так добр пригласить меня к себе как-нибудь в гости? В Иерусалиме не найти ничего съедобного'. Ирод вспыхнул до корней волос и пробормотал, что его повар болен! На самом деле он давным-давно его уволил. У Тиберия Александра есть и еще одна странная история про Ирода.
Вы, конечно, слышали о том забавном случае, когда он прибыл в Александрию с эскортом из двух римских солдат, которых он похитил, чтобы ему не предъявили ордер на арест, и взял в долг деньги у алабарха? Оказывается, алабарх пошел к Филону, этому своему ученому братцу, который пытается примирить греческую философию с иудейской библией, и сказал: 'Возможно, я свалял дурака, брат Филон, но я одолжил Ироду Агриппе большую сумму денег под довольно сомнительное обеспечение. Он обещал отстаивать наши интересы в Риме и поклялся перед Всемогущим Богом заботиться о Его народе и защищать его, насколько это от него зависит, и подчиняться Его закону'. Филон спросил: 'Откуда он взялся, этот Ирод Агриппа? Я думал, он в Антиохии'. Алабарх сказал: 'Из Эдома; на нем был пурпурный плащ - настоящий пурпур, из Восора,- и он шествовал подобно царю. Я все же полагаю, что, несмотря на все его прошлые безрассудства и злоключения, он сыграет важную роль в истории нашей страны. Он человек редких дарований. И теперь, когда он торжественно поклялся...' У Филона вдруг сделался очень серьезный вид, и он принялся цитировать пророка Исайю: 'Кто это идет от Едома, в червленых ризах от Восора, столь величественный в Своей одежде, выступающий в полноте силы Своей?.. 'Я топтал точило один, и из народов никого не было со Мною... ...день мщения в сердце Моем, и год Моих искупленных настал'8. Филон уже давно был убежден, что Мессия близок. Он написал на эту тему несколько фолиантов. Он основывает свои доказательства на тексте в Числах ('...восходит Звезда от Иакова') и согласовывает его с тем, что говорится в Пророках. Совершенно помешался, бедняга. И теперь, когда Ирод стал таким могущественным, так твердо держит обещание соблюдать закон и оказал александрийским евреям столько услуг, Филон поверил, что он-то и есть Мессия. Окончательно убедило его в этом открытие, что род Ирода, хотя и вышел из Эдома, ведет свое происхождение от сына Зедекии, последнего царя перед рабством. (Этот Зедекия ухитрился тайно вынести своего новорожденного сына из города и благополучно переправить его к друзьям в Эдом до того, как Навуходоносор захватил город.) Похоже, что Филону удалось убедить Ирода, будто Мессия не кто иной, как он, и ему предназначено не только освободить евреев от чужеземного ига, но и объединить всех сынов Сима в великом духовном Царстве, где будет править Бог Небесных Воинств, Господь Сил Саваоф. Ничем другим нельзя объяснить его политическую деятельность в последнее время, которая, должна признаться, заставляет меня крайне тревожиться за будущее. Право, в воздухе носится слишком уж много религиозных идей. Это плохой знак. Я вспоминаю твои слова, сказанные, когда мы обезглавили этого идиота мистика Иоанна Крестителя: 'Религиозный фанатизм - самая опасная форма безумия'.
Я написала больше, чем надо, но я уверена, милая мама, что дальше это никуда не пойдет. Сожги это письмо'.
От Марса больше не было известий, не получил я ответа и от Ирода до того, как отплыл в Британию; прошло каких-то две недели после высадки, и Авл был вынужден послать за мной. Но я рассчитывал на то, что Ирод, умея читать между строк, догадается о моих подозрениях - хотя я остерегся упоминать Марса или устроенный Иродом пир - и крепко подумает, прежде чем делать следующий шаг. Я также укрепил гарнизон в Александрии и приказал Марсу взять под ружье всех новобранцев-греков, находящихся в Сирии, и быстро обучить их, распустив слух, будто ожидается нашествие парфян. Делать это он должен будто бы по собственной инициативе, никому не сообщая, что это мой приказ.
