годные для операции нервные окончания, они должны оттяпать всю кисть по самое «не могу», иначе им до него не добраться. А это значит, что мне придется ходить с сервопротезом.
- Вот уж не думал, что у вас так плохо с рукой. Никогда бы не подумал, – посочувствовал Винтерс.
- С ней-то все было в порядке, – сдержанно отозвался Вонн. – Проблема в том, что я заработал глобальный паралич. Дескать, вся моя нервная система безнадежна вследствие злоупотребления наркотиками и начала покрываться коростой, как они сказали. Началось ороговение или что-то вроде. Сказали, что пока моя нервная система работала исправно, можно было заказывать любой протез. То есть, для хорошей нервной системы существуют хорошие протезы. Оказывается, тонкие нервные связки рвутся в процессе приживления протеза.
- А почему они заговорили о наркотиках? – невинно спросил Винтерс . – Я всегда думал, что вам не нравятся наркотики, мистер Вонн.
- Не нравятся, не считая алкоголя, – пробурчал тот.
- Но ведь алкоголь не мог вызвать таких катастрофических последствий, вмешался Герцог, – а?
Вонн потряс головой.
- Это последнее ранение, – сказал он, поднимая забинтованную руку. После него я вытащил все обезболивающее из аптечки. Я знаю, что это за напасть – только начнешь – и уже не остановиться.
Тут Герцог начал ощущать, что чувствительность понемногу возвращается к его осоловевшей руке. Он тут же закинул ее Вонну на плечо.
- Сервопротез, – снова недовольно пробормотал Вонн. – Черт бы его побрал. Кому нужен наемник с протезом?
- Вы можете выучиться стрелять с левой руки, – заметил Винтерс.
Вонн только сплюнул.
- Можно быть левшой-снайпером и подохнуть с голоду. Ты же знаешь, какие пуганые воробьи эти вербовщики. Стоит им увидеть меня с одной из этих пластиковых мамуль, как тут же «Кругом – марш!»
- Может, тебе еще повезет, – сказал Герцог. – Сам займешься торговлей наемниками.
- Лучше сразу в пекло.
- Посмотри, чем ты заплатил за такую жизнь, Вонн. Жизнь солдата фортуны. Ты потерял лучшего друга, потерял женщину, потерял, наконец, здоровье. А теперь, когда стал калекой, что твое пресловутое братство? Отвернулось оно от тебя.
- Ты поосторожнее о моих братанах! – рявкнул Вонн. – Я ведь не такой, как ты. Я не могу, как бич, просто высадиться на планете вроде этой и получить работу. И я не собираюсь тратить время в каком- нибудь пансионе или центре реабилитации, изучая, как там проникает растворенный вакуумным методом пластик в конечности чувствующих сенсор-дроидов. Я такой чепухой не занимаюсь.
- Значит, решил спасовать, да? Только потому, что сдали не те карты? И ты решил сбросить и слинять? – Герцог покачал головой. – Вот не думал, что ты такой трус, Вонн.
На заднем сиденье такси воцарилось молчание. Два наемника уставились на бывшего торговца свежим мясом.
Герцог замялся:
- Да ладно, я пошутил. Я оптимист и верю в благополучный исход не только для себя, но и для других. Ведь галактика не так устроена, не правда ли?
- Нет, – с облегчением вздохнул Винтерс.
- И сейчас, как человек в меру состоятельный, я имею право завести разговор о нашем ночном отдыхе. У кого деньги – тот и прав. Что скажете?
- В этом нет необходимости, – поспешно откликнулся Вонн.
- Вздор. Я настаиваю. Ваш дух нуждается в подъеме. А я знаю, что для этого требуется.
Он нажал кнопку, и электроэкран исчез.
- Вы звонили? – спросил шофер.
- Слышали когда-нибудь о месте под названием «Черная Орхидея»? спросил Герцог.
- Это где рогатые зитийские бабенки? – отозвался водитель.
- Прекрасно, – рассмеялся брокер. – Везите нас туда. – Он откинулся на сиденье и закрыл глаза.
Винтерс и Вонн смущенно переглянулись.
- Знаешь что? – вырвалось у Вонна. – Я лучше подожду.
- Подождешь? – недоуменно посмотрел на него Герцог. – Чего?
- Пока мы не доставим товар этим... живодерам из корпорации. Должен быть нормальный повод выпить, а на халяву... просто как-то неудобно. Теперь же я в слишком жалком расположении духа, чтобы оценить «Черную Орхидею» и по достоинству воспользоваться ее плодами и достоинствами.
- Ты говоришь об этом кабаке, прямо как о женщине...
- Мне нужно, – продолжал Вонн, не слыша его, – принять решение насчет этого драного протеза, и думаю, такое решение лучше принимать стрезва. Может, при всем, не такая уж плохая идея. – Он посмотрел на Винтерса в поисках поддержки. Как обычно, тот не уловил суть разговора и тупо глядел на них с рассеянной ухмылкой.
- Что-то мне не верится, – скривился Герцог, – столько времени я кручусь рядом с тобой, пытаясь отвадить от мест, в которые ты любишь заглядывать, и вот, когда я сам предлагаю, ты вдруг строишь козью морду.
Вонн виновато пожал плечами:
- Ну, извини. Ничего не могу поделать.
- Порядок, – Герцог вновь раскинулся в креслах лимузина. – Эй, шеф, маршрут отменяется. Ждем новых распоряжений.
- Дело ваше, – сказал шофер. – Ваши кредиты.
- Честно говоря, Вонн, – сказал Герцог, расстроено покачав головой, – я не знаю, что с тобой делать. Ты для меня человек-загадка. Похоже, я мало изучил тебя.
Вонн только посмотрел на него. «То же самое и со мной, братец, подумал Герцог. – Я совсем не знаю себя».
5
Они наблюдали, как длинный серебряный корабль снижается над космодромом, кругами заходя на посадку. Вскоре нарисовались очертания его восхитительного корпуса. Когда он опустился достаточно низко, чтобы можно было определить модель по силуэту, вспыхнули тормозные дюзы, и корабль стал медленно опускаться на голубые посадочные огни. Теперь можно было прочитать и имя, гордо красовавшееся на борту: «Незабвенная».
Все закашлялись от поднятой пыли.
Герцог включил зажигание.
- Как там, чисто?
Вонн, хмуро взиравший с пассажирского места, кивнул.
Винтерс открыл заднюю дверь и внимательно осмотрел посадочные полосы.
- Чисто, мистер Герцог.
Герцог дал газу и направил машину к носовой части судна прогулочного крейсера. Там он подождал, пока Вонн выберется и простучит условный сигнал по обшивке. Через несколько секунд нос судна разделился надвое, и оттуда выдвинулся трап. На самом верху появился Мэй, волоча за собой громадную упаковочную клеть.
- Помоги ему, Винтерс, – распорядился Герцог.
Великан спрыгнул из фургона и встретил Мэя у подножия трапа. Приняв у него багаж, он ловко забросил его в кузов фургона.
- Открой, – сказал Мэй.
- Вы испытываете удачу, – посетовал Вонн. – Плохая примета.
Мэй распахнул сундук, и Винтерс издал восторженный вопль. Он извлек автоматический пистолет и стал вертеть его в руках, рассматривая, как ребенок игрушку.
Вонн схватил Мэя здоровой рукой за ворот куртки.
- Ты что, потерял рассудок? Если таможенники сцапают нас с этим добром...
- Все в порядке. – Мэй вытащил из ящика дробовик и, вложив его Вонну в левую руку, положил его
