угрозу.
Далее. Защитники Человечества. Финансируются правительством США, созданы им же. Цели – дискредитация псионов, снижение их влияния, проведение проамериканской политики. Провокации, шантаж крупных чиновников, убийства особо известных магов. Мы с ними боремся, но уничтожить не сможем никогда – разве что вместе с их хозяевами. Сейчас на этом фронте затишье.
Джулиан Мэй. Английский промышленник, псион третьего уровня. Считает, что псионы являются новой ступенью развития человечества и должны править миром. Первые его структуры появились в России год назад. Финансирует обучение псионов, лоббирует их интересы. Предпочитает действовать законно, но в случае необходимости прибегает к силе. Тесные связи с ДАО, лучший друг тамошних хунганов. У нас – проявляет интерес к созданной Даниилом Академии. Пока что к нему нет серьезных претензий.
И последнее: новый игрок. Ватикан создал Collegium Deis Irae, специальную организацию, которая должна будет заниматься расследованием деятельности шаманов, чернокнижников, некромантов. Они вообще плохо относятся к использованию псионических сил, но в основном остановились на этих трех аспектах. Позиция Святого Престола в данном вопросе общеизвестна, на днях папа опять анафемствовал всех, контактирующих с сущностями ментала.
– Придется усилить охрану Покойника.
– Не думаю: Ватикан не рассматривает нашу страну в числе приоритетных. Его интересуют Европа, обе Америки, Африка – в общем, страны с католическим населением и основные идеологические враги. С РПЦ после заключения унии они стараются дружить.
– Кстати, наши святоши не хотят создать чего-нибудь подобного?
– Да кто им позволит? К тому же, квалифицированных кадров у них нет. То есть не было… – Студент вновь помрачнел: вспомнил о Плетке.
С точки зрения Призрака, большую опасность для обычного человека представляли не сектанты, а преступления на бытовой почве. Полноценное обучение получали псионы, состоящие на государственной службе: вакансий хватало. Все остальные довольствовались крохами утекающей информации. Но и те, и другие могли при желании причинить простому человеку немало вреда – ведь защититься тому было нечем. Амулетов создавалось мало, к тому же, как верно заметил Аскет, любой амулет можно обмануть. Слава тебе, Господи, бытовухой милиция занимается – у них год назад специальный отдел создан.
Организованная преступность тоже не дремала: серьезные преступления с использованием псионики происходили все чаще. Воротилы преступного мира быстро оценили открывающиеся возможности. К счастью, по-настоящему сильных специалистов у них на службе не появилось. Если Студент прав, Дети могут стать первой ласточкой, своеобразным «Черным Орденом».
– Отмечено снижение числа псионов-эмигрантов из США, – продолжал Студент. – Корпорации окончательно монополизировали право на дешевую рабочую силу. Если мы хотим, чтобы американцы ехали к нам, придется пойти на незаконные методы.
Вскоре после объявления о Вторжении в американской прессе стали появляться статьи о псионах и псионике, данные разного рода исследований. Общий тон высказываний характеризовал носителей пси-способностей как людей, относиться к которым следует с опаской. Кампания умело раскручивалась, ее режиссеры из Министерства национальной безопасности хорошо знали свое дело. Через какое-то время стали происходить инциденты с участием псионов, всегда получавшие широкое освещение в прессе. Спустя год последовали два события, волной прокатившиеся по стране и инициировавшие принятие поправки к Конституции, легализовавшей государственный контроль за «носителями потенциально опасных для общества и демократии способностей».
Первый террористический акт с использованием псионики, когда десять магов захватили заложников в Массачусетском университете и удерживали их в течение пяти дней, закончился гибелью около двух сотен студентов. Как показали выжившие, захватчики слабо контролировали себя, были готовы наброситься даже друг на друга и, похоже, слабо соображали, чего они хотят на самом деле. Второй акт, пожалуй, оказался более губительным с точки зрения последствий: убийство Хуана Риверы, первого испаноязычного независимого кандидата в президенты США. Кинопленка запечатлела, как убийца под градом пуль охранников сумел подобраться вплотную к кандидату и несколько раз выстрелить в него. Убийца пытался сбежать, но дополнительно вызванная охрана все-таки сумела покончить с ним. Расследование показало – стрелявший был псионом.
