существовало примерно десять тысяч скрипачей, обладающих высокой техникой, но за неделю до концерта можно было положиться только на сорок семь из них. Хорошо или плохо вы играли в последний раз, не имело никакого значения, для импресарио важно было одно: можете ли вы играть сейчас. И если вы говорили, что вынуждены отказаться, так как сломали палец, смазав по роже одному нахалу, то в минуту губили свою деловую репутацию.
– Хорошо, что я заехал, – сказал Джеймс, засовывая записную книжку во внутренний карман пиджака. – Еще пара дней, и я очутился бы в безвыходном положении. Не беспокойся, Чарли. Так хорошо, как ты, никто не играет. Я постараюсь организовать тебе новое выступление, скажем, через пять-шесть недель. Идет?
Чарли знала, что его благие намерения не всегда увенчивались успехом: Джеймс был милый хлопотун, правда с именем в музыкальном мире; он ждал от жизни радостей, но редко их находил.
– Рассчитываю на тебя, – сказала Чарли. Джеймс поморщился, пожал плечами его волновало уже другое.
– Ты действительно живешь на отшибе, Шарлотта. Кругом нет ни одного мотеля, а уже поздно. Не мог бы я...
– ..переночевать здесь? Джеймс благодарно улыбнулся.
– Конечно, оставайся. Поспишь на диване.
– В моем возрасте?
Чарли фыркнула, удержавшись от смеха.
– А ты в своем обычном стиле, Джеймс! Мне казалось, ты обрадуешься и дивану.
– Я не такой уж старый, – обиделся он, – но, если ничего другого не предвидится, с удовольствием посплю и на диване. А как насчет обеда?
– Это я обеспечу, – снова рассмеялась Чарли. – « Я как раз собиралась обедать, а теперь мы все разделим на двоих. Как насчет гренков с бобами?
Она с трудом подавила улыбку: на лице Джеймса так ясно все, было написано, что, вероятно, по этой самой причине он лишился не одной выгодной сделки, подумала Чарли.
– Бобы?
– И гренки, – добавила она. – Очень питательно, с большим содержанием белка. Но если ты предпочитаешь что-то более прозаическое, то в двух милях отсюда есть неплохой ресторан.
Он с радостью согласился.
– Идет, но каждый платит за себя.
– Ты последний классный транжир, – засмеялась Чарли. – Через пару минут я буду готова, и мы отправимся.
Она хотела всего лишь причесаться, умыться и подмазать губы. Для Джеймса это сошло бы. Но, стоя перед зеркалом и пытаясь левой рукой расчесать волосы, она передумала. Для Джеймса специально одеваться не стоит, а вот назло этому чудовищу в доме напротив – да!
Пусть поревнует!
Чарли переоделась в облегающий голубой свитер и короткую, до середины бедер, юбку, попробовала сделать высокую прическу, но с одной рукой у нее ничего не получилось. Разозлившись, она оставила эти попытки и дала кудрям упасть самым естественным образом.
Джеймс уже проявлял нетерпение, хотя Чарли приводила себя в порядок всего три четверти часа. Она дала ему маленькое ожерелье из жемчуга – подарок бабушки – и попросила застегнуть.
– Ну и ну! Мы что, собираемся в увеселительное заведение?
– Да нет, – заверила его Чарли. – Это приятное местечко, вполне приличное. Ты что, не можешь застегнуть?
– В свое время я перезастегивал их тысячи, – похвастался Джеймс, но тут же поостыл и, застегнув наконец ожерелье, добавил:
– У меня такое впечатление, что наряжаешься ты не для меня.
– Не выдумывай. – Чарли взяла его за руку.
В соседнем доме как раз хлопнула дверь – это выпустили Сэма.
– Идем? – спросила она.
– А не рано ли для обеда?
– О Господи, нет. Мы должны успеть засветло.
Джеймс снова недоверчиво на нее посмотрел.
– Что это за ресторан, где обедают при дневном свете?
– Да нет же, – возразила Чарли, – просто.., с мостом вечные сложности, и еще нет уличного освещения, поэтому я хочу спокойно добраться обратно. Понял наконец?
– Думаю, что понял.
Она потянула его к двери, а когда они вышли, с грохотом захлопнула ее здоровой рукой. Сэм рыл носом землю у своего заднего крыльца, но, услыхав стук, взвизгнул и потрусил к ограде.
– Дверь заело? – спросил Джеймс. А Чарли снова схватила его за руку и потащила к той же ограде.
– Покоробилась от дождя, – объяснила она.
Сэм внимательно следил за ними и, чтобы не упустить Чарли, стремительно кинулся к ним и чуть не сбил их с ног.
– Что это?.. – Джеймс в страхе спрятался за Чарли. – Что это такое?
У Джеймса действительно были причины для беспокойства. Считая себя полноправным собственником Чарли, Сэм быстро сообразил, что его подружка идет куда-то с другим мужчиной, встал в стойку пойнтера, почти уткнувшись плоским рылом в бедро Джеймсу, заворчал и захрюкал, а так как Джеймс продолжал стоять на месте, Сэм начал яростно визжать.
– Ну-ну. – Джеймс все же отошел назад. У Фила хлопнула дверь. Очень кстати, подумала Чарли и отошла в сторону, чтобы Джеймса было видно из соседнего дома.
– Не обращай внимания, – успокаивала она своего агента. – Это Сэм, карликовая свинья.
– Какой же он карлик, скорее, огромный боров. Ты только взгляни на эти клыки! Злющий, должно быть.
– Он играет, – заверила Чарли, – Сэм и младенца не тронет.
– Младенцы меня не волнуют, – сердито ответил Джеймс. – А как он относится к взрослым?
Сэм внимательно слушал. Слов он не понимал, но тон разговора улавливал. Этот пижон не должен увиваться вокруг Чарли! Атмосфера все накалялась: Сэм попытался встать на задние ноги, для чего положил передние на брючный ремень Джеймса, и, чтобы нагнать на него побольше страха, отчаянно завизжал. Джеймс в ужасе отпрянул и снова спрятался за Чарли. Для Сэма это был сигнал начала охоты. Издав злобный рык, он кинулся на Джеймса.
– Назад, Сэм! – Приказ исходил от подошедшего Фила Этмора.
Свинья замерла, а Фил уставился на троицу и так покраснел, что Чарли со злорадством подумала, не хватит ли его удар. Она сделала шаг к нему, вздохнула и, задержав дыхание, выпятила вперед грудь. Внимание Фила, вне всякого сомнения, было приковано к тому, что мерцало у нее на шее, и это явно ему не нравилось. К сожалению, Чарли не могла долго задерживать дыхание, пришлось прекратить демонстрацию ожерелья. С невинным видом она улыбнулась.
– Джеймс, познакомься, это мистер Этмор, мой сосед. А это его домашняя свинья Сэм.
– Рад познакомиться, – Джеймс протянул руку, но Фил засунул обе руки в карманы брюк и не выразил никакого желания обменяться рукопожатием. Сэм почувствовал, куда ветер дует, уселся на толстый зад и завизжал.
Добившись желаемого эффекта, Чарли подхватила Джеймса под руку и потянула к машине, которую он оставил на дороге.
– Не очень-то приятный парень, – сказал Джеймс, когда они отошли.
– Да, – неестественно громко ответила Чарли, – собака на сене и брюзга.
– Не собака, а свинья, – поправил ее Джеймс.
– Браво! – Чарли деланно засмеялась. – И весьма вздорный сосед.
– На острове только два дома?
– Только два, – печально подтвердила она. – Боюсь, что кому-то из нас двоих придется съехать.
