Кэролайн покачала головой.
— Я знаю, что могу положиться на вас. Мы спасем Вэйна, ведь я так его люблю!
— А если нет? — спросил лорд Милборн.
Кэролайн гордо подняла голову.
— Тогда мы с ним бежим и будем жить в изгнании.
Если мы будем вместе, для меня это счастье.
Лорд Милборн улыбнулся, и Кэролайн показалось, что нечто грустное мелькнуло в его глазах.
— Когда-то я и сам так любил, — сказал он тихо. — Это было давно, но я не забыл этого чувства. Заканчивайте ваш завтрак, Кэролайн, вам понадобится вся ваша энергия.
Хотя каждый глоток давался ей с трудом, Кэролайн повиновалась. Она допивала кофе, когда дверь отворилась и вновь вошел Бейтсон.
— Мистер Уорлингем, миледи.
Лорд Милборн поднял брови:
— Мистер Уорлингем? Я думал, что он уехал.
— Да, милорд, но сейчас он здесь с констеблем и двумя сыщиками.
— Вот как!
— Они желали бы говорить с вашей светлостью.
— Попросите их подождать в холле. — Лорд Милборн взглянул на Кэролайн.
— Сыщики? — Сердце у Кэролайн защемило. — У него не было времени вызвать их из Лондона. Как они могли здесь оказаться?
— Еще одна тайна. Ну а теперь, Кэролайн, пойдемте в холл и займемся расследованием этих странных событий. Но сначала я загляну в библиотеку.
Он вышел из гостиной и, не обращая внимания на небольшую группу людей, столпившихся в отдаленном углу холла, свернул в коридор, ведущий к библиотеке.
Кэролайн отправилась с ним, но войти в библиотеку не решилась и дожидалась его за дверью. Когда лорд Милборн вышел, лицо его было мрачным.
— Куда лорд Брекон дел свой хлыст, когда вернулся с верховой прогулки? — спросил он.
— Отдал его Бейтсону вместе со шляпой и перчатками. Обычно хлыст висит в гардеробной у парадной двери. Всякий мог взять его — особенно те, кто живет в замке.
Лорд Милборн кивнул и направился в холл. С большим достоинством он опустился в приготовленное для него Бейтсоном кресло с высокой спинкой, которое стояло перед дубовым столом. Благодаря удобному расположению кресла он сидел спиной к свету, падавшему непосредственно на тех, с кем ему предстояло говорить.
Джервис Уорлин! ем небрежно откинулся на спинку обитого гобеленовой тканью стула. Вглядевшись в его спутников, одетых в ярко-красные жилеты, Кэролайн сразу же поняла, что это сыщики: именно этим жилетам сыщики обязаны своим прозвищем «снегири».
Это были худощавые подвижные люди, в которых ощущалось спокойное сознание собственной силы, типичное для представителей их профессии.
Возле них пристроился краснолицый деревенский констебль: он был явно озабочен и чувствовал себя неловко, постоянно отирая со лба пот; рядом с ним стоял конюх Джексон, а у парадной двери дежурили несколько лакеев. Важный Бейтсон держался в отдалении с таким видом, словно ничего из ряда вон выходящего не произошло. «Интересно, вернулась ли Мария?» — подумала Кэролайн, тревожась, и испытала огромное облегчение, когда увидела, что в коридоре, ведущем в задние покои замка, показались, следуя за лакеем, Гидеон и еще какой-то мужчина, в котором она, по сходству с сыном, узнала мистера Хэкета.
Оба они были несколько смущены великолепием обстановки, но когда Гидеон увидел Кэролайн, он улыбнулся, и что-то в его жизнерадостном лице с блестящими глазами сулило надежду.
— Кто эти люди? — спросил лорд Милборн.
— Они желают видеть ее светлость, — отвечал лакей.
— Это мои друзья из цирка, дядя Фрэнсис, — быстро сказала Кэролайн. — Помните, я вам о них рассказывала?
Лорд Милборн кивнул и обратился к Джервису Уорлингему:
— Вы хотели говорить со мной, мистер Уорлингем? Это касается тела, обнаруженного в замке сегодня утром?
Медленно, с молчаливым вызовом в каждом движении, мистер Уорлингем поднялся.
— Да, милорд.
— А как вы об этом узнали?
— Я ожидал такого вопроса, — медленно и спокойно произнес мистер Уорлингем, — поскольку в замке меня не было. Дело в том, что я провел ночь у своего знакомого здесь, в деревне, у мистера Фэйкена. Я собирался ехать в Лондон сегодня утром, но меня чуть свет разбудили агенты полиции, желавшие видеть меня по моим личным делам. Когда я беседовал с ними, мой конюх Джексон, который сейчас здесь, явился, чтобы сообщить мне, что грум, которого я прогнал по настоянию моего кузена за жестокое обращение с лошадью, пропал, и более того, сегодня утром из замка доносились его крики, взывавшие о помощи.
— Кто слышал крики?
— Мой конюх Джексон.
— А как он оказался возле замка в такой ранний час?
— У меня заболела лошадь, и он пошел в конюшню моего кузена попросить попону. Ближайший путь от дома мистера Фэйкена в конюшню ведет через парк.
Джексон, бывавший в замке, знал эту дорогу. Приблизившись к замку, он услышал крики, но не осмелился кинуться на помощь.
— А почему?
— Ваша светлость, конечно, понимает, что ему было неловко вмешиваться, особенно когда он понял, что крики доносятся из библиотеки.
— А ему и это было известно?
— Ну да, замок ему хорошо знаком. Он не знал, что делать, но крики смолкли, и он подумал, что все в порядке. Но сегодня утром, когда мальчик не явился — а я хоть и прогнал его, но обещал отвезти обратно в Лондон, где я его нанял, — Джексон встревожился и рассказал мне обо всем, что он слышал.
— И вы сочли это важным?
— Естественно, ведь я несу ответственность за этого парня, хотя мне и пришлось выгнать его по настоянию кузена.
— Итак, вы убедили полицейских агентов отложить дела, по которым они прибыли к вам из Лондона, и сопровождать вас в замок для расследования дела, показавшегося вам более важным и лично вас касающимся?
— Если ваша светлость желает представить дело так, — что ж, пожалуйста, хотя, конечно же, я не имел никакого представления, что речь идет об убийстве.
— А когда вы узнали, что такая возможность не исключена?
— Джексон расспрашивал прислугу, не слышали ли они чего о мальчике. Ему сказали, что в библиотеке был обнаружен труп.
— Понятно. И это явилось для вас печальной новостью?
— Весьма печальной. Я не мог поверить, что мой кузен способен на такое, но, к несчастью, только вчера я слышал, как он угрожал этому парню в присутствии Джексона, его собственных грумов и… ее светлости.
Он взглянул на Кэролайн, и она содрогнулась — столько ненависти было в его взгляде. Но она держалась гордо, надеясь, что ничем не выдаст своих истинных чувств.
— Мне передали слова лорда Брекона.
— Джексон может повторить их, если в этом есть необходимость. Конечно, со стороны мальчишки это был безумный поступок — отомстить моему кузену за увольнение убийством птиц. И все же, милорд, я не могу избавиться от мысли, что мера наказания слишком превзошла само преступление! И кстати, где мой кузен, если мне будет позволено задать такой вопрос?