После этих двух происшествий истерия в СМИ достигла своего апогея, под ее влиянием обеспокоенные граждане начали создавать Комитеты Бдительности, призванные защитить простых людей от агрессии псионов. После нескольких случаев избиения комитетчиками слабых псионов и простых людей, принятых за них, Сенат принял постановление, направленное на «снижение напряженности в обществе». Большинству псионов добровольно, во избежание нарушения их демократических прав, предлагалось переселиться в специальные анклавы. Несколько крупных корпораций обязались на собственные средства построить на выделенных территориях городки и обеспечить их жителей работой.
Тем, кто не захочет переселяться, предлагалась следующая альтернатива. Все желающие, после соответствующей «проверки на стабильность», могли поступить на государственную службу – в первую очередь в армию. Считалось, что присущая носителям пси-способностей агрессивность таким образом послужит на благо государства и американского народа. Всем, кто не желал по тем или иным причинам принять и этот вариант, предлагались следующие меры: учет у врача, медикаментозный контроль возбудимости, ношение на одежде специального знака, вживление чипа-передатчика.
Естественно, никакого угнетения. Выбор предоставлялся сугубо добровольный, не нарушающий конституционных демократических прав. Большинство псионов предпочитали либо государственную службу, либо жизнь в городках корпораций – казалось, это единственный способ избежать травли в обычной жизни. Официально не существовало никаких законов, запрещающих нанимать псионов на работу, однако как-то так выходило, что руководители компаний предпочитали платить зарплату обычным людям, даже худшим специалистам. Полиция в случае столкновения псионов и простых людей почти всегда занимала сторону последних. Родственники псионов также часто подвергались санкциям – неофициальным и болезненным.
Однако, как выяснилось немного позднее, даже у относительно благополучных категорий дела шли не лучшим образом. Жители специальных городков вскоре обнаружили, что жизнь в них далеко не так комфортна, как описывали представители корпораций, продукты питания и услуги необыкновенно дороги, а уехать, не отработав затраты на постройку дома, нельзя. После нескольких побегов корпорации получили право использовать для охраны городков и защиты интересов фирм специализированные вооруженные подразделения.
Госслужащие-псионы тоже столкнулись со случаями дискриминации. В армейских подразделениях, занятых зачисткой Гнезд, все руководство назначалось из числа обычных людей. Косвенные признаки указывали, что в остальных структурах ситуация обстояла схожим образом. Потери среди штурмовавших Гнезда бойцов были очень велики, спрос на псионов не иссякал.
В создавшихся условиях немногие отваживались бороться за свои права – такие либо погибали, сопротивляясь при задержании, либо «в связи с повышенной агрессивностью» помещались в лечебницы. Существовал еще один путь, но он был связан с криминалом или Детьми, которые обеспечивали относительную безопасность, помогая псиону мигрировать в Европу или Россию и предоставляя возможность заработать на жизнь.
В такой ситуации многие предпочитали эмиграцию. Государство не возражало против оттока псионов из страны, хотя странным образом получалось, что проще всего уехать можно было, подписав контракт с корпорацией на работу за рубежом. Европа, Австралия, страны Юго-Восточной Азии служили новым домом многим мигрантам. Реже шла миграция в Россию, хотя ее законодательство относилось к псионам куда более лояльно. Одновременно многие бежали через Мексику.
– Послушай, Студент. – Фролов откинулся в кресле. – Насколько наша граница с Аляской на замке?
– Вы хотите организовать нелегальный мост?
– Я считаю, Америке псионы не нужны – у них и так всякого добра навалом, а нам
