— Нет!
В его голосе прозвучало неприкрытое страдание, и Крис увидела, как вино плеснуло через край бокала.
Пятно на скатерти было похоже на кровь. Суеверно вздрогнув, она подняла глаза. На лицо Гарольда легли страдальческие складки, в глазах застыло выражение человека, прошедшего через ад. У Крис возникло такое чувство, словно она грубой рукой сорвала повязку с еще незажившей раны. Но ведь она понятия ни о чем не имела, по его виду ничего не скажешь!
Потрясенная, она прошептала:
— Ради Бога, простите, Гарольд.
Он на мгновение закрыл глаза, понимая, что выдал самое сокровенное. Усилием воли он взял себя в руки. Промокнув салфеткой пятно на скатерти, Гарольд произнес нарочито ровным голосом:
— Вы застали меня врасплох, только и всего.
— Только и всего? Не правда! Вы, конечно, не обязаны докладывать мне, в чем дело, но хотя бы не притворяйтесь. Я же не слепая и не глухая.
Смерив ее тяжелым взглядом, Гарольд процедил:
— Не лезьте не в свое дело.
— Готова поспорить, — огрызнулась Крис, — что вас не так уж часто удается застать врасплох, Гарольд Фарбер. Особенно женщинам.
Страдание на лице Гарольда сменилось гневом:
— Но вы очень ловко расставляете сети — по крайней мере, я в них попался.
— И грубить тоже незачем.
— А что мне еще остается делать?
— Я же сказала, это была дурацкая идея!
— Дурацкая — не то слово. Напрасно рассчитываете: мой ответ — действительно «нет».
Это Крис поняла по выражению его лица, когда Гарольд только заговорил. На щеках ее вспыхнули красные пятна, но она сдержалась.
— Что ж, нет так нет. И давайте забудем об этом. Не хотите заказать шоколадный крем? Тогда бы я тоже попробовала.
Но Гарольд слишком разозлился, чтобы сразу успокоиться.
— Ничего себе! Сначала вы взрываете бомбу, а потом мирно обсуждаете со мной десерт?
— Вы мне уже ответили, так что больше обсуждать нечего!
— Это вы так считаете.
Крис разбередила старую рану, но Гарольда уже обуревали другие эмоции, которые ему, мягко говоря, не нравились.
— Если вы не хотите потом иметь со мной дело, какая разница — женат я или холост?
Крис задела его самолюбие. Она готова была хладнокровно выбросить его из жизни, словно его и не было. Гарольд почувствовал, что уязвлен и даже очень.
Слегка удивленная его вопросом — ведь ответ был совершенно очевиден, Крис пожала плечами:
— Но ведь это аморально. Я имею в виду — изменять жене с другой женщиной.
— А родить ребенка без отца — не аморально?
Тут Крис тоже начала злиться:
— По-моему, я ясно дала понять — я не хочу больше говорить об этом.
— Нет уж, мы будем об этом говорить, хотите вы того или нет. — Гарольд стукнул ладонью по столу. — Скольких мужчин вы об этом уже просили?
— Ни одного!
Как ни странно, он ей сразу поверил.
— Тогда почему я? Почему вы не попросили своего партнера по теннису? Вы ведь должны его знать гораздо лучше, чем меня.
— Боб? — Крис нахмурилась. — Откуда вы знаете про Боба?
— У меня гостевой пропуск в тот же клуб, куда ходите вы.
Крис это совсем не понравилось. Она призвала на помощь улыбку и посмотрела на него сквозь ресницы.
— Ну, мне не очень удобно просить об этом Боба. Вдруг его девушка станет возражать., .
— О! — только и смог выговорить он.
За последние пять минут Крис ошарашила его дважды. Может, эта женщина — как раз то, что ему нужно? И ведь она права — уже давным-давно он не позволял женщинам выбить себя из колеи.
— Так все-таки почему я? У вас наверняка полно знакомых мужчин.
— Они все живут в Портленде. И я не хочу потом постоянно на них натыкаться. А вы из Нью-Йорка — хотя я бы лично предпочла, чтобы вы жили в Лондоне. Или где-нибудь в Монголии.
Стараясь не встречаться взглядом с Гарольдом, Крис принялась перечислять по пальцам:
— Вы красивый, здоровый, умный — иными словами, у вас хорошие гены. Вы не живете здесь, и, что для меня особенно важно, у вас есть принципы, и вы их придерживаетесь. И, кроме того, как я выяснила на танцплощадке, вы ко мне неравнодушны.
Крис перечисляла его достоинства, а у Фарбера возникало такое ощущение, словно его оскорбили:
— Я ведь не призовой жеребец, черт возьми! Крис вздернула подбородок.
— Этот разговор — пустая трата времени. Вы забыли, что уже отказались? — Она подала знак официанту, и когда тот подошел, заказала лимонный пирог и кофе.
— Шоколадный крем и кофе, — добавил Гарольд.
Когда официант отошел, он заговорил более спокойным тоном:
— Меня разбирает любопытство. Вы еще молоды — откуда такая страсть к продолжению рода?
— Наверное, оттого, что я слишком много занимаюсь садоводством, — беспечно отозвалась Крис. — Знаете, пчелы, птички, семена, которые весной дают всходы. Короче, плодитесь и размножайтесь.
— Очень остроумно. А истинная причина?
— Я могла бы, в свою очередь, попросить вас не совать нос не в свое дело.
— Могли бы. И на вполне законном основании. Но я все же хотел бы знать.
Крис так долго смотрела на свой бокал, где вино играло рубиновыми отблесками в пламени свечи, что Гарольду показалось — она забыла
И о его присутствии, и о том, что он задал ей вопрос. Потом она почти прошептала:
— Не так уж я и молода. В октябре мне исполнился тридцать один год. И я уже давно мечтаю о ребенке. Я всегда знала, материнство принесет мне гораздо больше счастья, чем любая работа. Однако я не сидела бы здесь и не вела с вами эти странные беседы, если бы Вивьен на прошлой неделе не родила ребенка. Она моя лучшая подруга, а малыш — это такое чудо.
В глазах Крис блеснули слезы, и Гарольд с трудом подавил желание взять ее за руку. Несколько минут назад Гарольд был страшно зол на Крис, но теперь злость растаяла, испарилась, словно дым.
— Вы же умная и красивая женщина. Выходите замуж, и у вас будет куча детишек.
Он все-таки коснулся мягкой, теплой руки и сразу ощутил, как напряглись ее пальцы. Кожа у Крис была гладкой, а пальцы — одновременно хрупкими и сильными.
Не хочу, чтобы она вышла замуж за кого-то другого! — вдруг с полной ясностью осознал он. Что за глупая мысль? Сам жениться на ней он тоже не готов.
Недавний гнев Гарольда привел ее в смятение и рассердил. Теперь же от ласковых ноток в его голосе Крис захотелось плакать. Она посмотрела на его гибкие ухоженные пальцы, на сильное запястье, выглядывавшее из манжеты, и неожиданно резко вырвала руку.
— Я не хочу выходить замуж! Простите, Гарольд, мне не следовало заводить об этом речь, это была ужасная глупость. Пожалуйста, давайте сменим тему.
Вид у нее был совсем несчастный. На языке у Гарольда вертелось множество вопросов. Но какой смысл задавать их? Он уже отказался, и без всяких там оговорок. Так что она права. Давно пора сменить тему и больше не приглашать ее танцевать.
Принесли десерт, и когда официант удалился, Гарольд миролюбиво сказал:
— Можете попробовать одну ложечку моего шоколадного крема.
