ограничение свободы. Конечно, можно признать, требования не будут иметь оснований, согласен, однако и наши основания для домашнего ареста – если это даже назвать так – мистера Арбора – столь же необоснованны. Мы же внесли за него залог, а, значит, не считаем его общественно опасным субъектом, который должен находиться в принудительном заключении. Так что вокруг этого мифического биопродукта может назреть довольно неприятное судебное разбирательство, и скандал в прессе также не исключен. С другой стороны, я ознакомился с официальными протоколами о происшествии в «Черной Орхидее», в котором принял активное участие мистер Арбор, и вполне вероятно, что в деле не последнюю роль сыграл биопродукт Эрика Диксона. Более того – вполне возможно, что именно биопродукт несет ответственность за содеянное.
- Биопродукт? – фыркнул Баррис, – Вы хоть сами понимаете, что говорите, мистер Сарбер? Как может биопродукт, биодобавка, органическое химическое вещество, нести ответственность по закону? Отвечать перед законом может лишь тот, кто принял этот биопродукт – причем, разумеется, добровольно. А кто заставлял мистера Арбора употреблять биодобавку? Что вы скажете? У вас есть какие-нибудь мысли на этот счет, уважаемый адвокат?
Сарбер молчал.
- В таком случае, тем больше оснований у нас для заключения мистера Арбора под стражу. Мы же как ученые не можем не отвечать за поведение нашего биопродукта, заключенного в мистере Арборе, не так ли? Ну вот, видите, как все просто. Да обстоятельства просто сами работают на нас, мистер Сарбер. Надо только не постесняться иной раз оглянуться вокруг. Шире кругозор, мистер Сарбер! Взгляните на вещи по- новому! Какие еще проблемы?
- Проблема в том, – заговорил Сарбер, – что на любой продукт-биодобавку должен быть сертификат, подтверждающий, что данный препарат безопасен для человека. И таких исследований, насколько мне известно, еще не проводилось...
- Естественно, не проводилось, – воскликнул Баррис. – До того ли нам было, когда спереди напирали законники, а сзади – гангстеры. Когда мы оказались меж двух огней и приходилось соглашаться на все, лишь бы спасти фирму. Когда суд бомбил нас постановлениями – целых двести исков – по одному на каждую бутылку!..
- Тем не менее, задачей первостепенной важности для юристов компании была подготовка к выходу на рынок Дистилляций Первой Серии и заключение очередных контрактов для второй. Уже это одно заключает в себе совершенный законченный биопродукт, который мог создать весьма удобный случай мистеру Арбору, чтобы обратиться к адвокату и отстаивать свои интересы в суде.
Баррис вновь остановился и уставился на Сарбера, словно видел его впервые:
- Зачем вы мне рассказываете все это?
- Вы же сами так говорите, мистер Баррис. Это именно то, за что вы мне платите. Это моя так называемая работа, за которую вы платите мне деньги. Я просто хочу вас предупредить, что вы начинаете дело, которое может быть чревато последствиями, и все это влетит нам в копеечку. С хорошей командой адвокатов мистер Арбор может...
- Ничего он уже не может, ваш мистер Арбор. Вы поняли? Мистер Арбор отныне не сможет ни-че-го! – подчеркнул Баррис, высокомерно оглядываясь, словно уже не замечая присутствия подчиненного.
- Это как раз тот случай, когда в процессе при правильно дозированной информации можно будет довести дело до ликвидации компании.
Баррис похлопал его по плечу:
- Благодарю вас, коллега, но, уверяю, что с компанией ничего не случится. Компания под надежной защитой, наше дело беспроигрышное. Вне зависимости от результатов лабораторных исследований, какими бы ни оказались последствия тестов, мистеру Арбору уже не удастся начать против нас дело.
- Постановление Таргис-Хиллари утверждает, что протест, составленный в течение недели до или после помещения под арест...
