– Добрый день! – улыбнулась она. – Могу вам чем-нибудь помочь?
– Можете! Мне нужно вечернее платье, причем не позже завтрашнего утра.
– Это не проблема, мы подберем что-нибудь из готового, у нас вещи как раз на женщин с вашей фигурой. Какое бы вы хотели?
– Мне нужно черное платье, достаточно строгое, но элегантное, лучше миди. А кстати, Людмилы Федоровны нет? Она меня приглашала…
Девушка сразу как-то подобралась. Ясно, это не с улицы покупательница.
– Как вас представить?
– Марина Зимина.
– Минуточку. – Девушка скрылась, и почти тут же навстречу Марине выбежала Люда. Она так растолстела, что Марина едва ее узнала.
– Марик! Ты? Как я рада! Сподобилась! Выглядишь отпадно, а меня видишь как разнесло? Ужас! Ничего не помогает! Какие-то гормональные изменения, прямо кошмар, и еще, как назло, все время хочется сладкого, прямо сплю и вижу во сне пирожные. Ничего не жру, а толку никакого. Как я рада, ты не представляешь! Как жизнь-то? Замуж вышла?
Марина почему-то постеснялась сказать, что да, вышла, хоть пока и неофициально. Но Люда, задавая вопросы, не ждала ответов, пока дело не касалось профессии.
– Тебе нужно вечернее платье? Нет проблем! Сейчас подберем, а на худой конец сошьем, мы такие, мы все можем! Какие пожелания?
Марина повторила ей то, что уже сказала продавщице.
– Прости, Марик, а что за оказия, можно узнать?
Марине было приятно, что кто-то еще помнит ее школьное имя – Марик. И она решила пригласить Люду на завтрашнее торжество. Гусев разрешил ей позвать четырех человек. Она пока никого не звала.
– Люда, у меня завтра торжественный день… – Она объяснила все бывшей однокласснице.
– Задача ясна. Но пойти, увы, не смогу. День рождения у мамы. Ну что ж, займемся делом. Дай я на тебя посмотрю не как школьная подруга, а как портниха… Я ведь, в сущности, все равно портниха, как ни обзывай – модельер, кутюрье, дизайнер одежды, будь они все неладны. Разве с такой жопой и сиськами бывают кутюрье? Ни фига. А портнихи сколько угодно. Так вот, душа моя, черное платье это фигня! Надо белое!
– Не хочу я белое, не люблю!
– Чтоб ты что-то понимала!
– Людка, не дави на меня!
– Не собираюсь! Хочешь черное, получишь черное. Роза, принеси… Хотя нет, я сама. У меня есть два отличных черных платья.
Первое платье Марине совершенно не понравилось, оно было вычурным и ей не шло. А вот второе оказалось то, что надо. С довольно пышной юбкой, с открытыми плечами, оно напоминало наряды из фильмов начала пятидесятых.
– Мне нравится, Люда! – воскликнула Марина, оглядывая себя в зеркале.
– Да, ничего, – как-то вяло отозвалась та.
– Тебе не нравится? – насторожилась Марина.
– Почему? Мне все мои платья нравятся. А какие не нравятся, те я просто не пускаю в продажу. Но вот ты в этом платье мне не нравишься.
– Почему? – огорчилась Марина. Ей как раз все нравилось.
– Понимаешь, это не твой стиль… Тут надо либо все менять самым кардинальным образом – прическу, макияж, манеру держаться… Оно не твое, Марик, неужели ты не видишь?
В том, что не касалось ее собственной работы, Марину легко было сбить с толку, особенно если говорить доброжелательно и с апломбом, как Люда Божок.
– Конечно, поменять прическу и макияж несложно, сделать стрижку венчиком, завить кудерьки – и сойдет. Нет, Марик, мы еще поглядим, что у нас есть. Я сейчас.
Люда оставила ее в примерочной и ушла, унося с собой оба платья. Марина все-таки огорчилась. Платье ретро ей нравилось.
– Марик, не расстраивайся, – словно прочитала ее мысли Люда, даже не входя в примерочную. –У тебя же росту для этой пышноты не хватает, или уж надо каблуки сантиметров пятнадцать. А вот сейчас я тебе нашла ровно то, что надо! Только не ори, ладно?
Она вошла к Марине, неся на вешалке что-то белое.
– Людка, ты обещала на меня не давить!
– И не собираюсь! Ты только примерь. Не понравится, не бери.
Марина натянула на себя белое платье.
– О! У меня глаз – алмаз! Это твое!
Марина молча на себя смотрела. Люда оказалась права. Это платье словно создано для нее. Длинное, в пол, облегающее, с открытыми плечами и в то же время строгое, скромное, но сразу бросался в глаза класс этой скромности.
– Ну чего молчишь?
– Да, как говорит мой сын, суперское платье… А такого же черного у тебя нет?
– Марик, ты совсем дура, да? При чем тут черное? Ты посмотри, как оно оттеняет твою смуглую кожу, а глаза! В черном все это потеряется. В черном ты будешь просто дама в черном, не больше. А в этом ты будешь ослепительна. Особенно если наденешь изумруды.
– Какие изумруды, ты смеешься? Я сроду никаких украшений не носила.
– Ничего, на твоей мощной тусовке будут всякие богатенькие, им сразу захочется увешать тебя изумрудами.
– Люда, я все понимаю, но мне как-то неуютно в белом, понимаешь?
– У тебя менструации?
– Нет.
– А, у тебя комплексы, да? Боишься привлечь к себе внимание, что ли? С комплексами надо бороться. Вот и начни с этого платья.
– Я не знаю…
– Хорошо. Не хочешь, не надо. У меня есть отличное зеленое платье, есть вишневое, хочешь примерить?
– Зеленое хочу.
Люда принесла зеленое платье и еще три черных. Марина все перемерила. И зеленое и одно из черных были ей к лицу, но не шли ни в какое сравнение с белым.
– Людка, ты хитрюга! Поняла, что после белого все будет не то…
– Я это поняла, как только тебя увидела, а все твои сомнения надо же было как-то развеять. Знаешь, сколько закомплексованных баб я перевидала? Имя им легион! Кстати, знаешь Таню Болотникову, актрису? Я вот так же заставила ее купить красное платье, она ни за что не хотела, уверяла, что не любит красное и все такое, но я ее убедила, она в нем пошла на «Тэфи» и произвела фурор. С тех пор одевается только у меня и говорит, что теперь красный – ее любимый цвет. Ты ее себе представляешь? Она ведь рыжеватая и красного боялась как огня.
– Я обставляла ее квартиру.
– Подумать только, как свет мал! Актриса она так себе, но девка хорошая, ты согласна? Так что, берешь белое?
– Беру, наверное. – Марина все еще не могла решиться.
– Бери, Марик!
В сумке у Марины запищал телефон.
– Алло!
– Маричка, это я! Как ты там? Что делаешь? – Голос мужа звучал так нежно, что Марине сразу стало хорошо.
– Миша, я покупаю платье на завтра!
– Надеюсь, не черное?
