Из-за моей самонадеянности произошел несчастный случай. Я попытался использовать магию, не соответствующую моей природе. Я… изуродован, как я вам и говорил, но иначе, чем вы можете предположить. — Голос его был спокоен, однако Роза чувствовала, что внешнее спокойствие скрывает бурю эмоций. — Я уволил всех слуг, за исключением Поля Дюмона, который знает о моем могуществе мага, и живу здесь отшельником. Я не смею никому показаться в моем теперешнем виде. Саламандры обеспечивают почти все мои потребности, а Поль занимается теми делами, которые требуют контактов с внешним миром.
— А то, что касается моей работы — книги, чтение вслух… Это должно помочь вам найти способ излечиться? — Во всем этом безумии начала вырисовываться логическая система, отрицать которую Роза не могла. Части мозаики занимали свои места. Если только допустить, что магия существует… — Как я понимаю, мистер Дюмон не знаток языков?
— Поль не знаток чего бы то ни было, — сухо ответил Камерон. — Он владеет современным французским и английским, а также латынью, но, как вы видели, большинство нужных мне книг написаны на других языках, часто весьма редких. По причине своего уродства я не могу читать книги сам. Отсюда и та уловка, благодаря которой здесь оказались вы.
Роза на мгновение закрыла глаза, обдумывая услышанное, потом налила себе еще кофе.
«Если бы я была тем кротким и безответным книжным червем, которого, как я понимаю, он искал, чем бы дело кончилось? Оставалась бы я в неведении, пока делала все эти переводы? Был бы мой разум намеренно затуманен?»
— Что будет, если я скажу вам, что не желаю здесь оставаться?
Ответом был смех, в котором прозвучала жестокая нотка.
— У меня были и другие кандидатки. Что касается вас — для женщины без гроша в кармане существует много способов заработать себе на жизнь в Сан-Франциско, но мне не кажется, что вы нашли бы их привлекательными.
Услышав столь бесцеремонное заявление, Роза почувствовала, как гнев вытесняет замешательство.
— Вы использовали меня… Воспользовались моими обстоятельствами, чтобы поставить меня в положение, когда я не имею выбора!
— Я никогда не утверждал, что я джентльмен, мисс Хокинс, — возразил Камерон. — Я деловой человек, и вы должны представлять себе, что это значит. Я использую людей и не несу ответственности перед ними за их действия. Они сами должны использовать сложившееся положение, сами должны делать его взаимовыгодным. Вы — неглупая девушка. Можете ли вы со всей искренностью утверждать, что не извлекаете пользы из пребывания здесь?
«Он прав. Жалованье, прекрасная пища, роскошное помещение, прелестная одежда — я и в самом деле в несравненно лучшем положении, чем раньше. Даже если я оказалась во власти безумца… Или мага… А может быть, это одно и то же?»
— Нет, — признала Роза, — я гораздо лучше обеспечена, чем была бы в Чикаго. Однако мне не нравится, что меня используют!
— Тогда сделайте что-нибудь, — сурово ответил Камерон. — Решите, остаетесь вы или уезжаете, согласны ли вы, чтобы вас использовали, или попытаетесь использовать меня для того, чтобы получить желаемое. Выбор эа вами, мисс Хокинс.
Розе не было нужды размышлять: она уже знала, какое примет решение.
— Конечно, я остаюсь! — бросила она; возможно, выпитое вино вкупе с раздражением излишне развязали ей язык. — Неужели вы думаете, будто я настолько глупа, чтобы пожертвовать роскошными условиями и интересной работой только потому, что мой наниматель питает иллюзии, считая себя феодальным владыкой, наделенным магической силой?
Эти слова заставили Камерона рассмеяться, и девушка снова покраснела.
