Мы разработали в письмах следующий вариант:
Он прибывает в Ленинград на день раньше меня, получает от меня на главпочтамте телеграмму с указанием времени прибытия, встречает меня, мы подаём мои документы в институт и я, как абитуриент, получаю общежитие. Он поселяется в комнате ребят, (нелегально) помогает мне готовиться к экзаменам по физике и химии.
Я успешно сдаю все экзамены и ОК!!' Дуня в Европе'.
Всё было не так.
У меня был билет на 30-е число. Не обратив внимания, что месяц имеет 31 день, я дала телеграмму, что прибуду первого.
Но он, парень с головой, (был тогда) сделал скидку на женскую логику, на мою влюблённость и импульсивность и решил приехать на день раньше и встречать меня два дня подряд.
Когда я, сияющая свалилась с подножки вагона ему на шею, то крайне удивилась, услышав от него первый вопрос: «Какое сегодня число?»
Недовольная, что вместо объятий и поцелуев меня отвлекают посторонними вопросами, я небрежно ответила: «Первое июля!»
Если бы он не был тогда столь дальновидным, мы могли бы разминуться в Ленинграде и неизвестно как повернулись бы события.
Но если бы он был таким же дальновидным последующие 30 лет, то мы бы отмечали сегодня эту круглую дату вместе, как говорят, в кругу семьи.
Однако мы встречаем её не в одном городе, не в одном доме, и даже не в одном государстве, а кроме всего, мы больше не одна семья.
Но тогда он был и дальновидным и влюблённым, и поэтому мы смогли встретиться, даже спутав дату встречи.
Убедившись в этом, мы приступили, наконец, к объятиям, поцелуям и ликованию.
Дальнейшие события ещё больше уклонялись от предполагаемого идеального варианта.
Неясно было где мы будем ночевать. Вопрос о гостинице даже не возникал.
Не обременённые ни багажом, ни деньгами, мы прямо направились в Первый Медицинский.
Я лихо устремилась в приёмную комиссию, а он остался ждать меня в скверике.
После тщательного изучения документов, меня направили прямиком на медицинскую комиссию, где велели раздеться, не оставив даже трусиков, после чего написали своё заключение, ознакомившись с которым в приёмной комиссии, мне вернули мои бумажки и сказали, что я им не подхожу.
Я стояла как столбняком поражённая, и незаметно было, что я собираюсь уходить.
Поэтому мне простым доступным языком дали исчерпывающие разъяснения, что они готовят участковых врачей, для которых важнее всего ноги, чтобы топать по этажам, делая в день по 20-25 визитов к больным на дому.
Голова, конечно, тоже неплохое приложение к ногам, но не столь важное.
Но так как у меня мол с ножками ой-ой, то извините, до свидания, их ждут другие абитуриенты, поэтому просьба не задерживаться.
Когда я появилась в скверике, то первый раз в жизни со мной случилась истерика.
Я столько готовилась, я столько страдала, я так много ждала, я была готова ко многому, но что всё кончится ещё до того как начнётся!?
Это было выше моих сил и выше моего понимания.
Я билась в истерике у него в руках и причитала: «Оставь меня, брось меня, я гадкий утёнок, я никому не нужна, я не хочу жить!!!»
А он нежно гладил меня, обнимал и говорил такие слова, которые я помнила потом все тридцать лет.
Из благодарности, что он пережил вместе со мной этот момент и говорил эти слова я готова была многое ему простить и терпела то, что мне пришлось терпеть тридцать лет.
Он говорил: «Ты самая красивая и самая умная, ты лучше всех. Я тебя люблю и женюсь на тебе независимо от того поступишь ты в институт или нет. Но ты все равно поступишь и мы все равно будем вместе!»
В связи с этими волшебными словами, истерика кончилась довольно быстро и благополучно.
Каждая женщина перенесёт любую беду, был бы только рядом мужчина, готовый уверять, что любит её!
Кроме того, лучший исход непогоды – это гроза.
Она как очищение, после которого снова ярко светит солнце.
Мне бережно вытерли носовым платком слёзы и нос, мы пожевали, захваченные из дома бутерброды и с новыми силами и надеждами направились в Ленинградский Педиатрический.
Оттуда меня отправили по той же причине, после чего я погрузилась в тихое отчаяние.
Дальше мы поплелись во Второй Медицинский Санитарно-Гигиенический институт имени Мечникова.
Виталий развлекал меня деланными бодрыми шуточками, оттягивая время, т.к. это был последний из
