наследуют землю”. Это всегда будет истиной, независимо от эпохи и развития мира. Во времена аристократии, а равно и во времена демократии, ценность настоящего благородства натуры, которое проявляется в милосердии, никогда не умалится. Легко произнести это слово, но чрезвычайно трудно проявлять милосердие всю жизнь, ведь нет конца мыслям о каждом своем шаге, необходимом для достижения этого результата. Здесь требуются рассудительность и чувство справедливости, способность взвешивать каждый свой поступок; к тому же нужно утонченное восприятие искусства и красоты, поскольку по мере совершенствования своей личности человек достигает высочайших вершин мастерства. В сущности, создание своей личности есть высшая форма искусства. Суфий считает культивирование человеческих качеств, в котором и состоит исполнение жизненного предназначения, своей религией.
Как-то раз один юноша проявил нетерпение по отношению к старому отцу, который плохо слышал и потому переспрашивал его два или три раза. Видя раздражение на лице сына, отец сказал: “Сын мой, помнишь ли ты тот день, когда ты, совсем еще маленький, спросил меня: “Что это за птица?” – и я ответил: “Воробей”. Ты спрашивал меня, пожалуй, раз пятьдесят, и мне хватило терпения повторять тебе это слово вновь и вновь, не испытывая ни раздражения, ни беспокойства; я был только рад поделиться с тобой тем, что знаю. Теперь, когда я уже не так хорошо слышу, ты тоже можешь проявить ко мне немного терпения и повторить что-либо раз-другой, если сразу я не расслышу”. Для того чтобы научиться этому благородному способу вести себя, прежде всего требуется терпение – иногда в форме выносливости, иногда предупредительности, а иногда в способности простить.
При общении с малообразованными людьми следует помнить, что настоящая цивилизация означает развитие. Те, кому не хватает образования должны получить его, чтобы лучше понимать жизнь. Есть лишь две возможности: либо идти вперед, либо назад. Либо человек начнет думать так же, как и те, кому не хватает образования, либо он поможет им повысить свой уровень. Надо мягко взять необразованного человека за руку и повести его к более возвышенным идеям.
Когда-то в Индии я жил возле индуистсткого храма, и при нем состояли два привратника. Они были афганцами, людьми гордыми и грубоватыми, державшимися очень строго; однако в выражениях их лиц видны были честность и доброта. Я часто проходил мимо них, но они никогда не обращали внимания на мои появления и исчезновения, нисколько не заботясь о соблюдении общепринятых правил вежливости. Однажды один из них пришел ко мне с письмом от своего господина. Я встал и принял его со всем радушием; с того самого дня всякий раз, когда я проходил мимо них, они встречали меня очень тепло, с улыбками и искренней приветливостью и никогда больше не игнорировали меня. Это произошло потому, что этим людям был дан урок, не ранивший их чувств, и, поскольку он доставил им удовольствие, они решили, что на вежливость следует отвечать вежливостью.
Навязывать кому бы то ни было добродетель –это гордыня; дать же ему увидеть красоту хороших манер – образование. Мы должны считать своим священным долгом обращаться с людьми, нуждающимися в совершенствовании с такой мягкостью и вежливостью, чтобы в них развились культура и красота, которые тогда смогут быть разделены и нами и ими.
21. СПОСОБНОСТЬ НЕ ЗАМЕЧАТЬ
Есть одна склонность, постепенно проявляющаяся в человеке, развивающемся духовно, и склонность эта – способность не замечать, или даргудза, как называют ее суфии. Временами эта склонность может казаться небрежностью, но небрежность прояляет не тот, кто не замечает; небрежность, кто не смотрит. Иначе говоря, способность не замечать можно назвать умением подняться над вещами. Чтобы не замечать, необходимо подняться; стоящий ниже жизни не способен не заметить что-либо, даже если очень захочет. Способность не замечать – это проявление великодушия, она означает умение смотреть и в то же время не смотреть, видеть и не замечать видимого, умение не быть задетым, раненным или потревоженным чем- либо, способность даже не думать об этом. Это признак благородства натуры, знак тех душ, которые настроены на более высокий лад.
