приоткрыть ноги повыше, наклониться вперед, чтобы он мог заглянуть в вырез блузки, которая была всегда расстегнута чуть ниже, чем полагалось. Со вчерашнего вечера я вдруг стала неуклюжей, как подросток. Я даже не знала, что делать со своим ртом, как будто раньше никогда не пользовалась помадой.
Положение осложнялось тем, что Джереми начал следить за мной, как тюремщик. Я больше не находила в нем никакого шарма. Ему было очень трудно угодить, куда-то исчезла его ленивая манера — не хочешь, как хочешь — которую я находила такой неотразимой еще неделю назад. Как только мы закончили обедать, я немедленно принялась мыть посуду. Все, что угодно, только разрядить эту напряженную атмосферу!
— Да оставь ты это, — сказал Джереми. — Ради Бога, Октавия, отдохни!
— Какая жалость, что нам пора возвращаться в Лондон, — посетовала Гасси. — Это был такой отличный спокойный уик-энд!
На лице Гарэта промелькнула улыбка.
— У тебя, наверное, столько дел перед свадьбой, — заметила Лорна. — Обожаю свадьбы.
Неожиданно нога Джереми прижалась к моей. Я отодвинулась.
— Твои волосы приобрели от солнца фантастический цвет, — сказал он.
— Я не помню, это твой натуральный цвет? — спросила Гасси.
Я собиралась уже сказать «да» — никому раньше я не признавалась в том, что красила их — как вдруг, поймав взгляд Гарэта, по какой-то странной причине передумала.
— Ну, скажем, мой парикмахер слегка его подправляет.
Гасси взяла со стола сплетенный ею венок из ромашек. Он уже начал увядать. Лорна смотрела в иллюминатор на размытый жарой ландшафт. Было такое чувство, что вот-вот темные деревья надвинутся па нас.
— Сегодня один из тех дней, которые обычно ассоциируются с концом чего-нибудь, — произнесла она. — Последний день перед войной, или день кончины короля.
Гасси вплела еще одну ромашку.
— Не пугай меня. Мне начинает казаться, что сегодня произойдет что-то ужасное.
Багровое облако закрыло солнце.
— Мне кажется, будет гроза, — сказал Джереми.
Гасси водрузила венок ему на голову. Венок был слишком мал и смотрелся на светлых волосах, как корона. Джереми раздраженно скинул его.
— Ой, ты же его сломал, — запричитала Гасси.
Не в силах больше выдерживать напряжения, я встала и потянулась.
— Ты куда? — спросила Гасси.
— Пойду пройдусь вверх по течению.
— Мы с тобой, — сказал Джереми, поднимаясь.
— Нет! — резко ответила я, тут же попытавшись обратить это в шутку. — Сегодня я чувствую себя Гретой Гарбо: хочу прогуляться в одиночестве. Такое уж у меня настроение.
— Мы собираемся к родителям Лорны на чай, — сообщила Гасси.
Я с ними не пошла. Бродя по лугам, я пыталась разобраться в своих чувствах. «Это все жара и тесное общение, — говорила я сама себе. — Ты увлеклась Гарэтом потому, что он первый мужчина, который осадил тебя. Это — желание победить наперекор тому, что ты ему не нравишься. Точно так же было с Джереми, пока ты не добилась своего». Ну и что в этом хорошего? Стремление завоевать Джереми было ни чем иным, как детским капризом получить любимую игрушку. Но это ничего общего не имело с тем, как сильно я нуждалась в Гарэте.
Я прошла несколько миль и села под деревом. Должно быть, я задремала, потому что, когда открыла глаза, тени уже удлинились. Не в силах выдержать чаепития у Гамильтонов с чашками на коленях и неизбежными воспоминаниями о вчерашнем вечере, я вернулась на яхту. Еще никого не было. Я упаковала свои чемоданы, привела в порядок салон и домыла обеденную посуду. Я вела себя так примерно, что вполне заслуживала награды.
Тут я услышала шаги. Кто-то прыгнул на палубу. Я вздрогнула от волнения, когда в дверях возникла высокая фигура. Но это был всего лишь Джереми. Меня еще раз кольнуло разочарование.
— Почему ты не пришла пить чай? Я беспокоился о тебе.
В его взгляде было что-то хищное, что испугало и насторожило меня.
— Я задремала, а когда проснулась, поняла, что уже поздно и пришла сюда.
— Я вычислил это телепатически и пришел за тобой следом, — сказал он.
— Остальные тоже возвращаются?
— О, они еще не скоро придут. Гасси обнаружила рояль и бренчит в свое удовольствие, а Гарэт и Лорна отправились вдвоем погулять.
Мои ногти впились в ладони. Прошлой ночью Гарэт поцеловал ее. Один Бог знает, что ему взбредет в голову в летний полдень. Я схватила несколько стаканов.
— Куда ты собралась? — спросил Джереми.
— Убрать их.
Он на секунду преградил мне путь, потом отошел в сторону и прошел за мной в салон. Очень медленно я начала убирать стаканы в шкаф. Когда я обернулась, он стоял за моей спиной. Он взял меня за руки.
— Нет, — резко сказала я.
— Что нет? Я еще ничего не сделал.
— Пусти меня.
— Черта с два!
Его пальцы впились в мои руки.
— Я хочу тебя, — сказал он. — С того момента, как я впервые тебя увидел, я сгораю от желания.
— А как же Гасси? — спросила я тихо. — Мы же собирались подождать до возвращения в Лондон.
— А, перестань! Тебе больше, чем кому бы то ни было наплевать на Гасси, а в этот конкретный момент и мне тоже.
Он наклонил свою голову и, с силой разжав мои губы, поцеловал.
— Нет, — начала отбиваться я, чувствуя к нему полное отвращение. — Нет! Нет! Нет!
— Замолчи, — сказал он. — Нечего лицемерить со мной. Ты сама меня хотела, не притворяйся, что это не так, и сейчас ты меня получишь во всей силе и красе.
В отчаянии, я пыталась вырваться.
— Пусти меня! — закричала я.
Но он только смеялся. Толкнув меня на одну из скамеек, он закрыл мне рот поцелуем и начал рвать пуговицы на блузке.
Дверь неожиданно распахнулась.
— Прекратите, вы оба! — произнес ледяной голос.
Джереми отпрянул от меня.
— Какого дьявола…
— Ради Бога, возьми себя в руки. Гасси идет сюда, — сказал Гарэт.
Но было уже поздно. В салон влетела Гасси.
— Дорогой мой, любовь моя, я соскучилась. Привет, Тави! Ты не потерялась?
Тут с мучительной медлительностью она оценила ситуацию, посмотрев на мои растрепанные волосы и растерзанную блузку, пуговицы которой я в бешенстве пыталась застегнуть, размазанную на щеке Джереми помаду, перевернутый стул, разбросанные по всему полу газеты.
Воцарилась мучительная пауза.
— Октавия! — в ужасе прошептала она. — Как ты могла? Ты клялась, что тебя не интересует Джереми. Я тебя считала своей подругой. А что касается тебя, — повернулась она к Джереми, — неужели ты думаешь, что я собираюсь выйти за тебя замуж после всего этого?
Она попыталась стащить свое обручальное кольцо, но оно не поддавалось. Всхлипнув, она выбежала из салона.
— Беги за ней, — сказал Гарэт. — Проси прощения, скажи, что это ничего не значит — немедленно! — крикнул он Джереми.
