет, даже не пробив титановую пластину, – контузит и выводит из строя на несколько часов. Эти же... Полное впечатление, что ткань, выглядевшая несерьезной преградой, полностью поглощала энергию летящего свинца – без какого-либо вреда для владельца защитной накидки.
Пули буравили воздух, ударялись о металл надстроек, рикошетили с отвратительным звуком. «Оранжевые», неуязвимые для ответного огня, приближались... Потери их ограничились одним человеком – подвернувшимся под выстрелы агентов у самой рубки.
Отступая, огрызаясь одиночными выстрелами, Лесник и Диана оказались прижаты к корме. Живыми их взять не пытались. И подпускать на дистанцию рукопашной схватки не собирались.
Лесник сплюнул. В обойме осталось три патрона. В последней обойме...
Катер рядом – но в море не прыгнешь и вплавь до него не доберешься... То есть прыгнуть-то недолго, но это значит лишь порадовать противников, организовав для них бесплатный тир...
К тому же экипаж судна на воздушной подушке подготовился к теплой встрече – артиллерийская установка на носу, чем-то напоминающая четырехствольную безоткатку, была наведена на агентов. Однако огонь пока не открывала.
«Боятся зацепить хроноустановку», – догадался Лесник. И дважды выстрелил в «оранжевых», хлопотавших у орудия – вдруг нервы у тех не выдержат, пальнут в ответ и выведут из строя чертову машину времени...
Не пальнули. Вместо этого катер развернулся, все так же бесшумно. И стремительно начал удаляться от «Тускароры». Боевики, оставшиеся на эсминце, прекратили огонь и не показывались на глаза. Наступило странное затишье – ни стрельбы, ни криков, лишь плеск волн о борт...
Лесник удивился, затем взглянул на часы и все понял. До очередного включения установки – минута с небольшим, и «оранжевые» прекрасно об этом осведомлены. И не хотят, чтобы их катер пополнил список исчезнувших в Северном море судов, неведомо куда заброшенных временно?й пращой.
– Скоро начнется, – быстро сказал он Диане. – Надо попытаться использовать момент. Если верить Андерсону, он пережил пару очень неприятных минут после хроноскачка. А мы, спасибо СКД-вакцинации, почти не почувствовали.
– Использовать – как?
– Прорвемся к надстройкам, уйдем в глубь эсминца.
– И что дальше? Будем вести в трюме жизнь корабельных крыс, пока не выкурят или не околеем от голода?
– Нет, мы прорвемся не куда-нибудь, а именно...
Закончить Лесник не успел.
Глава четвертая. Мышеловка без сыра, но с двумя зубастыми мышками
1.
Лесник еще раз прошел вдоль дальней стены, подергал рукоятки запоров на обеих дверях и ведущем куда-то вниз люке.
Закрыто надежно, опасности с этой стороны ждать вроде бы не стоит – но при необходимости любой из трех выходов можно использовать как путь к отступлению. Вряд ли арабские господа смогут блокировать их с той стороны. Конечно, теоретически такое вполне возможно – но для этого у противника должны быть подробные схемы внутреннего устройства корабля и вдобавок большое количество людей. И в том, и в другом Лесник сильно сомневался.
– При возникновении непредвиденной ситуации будем уходить нижним люком, – немного помедлив, сказал он вслух.
– А куда он ведет? – спросила Диана, не отрывая взгляд и ствол пистолета от тускло освещенного коридора, в котором в любую секунду мог появиться кто-то из «оранжевых». – И, кстати, что ты понимаешь под непредвиденной ситуацией? По-моему, все происходящее можно было предвидеть. Кроме, пожалуй, столкновения с драккаром.
– Я всегда поражался твоей необразованности! – фыркнул Лесник. – Спутать приличный ганзейский когг пятнадцатого столетия с ладьей немытых викингов!
Честно говоря, Леснику было все равно – что когг, что драккар, что какая-нибудь фелюга. Однако старинный парусник, будто бы вынырнувший из полумглы у самого форштевня эсминца, поразил его до глубины души. Благо бы странно выглядящее судно появилось из тумана – но тумана-то вокруг как раз и не было, оно просто материализовалось неподалеку, будто сотканное над гладью воды прямо из сероватого пространства, в котором растворялось море. Сначала полупрозрачное, бесплотное, оно почти мгновенно обрело весомость и убедительность: можно было различить матросов на реях и капитана, отдающего какие-то резкие команды, почувствовать запах соли и порыв наполнявшего паруса ветра – хотя за секунду до того над эсминцем не чувствовалось ни дуновения.
Так же, наверное, появлялась для экипажа когга «Тускарора»...
Неведомым морякам крупно не повезло – именно в те несколько секунд, когда корабли обрели друг для друга осязаемость, вещественность – произошло столкновение.
Затем сокрушенный форштевнем эсминца, получивший страшную пробоину парусник вновь растворился в пространстве, – и вместе с ним исчез ветер, запах соли, посторонние звуки...
Как бы то ни было – пожалуй, именно это нежданное происшествие помогло удачно исполнить план