Кто-то может спросить: насколько это полезно? Может быть, не всегда, но в конечном итоге все равно целесообразно; умеющий не замечать осознает также и полезную сторону своей способности. Возможно, он осознает это лишь под конец, успев прежде столкнуться с бесчисленными неудобствами; однако все хорошо, что хорошо кончается.
Очень часто на то, чтобы не заметить, требуется меньше усилий, чем на то, чтобы заметить нечто такое, что легко можно было бы и проглядеть. Есть вещи значимые и есть вещи незначимые; идя по жизни, человек видит, что многие вещи не имеют значения, что их с легкостью можно не замечать. Тот, кто обращает внимание на все что попадается ему на пути, потеряет много времени в своем путешествии, которое и так требует целой жизни на то, чтобы достичь цели. Если, карабкаясь по горе жизни, целью которой является восхождение на вершину, человек будет беспокоиться по всякому поводу, он никогда не достигнет вершины; он навеки так и останется тревожиться у подножия. Когда человек понимает, что жить на этой земле остается лишь несколько дней, он перестает беспокоиться о мелочах; он начинает думать лишь о том, что действительно важно. Цепляясь за мелочи, человек теряет возможность исполнить великие цели жизни. Тот, кто тревожится о мелочах, мал; душа, думающая о великом, величественна.
Способность не замечать – первый урок прощения. Эта склонность рождается из любви и симпатии; ведь тот, кто ненавидит, замечает самую незначительную оплошность, тогда как тот, ктолюбит, естественно не замечает ошибки другого и часто даже стремится превратить недостатки возлюбленного в достоинства. В жизни есть бесчисленное множество вещей, предлагающих красоту, и бесконечное число вещей, предлагающих уродство; нет конца достоинствам и нет конца недостаткам; и взгляд человека на жизнь зависит от уровня его развития.
Чем выше поднимается человек, тем шире становится его горизонт. Склонность симпатизировать, которая является аналитической склонностью, взвешивающей, оценивающей и замечающей все, приводит человека к желанию не замечать. Не судите, как сказал Христос, да не судимы будете. Чем больше размышляешь над этим уроком, тем глубже он проникает в сердце. Он учит тому, что надо стараться не замечать все идущее вразрез с нашим представлением о том, как оно должно быть устроено в жизни, пока не поднимешься на такой уровень сознания, когда вся жизнь представляется грандиозным видением имманентности Бога.
22. ПРИМИРЕНИЕ
Все усилия, предпринимаемые для развития личтости или для построения характера, должны совершаться не для того, чтобы доказать свое превосходство над остальными, а для того, чтобы достичь большего согласия с окружающими и с теми, с кем жизнь нас сталкивает. Примирение, или, как называют его суфии, эттефаг - это не только мораль суфия, но и его отличительная особенность. Эту добродетель непросто приобрести и проявлять, потому что для нее нужна не только добрая воля, но и мудрость. Величайший талант дипломата состоит в умении достичь желаемых результатов посредством соглашения. Несогласие достигается с легкостью; мы так часто видим его среди низших форм творения! Согласие – вот что труднодостижимо, ведь оно требует широты в восприятии жизни, и это является настоящим признаком духовности. Узость восприятия сужает горизонты, доступные взгляду человека; такой человек не способен легко согласиться с другим. Как бы сильно ни различались взгляды двух людей, основа для соглашения найдется всегда; но эта общая почва может находиться очень далеко, а человек не всегда желает идти в такую даль, чтобы прийти к согласию. Нередко ему не хватает терпения продвинуться достаточно далеко, чтобы встретиться с другим. Обычно все происходит иначе: каждый хочет, чтобы другой пришел к нему туда, где он стоит, а сам не испытывает никакого желания сдвинуться с этой точки.
Это не значит, что человек, желающий стать настоящим суфием, должен отбросить все свои убеждения, чтобы получить возможность прийти к соглашению с каждым человеком; нет прока вечно быть снисходительным к любой мысли кого-либо, как нет прока и в том, чтобы всегда вырывать собственные
