стал еще более страстным, и сильная волна чувства снова сотрясла все ее существо.
Зная, как часто женщины под впечатлением его положения в обществе или в ожидании богатых подарков за свою благосклонность разыгрывали страсть, Грэй опьянел от сознания, что страстная реакция его жены не была притворной. Ее искренняя страстность доставляла ему еще большее наслаждение.
Грешная парочка за решеткой решила, что Лиззи специально отвлекла Грэя объятиями. Но ни Грэй, ни Лиз не заметили, как Тимоти увел несколько растрепанную Дру назад в бальную комнату.
– А, Грэй, вот ты где. Я ищу тебя. Никогда бы не догадался, что у тебя может быть интимное свидание с собственной женой. – Сэр Дэвид зафукал с нарочитым упреком. – Есть лучшие места, дружок, лучшие места для этого.
– Совершенно верно, сэр. – Улыбка Грэя ничуть не была покаянной. – Но цветы, лунный свет… – Он пожал плечами.
– И красивая женщина. Я знаю. Я не настолько стар, чтобы забыть такие сладкие соблазны. – Сэр Дэвид сиял улыбкой, как лукавый сатир. – Но знаешь, я видел, как Хейтон танцевал с твоей женой, а потом позже разговаривал с вами у фонтана. Остерегайся этого человека, Грэй.
Серьезный взгляд сэра Дэвида перешел на Лиз.
– Вы тоже, дорогая. Интерес этого джентльмена далек от платонического. Будьте настороже против его коварных уловок, иначе не успеете оглянуться, как он добьется чего хочет.
Лиз едва не рассмеялась от его серьезного предупреждения. Граф не угрожал ее добродетели. После того как она узнала страсть Грэя даже не в полной мере, ни один мужчина не мог представлять угрозы. Но, не желая обижать этого доброго друга семьи, она торжественно кивнула.
Грэй отлично знал, насколько искушен Хейтон в любовных делах. Было время – когда оба они были гораздо моложе, – они не только во многом сходились во вкусах, но и полудружески соперничали друг с другом, чтобы доказать свое превосходство. Он вышел из этой незрелой фазы. Хейтон – нет. И может быть, именно вследствие этого былого сходства он испытал трудный момент, прежде чем перестал рассматривать этого человека как возможную угрозу его отношениям с Элизабет.
– Но, Грэй, цель, с которой я искал тебя, более прозаичная. Я обсуждаю ирландский вопрос с Сейлсбери и пришел просить тебя присоединиться к нам в клубе… если твоя добрая госпожа разрешит это досадное вмешательство долга.
Грэй сильно подозревал, что ирландский вопрос сэр Дэвид использовал как прикрытие, чтобы не упоминать фактическую тему этого вечера и столь многих прошлых: вопрос о белом рабстве. Он с сожалением посмотрел на свою жену:
– Я должен пойти, но поскольку сэр Дэвид в качестве компенсации за то, что прервал мои вечерние развлечения, отвезет меня в своей карете, а потом привезет в Брандт Хаус, я оставлю нашу вам, леди Юфимии и Дру.
– Конечно, мой мальчик, – согласился сияющий улыбкой сэр Дэвид. – Конечно, я подвезу тебя.
Лиз грациозно кивнула Грэю в знак согласия и улыбнулась сэру Дэвиду. У нее не было и не могло быть возможности поступить иначе.
Лиз, уставшая после очередного занятого дня и длинного вечера в гостях, чувствовала, как тяжелеют веки, пока Анни ритмичными движениями расчесывала щеткой ее густую рыжую гриву. В городе было темно, но в деревне петухи скоро уже начнут приветствовать наступление новой зари.
– Сегодня в комнате для слуг в Кимбал Хаус я услышала интересную сплетню о неких событиях, которые привели к «происшествию» с вашим экипажем после бала у Кардингтонов.
Яркие голубые глаза тотчас широко раскрылись, сонливость слетела при неожиданной новости о том, что не могло не волновать Лиз. Как было принято, Анни вместе с женщиной, служившей Юфимии и Дру, отправилась вслед за Лиз в служебной карете. Лиз не сомневалась, что Анни расспрашивала конюха, с которым встречалась, как и обещала, но до сих пор она не заговаривала на эту тему.
– Что говорили? – тихо спросила Лиз, пропуская тактичные любезности, чтобы поскорее услышать новость. Она знала, что Анни извинит ее за это.
– Мистера Эллисона позвал мистер Битон, кучер, который привез вас, приемную племянницу и кузена герцога в Лондон. Он просил помочь успокоить лошадь, не привыкшую к городской толчее. Присматривать за каретой оставили одного лакея, но его завлекли в трактир, распить по пинте горького, лакеи трех других господ.
– Мы знаем, у каких господ служат лакеи, «завлекшие» Стеббинза в трактир?
– Да. – Анни обеспокоено подняла голову. – Но сначала, мэм, я должна убедить вас, что Стеббинз – хороший человек, он работает усердно и никогда не сделал бы ничего, что могло навредить хозяину.
Лиз понимала, ее служанка боится, что такое серьезное сообщение может навлечь беду на коллегу- слугу.
– Ты оказала мне чудесную услугу, Анни. – Она подбадривающе улыбнулась: – Я не забуду этого. И не допущу, чтобы из-за того, о чем ты мне рассказала, у Стеббинза были неприятности.
Анни, сдерживавшая дыхание сама того не замечая, перевела дух:
– Это слуги маркиза Блейза, виконта Дерборна и графа Хейтона.
Светло-карие глаза встретились с бирюзовыми в зеркале, перед которым сидела Лиз, и на губах служанки расцвела гордая улыбка – теплый отсвет мрачно загнутых кверху уголков рта ее хозяйки.
– Я пыталась узнать что-либо от моего Джереми, но такого рода информация стоит работы Стеббинза, и я уверена, что он никому об этом не рассказывал ни внизу, ни в конюшне.
– Несомненно, это так, – тут же согласилась Лиз, безмолвно прося свою подругу продолжать доверять ей, когда обратилась к ней с новой просьбой: – Я собираюсь и дальше делать все, что могу, чтобы сорвать маску с преступника, стоящего за подозрительными происшествиями с моим мужем, и благодарю тебя за то, что ты помогла мне продвинуться в поисках. Теперь я хочу попросить тебя еще об одной услуге, которая может подвести меня еще ближе к истине.
