не отводя взора. И то сказать, эта певичка была действительно хороша!
Она была точно лисичка с красным хвостом. И так легка в движениях - одним словом, красавица при всем при том! Короче, это была подлинная красавица из мест, что к северу от Суйчжоу, а наш герой вполне был достоин сравнения с красавцем из земель У или Чу.
Собравшиеся один за одним подносили Юэшэну бокалы вина, звучали тосты, и мелькали руки, принимавшие один бокал за другим. Не раз возникала песня, и тогда согласно и в лад вела свою мелодию флейта, вторя плеску волн за бортом. Как раз около того времени вдали показался челнок, легкий, точно скорлупка. Оказалось, это подружка Цю Чуня по имени Фан Паньпань решила присоединиться к компании. Она перешла в лодку, и, войдя на борт, сказала:
- Привет почтенной компании! Примите мои извинения. Поспешила к вам из страха вызвать гнев.
Каждый в свой черед шумно приветствовал ее.
- Споем все вместе, - предложил Ван Шичунь, - и на какое-то время давайте забудем о благопристойности. Ныне ведь та пора, когда, как говорится, 'хлеба уже поднялись', - ведь праздник Дуаньу. Когда льется вино и присутствуют красавицы, нельзя не воспеть пир в мерных ритмах стиха. Пусть каждый составит по стихотворению и возвеселит общество. Так кто будет первым?
- Хорошая мысль, - сказал Цю Чунь. - Пусть Юэшэн начнет.
- Сегодня праздник. Вы, господин Фын, гость, прибывший к нам издалека. Потому вам первое слово.
- Ваш покорный слуга хотел бы закончить этот поединок последним.
- Среди нас друг покойной певички Сюэ Мяонян. В свое время он нераздельно владел ее сердцем. Он одарен великой мужской силой и превосходит всех прочих мужей. Осмелюсь передать ему честь начать состязание. Не будем тянуть жребий, и пусть начнет он, хотя бы и без музыкального сопровождения.
На пиру был некто Хань Тянью, в ту пору знаменитый на всю Поднебесную. Не было в Поднебесной человека, который пожелал бы оказаться его врагом: ловко орудовал он палкой и железной пикой, и в любой схватке не было ему равных, ибо везде его лошадь приходила первой. Но в сочинении стихов он был профан. И потому он и его друг Сюэ Нань, желая заглянуть на дно чары, хором воскликнули:
- Можем лишь возглавить винопийство. Просим господина Фына начать, а мы будем вторить.
- Господин Фын! Давно не внимали вашим наставлениям. Просим вас сказать свое слово и как ваши младшие братья за вами последуем.
- Не смею, не смею принять приглашение, - ответил студент. - Нет у меня пиитского дара. Хотел бы отказаться от этой чести.
Но ему не удалось отвертеться.
- Ну, что ж. Мои рифмы стоят двух бокалов вина, - сказал студент. - А если и вовсе не сумею, то пусть мне нальют три штрафные чарки. - И он сложил так:
Студент осушил бокал вина и смущенно произнес:
- Похоже, ваш младший собутыльник осквернил слух гостей.
- Когда сочетается талант к винопийству с поэтическим даром, прекрасно получается.
- Ну а теперь вы, старший брат Ван. Ваш черед, - сказал Цю Чунь.
И Ван Шичунь прочел так:
Он тоже осушил бокал вина.
- Как хорошо вы сказали! - сказал Юэшэн. - Давно не внимал вам, а ныне ваш талант возмужал и много ярче прежнего. Какое величие! Вы превзошли самого себя!
Черед дошел до Цю Чуня. Тот поднялся и прочел так:
