В саду княжеской усадьбы царствовал покой. Выросшие сами по себе деревья безмолвствовали. Листья только начинали желтеть. День выдался даже без легкого ветерка, быть может последний такой в году.
- Здесь я люблю бывать. Напоминает озорное детство.
- Доброе место, - согласился Валент. - Поговорим?
- Спрашивай, друг. Чернобогу светлых богов не одолеть, а нам с тобой всего не переговорить. Но даже от правильных вопросов, как учат волхвы, в голове образуется ясность.
«Истинно латинское звучание. Достойно мудрости Сенеки младшего», - подумал Валент[111]. Руки его сложились на животе. Сухие пальцы переплелись. Он был доволен собой: природная способность помогла ему быстро освоить язык варваров, лишь иногда приходилось Валенту смешивать его с латынью.
Они прибавили шагу, проходя под вишнями.
- Каков способ боя у аваров? - поинтересовался римлянин.
- Измотать конными лучниками. Выманить врага на союзную пехоту. Ее у кагана много. Лишить сил, а затем опрокинуть ударом конных латников. С флангов обходят. И тяжелыми конниками не всякий раз в лоб бьют. В лесах да горах мы их побьем…
- К стременам нужно другое седло? Не римское?
- Нет, у аваров свои седла, - задумался Всегорд.
- Откуда стремя и седло?
- Пять дней назад смоляне взяли. Косы прислали. Разведчиков кагана уже не первый раз бьют. Но в этот раз всадники. Смоляне пусть в лесах отсидятся, а мы отряды в горах усилим. Крепости наши там в порядке?
- Да. Но я бы советовал укрепить еще несколько мест. Самое опасное на Хромом перевале. Остальные в землях горан. Туда ехать надо. Еще у карпан есть трудные проходы. На все людей не хватает. Сколько дней мы еще будем ждать ополчение племен?
Воевода пожал крепкими плечами.
- Людей мало. Много за Дунай ушло. Хуже, что советы старейшин не спешат отдавать мне лучших сынов. Надеются сами в лесах да на болотах защититься. Да и не верят многие… Кто к нам еще до холодов подоспеет не знаю. Весной больше соберем. В канун велесовых дней союзный вет соберется, тогда и решится многое.
- Что южные поляне?
- Эти добрых бойцов выслали, сотни две. Старейшины все мне верят. Знают: я зря воздух не сотрясаю. Посмотрим, отзовутся ли другие. Вряд ли, всерьез до беды отзовутся. Молнии Перуна на солому в их головах!
Скулы Валента стиснулись. Ему не нравились новости о разведчиках аваров. Это означало, что враг прощупывает пути, готовится.
- Не стоит сидеть здесь до весны. Зиму лучше провожать в горах. Запасы подвести до слякоти. Безопасней так, - мрачно сказал он.
- Сам разумею. Готовь оружие, друг. Кольчуга у тебя добрая. Шлем хорош. Коня сам выбирай. Ждану первые припасы я отослал. На вет он приедет, а дальше не долго ему останется нас в горах дожидаться. До оттепели выступим. Только Рыву я в городище оставлю. Пусть подмогу соберет. Если племена воинов и в будущее лето не пришлют, соберет, кого сможет.
Валент понимающе кивнул.
Птицы щебетали на деревьях. Дела людей не беспокоили их.
- Что с аварской сбруей, этим приспособлением… Как его…?
- Стремя, - меланхолично произнес воевода. Он сожалел, что так поздно задумался об этом. Теперь он решил приказать мастеровым готовить конское снаряжение по аварскому образцу.
Они почти дошли до бревенчатой изгороди. Повернули. Валент не торопил Всегорда с ответом. Тот теребил горбатый нос. Смотрел по сторонам. Размышлял. Потом сказал:
- Времени сейчас мало и людей знающих недостает. Кони есть, а седел нет. Стремян нет. Езде на аварский манер учиться будем позже. Да и кого учить? Добрых всадников Даврит увел. Благо… Благо, лошадей теперь у нас много. Если все хорошо пойдет, через два года конницу посильней аварской иметь станем. Пока повоюем, как можем, как привыкли. Горы, леса и боги нас не предадут.
- Разумное решение, - признал Валент.
Всегорд улыбнулся. Предложил:
- Отведаешь медового пирога с черникой да квасу?
- Не откажусь. Хочу еще попробовать аварское седло и..
- Так идем! Довольно уже тут бродить. Все ясно. Поедим и по седлам. Поездим. Поохотимся? Это дело доброе!
- Да, - твердо сказал Валент.
- Твой мальчишка уже ездит верхом?
- Пробовал. Но еще боится.
- Бери его с собой. Охота у нас не последняя. Пускай учится. Где ему еще опыта набираться?
7
Стемнело. У масляной лампы Амвросий разбирал свитки и кодексы. Одни книги не вызывали у мальчика интереса. Другие - казались странными, непонятными. Он не читал их, а лишь пытался разобрать смысл названий. Водил пальцам по строкам, наполовину угадывая, о чем хотел сказать неизвестный автор. Тер усталый глаз.
Валент последние дни приходил поздно. До ночи он совещался со Всегордом и племенными вождями. Днем оставался серьезным, не шутил как прежде. Воины приводили оружие в порядок. Всюду появились караулы. Приходили и уходили отряды.
- Война что ли будет? - с волнением спросила мальчика Ирина. - Ничего не знаешь? Христос, защити нас от беды.
- Не знаю, - сказал он. - Разве бывает жизнь без войны?
Она вздохнула, качнув головой. Перекрестилась.
В городском святилище каждый день приносили жертвы. Деян рассказывал, как вместе с Идарием и другими мальчиками они подметали в храме пол. Никто кроме детей не мог войти в обиталище богов перед служением. Только старший жрец имел право появляться там и то сдерживая дыхание. Легкие детей не оскорбляли Сварога.
«Где же лежали басни этого… Эзопа?» - попытался вспомнить Амвросий. На столе отца их не было. Мальчик оставил книгу именно там. Но теперь не мог ее отыскать. Валент наверняка переложил старый свиток с забавными черными картинками в сундук. «Поищу в другой день. Посмотрю лучше что-нибудь новое», - решил маленький римлянин. Только теперь Амвросий открывал для себя значение собранной библиотеки.
Он принялся перебирать лежащие на столе свитки и кодексы. Занятие оказалось увлекательным: ему попалась книга по военному делу. В ней не имелось рисунков, однако переписчик оставил красочные непонятные схемы. Амвросий любовался ими с раскрытым ртом. Водил пальцем по переплетению изящных линий. Они казались мальчику чем-то вроде лабиринта.
Одна из книг носила совершенно невообразимое название «Ведение хозяйства наилучшим образом для города и сельских провинций». Рядом с ней лежала еще одна работа подобного свойства: «Цены на рабов и правильная организация промыслов».
- Дворовому с Домовым не разгадать, что все это значит, - прошептал он
