– Ты его выгнал!
– Я помешал твоим планам? – с угрозой в голосе поинтересовался Ник.
– Планам? Я не понимаю, о чем ты говоришь!
– Не понимаешь? А почему ты так разозлилась из-за его ухода? Или из-за моего возвращения?
– Ты грубиян! Я злюсь потому, что ты безобразно обошелся со своим лучшим другом! Потому, что ты вел себя ужасно! – закричала Джейн.
– Да какое тебе дело до моего поведения? – Ему хотелось услышать, что ее беспокоит его поведение просто потому, что он – ее муж… но ему пришлось разочароваться.
– Какое дело? Да такое, что Линдлей – наш друг, и он гость в нашем доме!
– А, так Линдлей и твой друг тоже, да, Джейн? Ах, как же я мог забыть! Он же увивался за тобой задолго до нашего венчания! Как я мог забыть? Он знал, где ты живешь, но мне не сказал об этом ни слова. Знал о Николь, но скрыл это от меня. Вы были очень близки, не так ли? И давно ли он твой друг?
Джейн отпрянула, задохнувшись.
– Ты отвратителен!
Он стиснул кулаки, пытаясь совладать с собой; ему очень хотелось как следует встряхнуть Джейн.
– Давно ли он стал твоим другом, Джейн?
Джейн сжала губы, ее глаза пылали; вскинув голову, она уставилась на Ника.
– Я не позволю, чтобы мне наставляли рога в моем собственном доме, – прошипел он сквозь стиснутые зубы, хватая Джейн за плечо.
Она вывернулась, тяжело дыша.
– Не прикасайся ко мне!
– А ему можно к тебе прикасаться? Ему ты позволяешь! А что еще ему позволено?!
Джейн размахнулась и закатила ему основательную пощечину.
Ошеломленный граф, замер; Джейн тоже была испугана. И в гостиной воцарилось тяжелое молчание.
Потом Джейн вдруг судорожно вздохнула, ее губы задрожали, и она отступила на шаг назад:
– И-извини…
Он злобно скривил губы.
– Опоздала, – рыкнул он и схватил жену.
Ее протестующий крик был заглушен его губами. Он стиснул Джейн в железных объятиях и впился в ее рот, с силой раздвинув ее губы, ворвавшись языком внутрь. Джейн даже пискнуть была не в силах. Сжав ладонью одну из ягодиц жены, он прижал Джейн к своему вздувшемуся паху. А потом ладонь Ника скользнула по ее спине, лаская, гладя… а его губы смягчились. И Джейн смягчилась. Он почувствовал, как она раскрывается ему навстречу, как ее язык осторожно касается его языка. Застонав, он стал целовать ее еще крепче, он готов был проглотить Джейн. А она страстно прижалась к нему.
Ник совсем утратил способность связно мыслить.
Не отрываясь от губ Джейн, он опустился на колени, увлекая жену за собой. Она не сопротивлялась. А когда он опрокинул ее на спину, ее ноги сами собой раскинулись, давая Нику возможность очутиться там, куда он стремился. Это было нестерпимым наслаждением. Ник готов был взорваться в любую секунду.
– Джейн! – прошептал он, зарываясь лицом в ее волосы, прижимаясь к изгибу шеи… и, дрожа, потянулся к ее юбке. Он слышал ее тяжелое, неровное дыхание. Когда его рука коснулась ее обнаженного колена, Джейн задохнулась. Когда он положил ладонь на внутреннюю поверхность ее бедра, она застонала и выгнулась. Он дерзко прижал пальцы к ее горячей женской плоти и почувствовал, что она повлажнела. Повлажнела для него. От его ласк.
– Джейн, Джейн… – услышал граф собственный прерывистый голос, и его рука скользнула под шелк белья, коснувшись пылающей кожи.
Джейн закричала, цепляясь за него, сжимая его в объятиях, судорожно извиваясь… она сгорала от желания.
Он не мог больше ждать. Он резким движением расстегнул бриджи и услышал:
– Николас, Николас!
Это было рыдание, это была мольба…
Он отыскал ее губы и, выпустив на свободу свое естество, вонзился в жену. Он почувствовал горячую, обжигающую, нестерпимо сладкую тесноту… ему было так же тесно в Джейн, как в самый первый раз… и он знал, что погиб.
– Нет! – закричал он, погружаясь в нее. – Нет, нет, я не хочу кончать, не сейчас… – И в то же мгновение он извергся в нее, и семя все выплескивалось и выплескивалось. И сквозь туман пылающего экстаза он слышал ее голос, выкрикивающий его имя, и ощущал, как она сжимает его в объятиях и как сжимается вокруг него – снова и снова.
Глава 39
Джейн наконец опомнилась и поняла, что лежит на жестком полу.
А на ней лежал теплый и тяжелый граф. Его лицо прижималось к шее Джейн, она чувствовала его влажное, горячее дыхание, чувствовала его губы, слышала тяжелое биение его сердца у своей груди. Граф