— Это вовсе не иллюзия, дорогая моя мисс Хокинс! Я и в самом деле феодальный владыка, наделенный магической силой. Проявления этой силы вы наблюдали сами, а что касается феодализма, то почему, как вы думаете, нас называют железнодорожными баронами? Однако я рад, что ваш здравый смысл преодолел страх перед нанимателем, занимающимся магией,
Теперь пришла очередь Розы рассмеяться: Камерону удалось снова поменяться с ней ролями. Впрочем, в ее колчане оставалась еще одна стрела, которой можно было уязвить его.
— Я не боюсь вашей магии: я не видела от нее пока ничего, кроме весьма уместной замены вечно сплетничающих слуг. Но если вы так могущественны, мистер Камерон, то вы не должны были нуждаться в поезде, чтобы доставить меня сюда. Более того, вам вообще не должны быть нужны мои услуги. Летающие подносы — вещь удобная, однако вы явно очень зависите от обычных людей: иначе вам не был бы нужен и Поль Дюмон.
Последовавшее за этим молчание заставило Розу испугаться: не слишком ли много она сказала и не рассердила ли своего хозяина. Он ведь и правда мог отослать ее и найти себе кого-то более покладистого.
— Она права, Ясон, — весело сказала саламандра. Звук ее голоса заставил Розу так резко повернуться, что она чуть не опрокинула кофейную чашку.
— Проклятие, я знаю, что она права! — прорычал Камерон.
Саламандра рассмеялась. Роза победно улыбнулась.
— Тогда могу я считать, что наши отношения не будут больше отношениями сеньора и серфа, а достигнут стадии сотрудничества? Или по крайней мере станут отношениями монарха и рыцаря?
— Только если вы согласитесь придерживаться некоторых правил, — быстро ответил Камерон. — Если вы желаете быть моим рыцарем, вы должны выполнять мои указы, верно? Я показал вам, на что способна магия, не для того, чтобы вы начали оспаривать мой авторитет. Здесь я — властитель. Если я иногда буду с вами резок, то только потому, что не имею времени или возможности говорить иначе. Если я отдам прямой приказ, я буду ожидать его выполнения.
Роза скромно кивнула.
— Конечно. Вы же мой наниматель, и мы с вами оказываемся в глубоких водах. Может быть, в моих руках штурвал, но вы остаетесь штурманом и капитаном.
— Прекрасно. — В голосе Камерона прозвучало удовлетворение. — Я ускорю ваше обучение магии и больше не буду беспокоиться о том, чтобы скрыть от вас действия моих помощниц. Более того, я приставлю к вам одну из саламандр для услуг — ту самую, которая уже убирает ваши комнаты. Просто скажите вслух, в чем вы нуждаетесь, и она выполнит распоряжение.
Как ни непривычны Розе были летающие огненные ящерицы, она почувствовала облегчение. По крайней мере теперь она могла видеть, кто ей прислуживает, и была уверена, что это не Дюмон, что само по себе успокаивало.
«Не проскользнуло ли в его голосе невольное восхищение? Теперь Камерон не будет считать мое поведение само собой разумеющимся».
— Я по-прежнему буду заниматься бизнесом в рабочие часы, так что дневное время у вас остается свободным, — продолжал Камерон. — И я просил бы вас не обсуждать ничего из случившегося с Дюмоном. Мне кажется, Поль испытывает ревность, а наши новые отношения могут ее только усилить. Он хочет получить от меня больше того, что заслуживает — и что я намерен ему дать.
«Интересно. Что он значит для Дюмона, а Дюмон — для него? Мастер и подмастерье? Или узник и страж?»
С другой стороны, если это будет в ее власти, Роза не станет обсуждать с Дюмоном что бы то ни было…
Все произошедшее казалось девушке таким нереальным, что больше походило на сновидение. Может быть, поэтому она набралась храбрости сказать вещи, которые в иных обстоятельствах сочла бы совершенно неприемлемыми.
«Я проснусь утром, и окажется, что ничего этого не было. Все мне только снится: я уснула над книгой Ди, вот мне и примерещились разные чудеса».
— Я предпочла бы как можно меньше встречаться с мистером Дюмоном, — медленно проговорила Роза. — Если не возражаете.
