там, уснули все на Земле?
Впереди, слева от дороги, показалась деревня: несколько маленьких белых домов с крохотными оконцами.
Человек в лохмотьях обогнал Гарда и, крикнув: «Ну все, Господи, успели. Здесь они нас не найдут», повернул к домикам.
— Они такие хитрые, эти римляне. Злые и хитрые. Я боюсь за тебя.
И тут этот человек, бежавший впереди, исчез. Как сквозь землю провалился.
«Стой, Господи!» — услышал Гард крик откуда-то снизу.
И тут же почувствовал, что земля уходит у него из-под ног, а сам он летит в бездну.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Темнота. Тесная, гулкая, страшная.
Гард поднялся, опираясь о стену. Стена была земляной, но твердой.
Сделал шаг, потом еще один, еще...
Все надеялся, что глаза привыкнут к темноте и он хоть что-нибудь разглядит.
Но — нет. Темнота была абсолютной. На Земле такой уже не осталось.
— Разве мы выжили только для того, чтобы римляне правили нами? — услышал Гард голос человека в лохмотьях. — Отчего же они хозяйничают здесь? Ты — Посланник Божий, объясни, почему Яхве терпит все это?
Отвечать комиссар не мог. Впрочем, даже если бы и мог, не знал, что ответить.
— Я — Азгад. Я привел тебя в убежище, которое мы вырыли, чтобы скрываться от римлян. Римлян никто не любит, от них все прячутся. Даже Посланник Божий вынужден скрываться под землей, — голос замолчал, а когда он возник вновь, Гарду показалось, что человек говорит сквозь слезы: — Прости мне мою слабость, Посланник Божий. Прости... Я не могу устроить тебе подобающий прием. Но придет еще время! Придет! Люди узнают Истину! У меня — Весть!
Происходящее казалось комиссару бредом. Всего этого не могло быть на самом деле. Он — житель конца XXI века! — томится в подвале, а какой-то похожий на сумасшедшего тип разговаривает с ним как с Божьим Посланником.
И наплевать бы на все на это, но машина времени, которая давно должна была бы прилететь и унести Гарда домой, не прилетает.
Может, связь нарушилась? Или видеокамера сломалась?
Конечно. И связь нарушилась, и все поломалось, и он, комиссар Гард, стал зримым. Не слишком ли много странных совпадений?
А может быть, машина времени просто не способна отыскать его в этом подземном убежище?
И еще эта темнота... Конечно, полицейский комиссар Гард темноты не боялся, и все же: человек — такое существо, которому нужен свет. Без света ему неуютно.
И — вспыхнул свет.
Сначала один огонек, другой, третий. Потом они разгорелись.
По стенам были развешены масляные светильники.
Наконец-то комиссар мог разглядеть, куда он попал.
Убежище строили на славу, добротно строили. Перед Гардом тянулся весьма длинный коридор. В конце он расширялся и превращался в комнату. Посреди комнаты стоял деревянный стол и четыре деревянных скамьи.
Человек в лохмотьях рухнул на колени и протянул руки к Гарду.
— Ты пришел убедиться, что Весть будет отдана тому, кому надо? Ты пришел за этим? Не волнуйся, я сохранил Весть, — человек поднялся с колен и гордо посмотрел на комиссара. — Азгад знает, что такое Весть. Азгад сохранил ее.
Из кучи тряпья, которое заменяло ему одежду, Азгад вынул какую-то палочку, похожую на рыбу, и с гордым видом показал Гарду.
Комиссару не оставалось ничего другого, как удовлетворенно кивнуть шлемом.
— Я не отдал ее римлянам! Ты представляешь, они откуда-то знают про Весть. Они хотели поймать меня и пытать, чтобы я рассказал им, кому эта Весть принадлежит. Но у них ничего не вышло! Потому что за мной — Бог, а за ними — только сила, и значит, я всегда буду победителем, правда? — деревянная палочка снова исчезла в его одежде. — Я знаю, что показать ее можно только Иисусу. Ты пришел, чтобы присутствовать при этом, да?
Гард снова кивнул. А затем, расправив спину, как умел, торжественно прошел по коридору и уселся на скамью.
Ноги гудели. И голова гудела. Все гудело.
Самое отвратительное, что жизнь вокруг гудела противным, отвратительным гулом.
— Ты не должен разговаривать с простыми смертными? — спросил Азгад. — Понимаю. Слово Божие не должно расходоваться попусту.
Гард утвердительно кивнул.
Азгад обрадовался: он решил, что ему удалось наладить контакт с Божьим Посланником.
Азгад поднял на Гарда свои огромные черные глаза и спросил:
— Скажи, а ты не можешь научить меня молиться правильно?
Гард сидел неподвижно, изо всех сил стараясь сохранить торжественность.
— Знаешь, я мечтаю о том, чтобы в молитве мое сознание дошло до Престола Славы, а оттуда оно, быть может, дойдет до Бога. Ведь познать Господа можно только через молитву, другого способа нет. Правильно я говорю?
Гард кивнул своим шлемом утвердительно.
Пусть себе этот человек несет что угодно, Гард будет кивать.
