мы потолкуем о заправочных станциях и старых учителях?
Она снова улыбнулась — определенно, это был хороший знак.
— Что ж, — ответила она. — По крайней мере, это действительно необычно. Моя работа заканчивается в пять. Встретимся на улице, перед банком.
— Отлично! Буду ждать.
Я вышел из банка в прекрасном настроении. Мне предстояло свидание, и, возможно, это и есть недостающая ниточка. Но почему же внутренний голос твердил мне: «Идиот! Что ты делаешь? Сокрагус отправил тебя на поиски, а ты строишь глазки девушкам из банков».
— Заткнись! — сказал я себе, и проходящий мимо незнакомец удивленно посмотрел на меня — я произнес это вслух.
На часах было 14:35. До пяти часов я успею исследовать еще пару банков. Я развернул свою карту, испещренную кружочками, указывающими банки Гонолулу — как раз за углом * находился Центральный Гавайский Банк.
Глава 3
Золото глупца
Когда я вошел в зал, охранник глянул на меня, направился в мою сторону, но прошел мимо в каких-то двух шагах. Я с облегчением вздохнул и посмотрел на камеры слежения — казалось, все они обращены ко мне. Я непринужденно подошел к окошку, выбрал какой-то бланки сделал вид, что заполняю его. В нескольких метрах от меня за стойкой сидела высокая женщина лет пятидесяти с аристократическими чертами лица. Она взглянула на меня, когда я направился к ней, но не успел я открыть рот, как она встала:
— Простите, я опаздываю на обед, но я думаю, вам может помочь миссис Уолкер, — сказала она, указывая на другое окошко, развернулась и вышла.
— Хм, спасибо, — пробормотал я ей вслед.
Ни миссис Уолкер, ни другие служащие ничем не смогли мне помочь. Неудача постигла меня и в следующем банке, откуда меня выпроводил охранник, посоветовавший больше там не появляться.
Когда я вышел из очередного царства полированного мрамора и занял уже привычное сидячее положение напротив его стен, мне хотелось захохотать или разрыдаться.
— Черт с ним, — произнес я вслух. — Забудь об этом. Хватит! Никаких банков.
Я понимал важность настойчивости, но рано или поздно наступает момент, когда бесполезно продолжать биться головой об стену. Просто не сработало. Сейчас я отправлюсь на свидание, понаблюдаю за закатом солнца, а потом отправлюсь домой, в Огайо.
Я сидел, склонив голову и испытывая жгучую жалость к самому себе, как вдруг сверху донесся голос:
— Все в порядке?
Я поднял голову и увидел маленькую полную женщину с азиатскими чертами лица и седыми волосами, в свободной муу-муу и с бамбуковой тростью в руке. На вид ей было около шестидесяти лет, и она улыбалась мне с оттенком материнской заботы.
— Спасибо, все нормально, — ответил я, не без усилий поднимаясь на ноги.
— Непохоже, — сказала она. — Вы выглядите усталым. Раздраженный, я едва удержался от вспышки. Какое ей дело? Я сделал глубокий вдох и признался:
— Вы правы. Я действительно устал. Но это случалось со мной и раньше, и скоро все будет в порядке. — Я надеялся, что она просто кивнет и пойдет своей дорогой, но женщина осталась на месте и продолжала меня рассматривать.
— И все же, — сказала она, — мне кажется, что стакан сока пойдет вам на пользу.
— Вы что, врач? — Это становилось забавным.
— Нет, — улыбнулась она. — Не совсем. Но Виктор, мой крестник, тоже сгорает сразу с двух концов. — Заметив, что эта фраза меня озадачила, она быстро добавила: — Как свеча, понимаете?
Я улыбнулся. Она казалась довольно приятной дамой.
— Да, пожалуй, я не прочь выпить стакан сока. Не желаете составить компанию?
— Это очень мило с вашей стороны, — сказала она, когда мы вошли в маленькое кафе рядом с банком. Она заметно прихрамывала при ходьбе.
— Меня зовут Рут Джонсон, — сообщила она, прислонив свою трость к столику и протягивая мне руку. Джонсон… Не самое обычное азиатское имя. Я решил, что она замужем за белым,
— Дэн Миллмэн, — представился я, отвечая на рукопожатие. Я заказал себе морковный сок.
— Мне то же самое, — сказала миссис Джонсон. Пока она говорила с официанткой, я изучал ее лицо — что-то гавайское и, может быть, японское или китайское. Очень загорелое.
Официантка принесла сок. Я сделал глоток и заметил, что миссис Джонсон внимательно рассматривает меня. Наши взгляды встретились. У нее были очень глубокие глаза, чем-то похожие на глаза Сократуса. «Да хватит тебе! — подумал я. — Хватит сочинять».
Она продолжала пристально смотреть на меня и спросила:
— Я не могла встречать вас раньше?
— Не думаю, — ответил я. — Я здесь впервые.
— В Гонолулу?
«На планете Земля», — усмехнулся я про себя.
— Да, — произнес я вслух.
Она смотрела на меня еще несколько секунд и заметила:
— Что ж, должно быть, мне просто показалось. Приехали по делам?
— Да. Я работаю в колледже Оберлин, а здесь провожу исследования.
— Да ну? Оберлин? Один из моих племянников учился в Оберлине!
— Правда? — Я начал поглядывать на часы.
— Да. И мой крестник, Виктор, собирается поступать туда в следующем году. Он только что закончил школу в Пунахо. Почему бы вам не зайти к нам в гости сегодня вечером? Поговорили бы с Виктором — он будет просто в восторге от возможности встретиться с профессором из Оберлина!
— Ну… большое спасибо за приглашение, но у меня еще есть дела.
Это ее не смутило; дрожащей рукой она торопливо нацарапала на клочке бумаги свой адрес и вручила его мне.
— На случай, если передумаете.
— Спасибо еще раз, — сказал я и поднялся.
— Вам спасибо, — ответила она. — Спасибо за сок.
— Ну что вы! — сказал я, расплачиваясь с официанткой. На мгновение я заколебался, но спросил: — Вы, случайно, никогда не работали в банке?
— Нет, — ответила женщина. — А что?
— Нет, ничего.
— Что же, тогда алоха! — Она помахала рукой. — Сделайте свой день добрым.
Я остановился и повернулся к ней.
— Вы сказали: «Сделайте свой день добрым»?
— Да.
— Обычно говорят просто: «Доброго дня».