ГЛАВА XVIII
Как я уже говорил, Авл высадился в Британии, не встретив сопротивления. Он выстроил сильный базовый лагерь в Ричборо, укомплектовал его ветеранами из всех полков, вытащил транспортные суда на берег, подальше от штормовых волн, и начал осторожно углубляться в Кент, двигаясь тем же путем, что и Юлий Цезарь во время второго похода,- тем, которым, естественно шли все, кто вторгался на остров. Сперва он встретил меньшее противодействие, чем Юлий, и ему не надо было с боем форсировать Стувр. Царь Восточного Кента, вассал Каратака и Тогодумна, решил не посылать воинов на подготовленные там позиции. Его сюзерены отвели главные воинские силы в Колчестер, когда услышали, что в этом году нашего вторжения скорей всего не будет, а его собственных войск было недостаточно для успешной обороны реки. Он вышел навстречу Авлу с мирными якобы намерениями и после обмена подарками присягнул на верность Риму. Царь Восточного Сассекса, области к западу от Кента, прибыл в лагерь с той же целью несколькими днями позже. Не встретил серьезного отпора Авл и на территории между Стувром и рекой Медвей - следующей естественной преградой. Но на пути полков все чаще встречались завалы из стволов и колючего кустарника, охраняемые небольшими отрядами боевых колесниц. Авл приказал командиру авангарда не прорываться через эти препятствия, а, обнаружив их, посылать кавалерийский эскадрон, чтобы зайти им в тыл и взять в плен всех их защитников. Это замедляло продвижение, зато не было лишних потерь. Большая часть жителей Кента, по-видимому, ушла в Вилд - непроходимые лесные чащобы, откуда их будет очень трудно выкурить. Но с флангов наступающей колонны стали появляться все более крупные отряды боевых колесниц, нападая на фуражиров и вынуждая их отступать к основным силам. Авл был уверен, что настроение жителей Кента, когда они в конце концов выйдут из Вилда - то ли, чтобы смиренно пообещать полную покорность, то ли, чтобы бесстрашно отрезать ему путь к отступлению,- будет зависеть от его успеха в битве с катувеллавнами. Хорошо еще, что его базовый лагерь был как следует укреплен.
Когда они подошли к Медвею там, где была граница подъема прилива и где Юлий во время второй кампании без потерь перешел реку вброд, они обнаружили, что их ждут большие силы противника на позициях, подготовленных еще несколько месяцев назад. Тут были оба - и Каратак, и Тогодумн со всеми своими данниками вождями и армией в шестьдесят тысяч человек. У Авла было не больше тридцати пяти тысяч солдат. Узкий брод через реку оказался практически непроходим, так как на всем его протяжении поперек него были вырыты параллельно берегам глубокие и широкие канавы. Британцы вольготно расположились биваком на противоположном берегу. До ближайшего брода вверх по реке был день пути, и, по словам пленных, он был укреплен таким же образом. Вниз по течению брода не было, река недалеко от этого места впадала в устье Темзы и каждый прилив разливалась по непролазным вязким болотам. Авл приказал солдатам засыпать канавы корзинами гравия, чтобы восстановить брод, но ему было ясно, что пройдет не менее двух-трех дней, пока, при их темпе работы, они смогут пересечь реку. Вражеский берег был защищен двумя мощными частоколами, и британцы, досаждавшие солдатам стрелами и оскорблениями, строили позади них третий. Дважды в день к устью реки подходила огромная приливная волна - обычная вещь в этих краях, хотя невиданная в Средиземном море, разве что во время штормов,- и это сильно замедляло работу. Но Авл рассчитывал, что прилив станет его союзником. На рассвете третьего дня при полной воде, когда река была совершенно недвижна, он послал батавский вспомогательный полк - три тысячи человек - вплавь через реку. Все германцы хорошо плавают, а батавы - лучше всех. Привязав оружие на спину, они переплыли на противоположный берег и застали неприятеля врасплох. Однако, минуя ошарашенных людей у бивачных костров, они кинулись туда, где стояли пони, и принялись их калечить, выведя из строя не меньше двух или трех тысяч лошадей прежде, чем их владельцы поняли, что происходит. Затем они закрепились на вражеском берегу у брода за средним частоколом, используя его как бы с обратной стороны, и удерживали свою позицию против яростных атак противника, пока два батальона Девятого полка с большим трудом прорывались к ним на помощь на надувных бурдюках, построенных на скорую руку плотах и захваченных у врага рыбачьих лодках. Бой был яростным, отряды британцев, стоявшие выше по течению Медвея, чтобы помешать нашим людям переправиться в каком-либо ином месте, поспешили к броду и приняли участие в битве. Авл увидел, что происходит, и приказал Второму полку, которым командовал некий Веспасиан9, пойти под прикрытием леса вверх по реке и перейти ее у какой- нибудь лишенной охраны излучины. Веспасиан нашел подходящее место милях в пяти от брода, где река немного сужалась, и отправил солдата вплавь на другую сторону, дав ему бечевку. При ее помощи перекинули канат и, туго натянув, привязали его концы к деревьям на обоих берегах. Второй полк был обучен этому маневру, и через час-два все были на противоположной стороне Медвея. Пришлось пустить в ход несколько канатов, так как расстояние было слишком велико, чтобы один, да еще туго натянутый, канат мог выдержать вес двадцати-тридцати тяжело вооруженных людей - он грозил лопнуть. Переправившись,