Но почему его не спасают? Неужели они не могут пробиться к нему сквозь толщу земли? Сквозь толщу времени, значит, могут, а сквозь землю — нет?
— Ну вот, — обрадовался Азгад. — А как молиться, чтобы дойти до Престола Славы? Как? Расскажи мне об этом.
Гард молчал, как ему казалось, значительно. Азгад расценил молчание по-своему.
— Я не заслужил это знание. Понимаю. Но когда я заслужу, ты научишь меня? Ведь нет для человека большего счастья, чем познать Бога, правда?
Гард покачал головой, изображая согласие.
Какой бред все-таки, что он не может говорить, спросил бы у Азгада, где выход, и это дурацкое приключение закончилось бы. Он бы вышел и — улетел отсюда к себе.
А если снять скафандр и попытаться объясниться жестами? Нет... Неизвестно, что тут за воздух и не подхватит ли он сразу миллион всяких бактерий, — техника безопасности категорически запрещает дышать воздухом столь далекой эпохи.
Но, главное, если Азгад увидит, как Посланник снимает голову, он может окончательно рехнуться. А его жаль — симпатичный такой, о Боге думает.
Нет, очевидно, придется искать лазейку самому.
Гард поднялся и пошел в темную сторону тоннеля, туда, откуда он пришел.
Он же находится Бог знает в каких далеких годах. Здесь не может быть никаких сложных механизмов. Наверняка есть просто какая-нибудь лестница, ведущая наверх. Вот и все. Надо ее найти.
Его остановил крик Азгада:
— О, я глупый человек! Посланник проголодался. Ты хочешь есть, да?
Гард радостно закивал.
Непохоже было, чтобы где-нибудь в этом убежище хранилась еда. Значит, Азгад сейчас полезет за ней, а комиссар полезет за ним.
Там, наверху, его уже наверняка ждут. И всё. И он исчезнет.
А здесь еще долго будут судачить о Божьем посланнике, который возник так же неожиданно, как и исчез. Родятся новые мифы и сказания про него. Вернувшись на Землю, надо будет непременно зайти в библиотеку и почитать, как будут трактовать его появление серьезные исследователи.
Все это, конечно, ужасно. Это называется вмешательством в ход истории. И это недопустимо.
Но комиссар не виноват. Он все делал по инструкции. Пусть ученые решают, как все могло произойти. Но он, комиссар Гард, больше в этой истории участвовать не будет. Никогда.
Он вернется на Землю и скажет: «Знаете что, ребята? Сами прыгайте в эти Божественные времена. Сами все решайте про Христа. А с меня хватит».
Азгад вздохнул:
— Я пойду добуду какой-нибудь еды, тебе придется ожидать меня в одиночестве. Но я постараюсь вернуться быстро.
Он залез на скамью, потом — на стол и на столе снова рухнул на колени.
— Может ли простой иудей просить об одолжении у Посланника Божьего? — взмолился он.
Гард кивнул. Ему хотелось крикнуть: «Я сделаю все, что ты попросишь, только покажи мне, где выход».
— Когда я вернусь и мы будем молиться перед началом нашей скромной трапезы, ты мне позволишь помолиться вместе с тобой — Посланником Божьим?
Гард закивал, пожалуй, излишне радостно.
Азгад встал с колен, дважды подпрыгнул на столе, потом третий раз прыгнул повыше. Раздался хлопок открывшейся и тут же закрывшейся крышки, и Азгад исчез.
Комиссар подошел к столу. С силой надавил на доски.
Да, это был не простой стол. Это был своеобразный трамплин. Доски довольно сильно прогибались под тяжестью. Их сделали так, чтобы выталкивать человека наружу.
«Хитрые же люди эти иудеи, — подумал Гард. — Вход с одной стороны, выход с другой... А если человек не знает, как отсюда выходить, это помещение вполне может превратиться в тюрьму. Экономные люди: надо самим схорониться — пожалуйста. Надо врага посадить — ради Бога! Надо же, я — Божий посланник, — усмехнулся Гард. — Божий посланник, который больше всего на свете мечтает вернуться на грешную землю XXI века».
Гард взобрался на стол, попрыгал на нем.
Доски пружинили замечательно. Оставалось только подпрыгнуть, выставив руки, — не головой же биться? — и надеяться на то, что крышка люка откроется от удара.
Гард поднял вверх руки.
«Сейчас бы помолиться», — подумал он.
Но молиться почему-то было страшно.
Гард решил сделать все, как сделал Азгад.
Он подпрыгнул два раза слабо, третий раз — посильнее.
Прыжок!
Руки ударились о закрытую дверцу люка.
Гард не удержал равновесие и скатился со стола на землю.
Значит, крышка люка открывается не просто так. И тут есть какая-то тайна.
Гард внимательно изучил стол, стену рядом со столом.
Ничего.
Но Азгад ведь просто прыгнул! Гард видел, что он не поворачивал никаких приспособлений, не дергал ни за какие рычажки. Взлетел ракетой и вылетел ракетой.
Может, надо нажать на какую-то специальную точку на крышке люка?