- Мистер Арбор не составит никакого протеста, – холодно ответил Баррис. – Компанию спасут не папки с какими-то отчетами, а решительность старшего персонала и безоговорочное доверие младшего. Если хотите знать правду до конца – я собираюсь, как только будут закончены лабораторные испытания над нашим гостем, перепродать этот контракт Нимрев-компани, которая занимается наймом рабочих для рудников на новооткрытых планетах.
- Но нет никакой гарантии, что...
- ...После того, как его память обо всем случившемся, а также и о нем самом будет начисто стерта, – спокойно закончил Баррис, не сводя стального взора с сотрудника фирмы. – Теперь есть еще какие-нибудь вопросы?
Сарбер покачал головой. Казалось, с нее упало несколько седых волос.
- Вот и хорошо. Благодарю за внимание. А также за службу. Напутственно кивнув, Баррис дал понять, что отпускает подчиненного и направился в сторону. Юрперсонал продолжил свой путь к рабочему месту, а Баррис – к дверям секретного доступа с замком для спецпропуска. Эта дверь вела в центральную лабораторию.
Пройдя до половины коротким коридорчиком, сильно смахивающим на тюремный (постарались строители!), он вставил карточку в очередной секретный замок и вступил в темную комнату, где перед стеной мониторов сидел доктор Мелроуз. Несколько экранов показывали в разных ракурсах одну и ту же комнату. Небольшую камеру, где высокий худой парень слонялся из угла в угол. Прочие мониторы демонстрировали полное отсутствие изображения, предпочитая выдавать на свет какие-то трясущиеся линии и зигзаги, а также трехмерные конструкции биологических препаратов. Мелроуз утопал в огромном кресле. Панели управления и вся клавиатура находились на подлокотниках этого кресла. Мелроуз, не отрываясь, смотрел в центральный монитор, в три раза больших размеров, чем остальные, и кивал, внимательно слушая что-то в наушниках.
- Как наш гость? – спросил Баррис.
Мелроуз сдвинул наушники и обернулся к боссу.
- В норме, – отвечал он. – Почти в норме. – Он ударил по клавише в подлокотнике, и центральный экран озарился пульсациями биосигналов подопытного. – Мистер Арбор пришел в сознание приблизительно четверть часа назад и пару минут потратил на осмотр своей новой камеры. Теперь он приступил к прогулке. Похоже, он делает это, чтобы сохранить форму, а не для того, чтобы точно замерить помещение.
- Ну и?.. Зачем меня вызывали? – спросил Баррис.
Мелроуз указал на экран:
- Его биоволны. Ни малейшего признака возбуждения или тревоги. Кровяное давление, дыхание, кардиограмма и энцефалограмма в норме. Сердце и мозг работают как часы, никаких признаков волнения. Что несвойственно, заметим, помещенным в одиночное заключение – и уж тем более после смены камеры. Подозрительно нормально для человека, который может, например, решить, что его поместили в камеру смертников.
- Ну, он недалек от этого, – философически изрек Баррис. – Хотя для него данное заключение может оказаться лишь карцером.
Баррис подтащил обитый стул к командному креслу Мелроуза и присел.
- Может быть, нашему клиенту просто не привыкать к тюремным условиям. Вы знакомы с его биографией?
Мелроруз скептически покачал головой и вручил Баррису планшет.
- Не сходится. Здесь файл, который содержит всю информацию по мистеру Арбору.
Баррис внимательно просмотрел «дело Арбора». Подопытному только что исполнилось двадцать три года. Это случилось на прошлой неделе. Ничем не примечательная карьера торгового брокера по космическим перевозкам. На Тетросе Девятом – размеренный и ленивый аграрный сельский мирок свекловодов и скотоводов, вдалеке от проторенных торговых путей. И вдруг в последние три месяца целый каскад приключений, свалившийся на голову деревенского мальчугана.
- Тут, – сказал Баррис, щелкнув по экрану планшета ногтем, – светит срок по трем разным поводам. И последний из них – здесь, на Консуле.
- Но здесь еще не все, – заметил Мелроуз. – Это сведения, собранные лишь за последние три месяца.
