Секунду журналистка сидела неподвижно с широко раскрытыми глазами. Участвовать в операции? В перехвате фанатика, затеявшего изменить историю? На такую удачу она даже и не рассчитывала.
– Впрочем, если вы… – улыбаясь, начал Константин Кириллович.
– Нет! – сказала она, порывисто поднимаясь. – Я готова.
Вдвоем они покинули кабинет и вышли в коридор, где Оксана немедля заступила путь Артему, причем с таким видом, словно собиралась его прямо здесь и соблазнить. Тот даже опешил слегка.
– Артем! – страстным хрипловатым шепотом произнесла она. – Только честно! Вы туда раньше корреспондентов – брали?
– Брал и не раз, – помаргивая, проговорил он.
Миловидное личико юной журналистки омрачилось.
– Как же так? Брали не раз – и ни одного сенсационного материала! Какие-то вялые восхваления, какие-то общие слова… Знаете, всё это сильно напоминает информационную блокаду…
Артем подумал – и довольно-таки равнодушно пожал плечами: мне-то, дескать, какое дело! Оксана смотрела на него с величайшим подозрением.
– Ну что ж… – задумчиво процедила она наконец. – Ладно, бог с ним! У нас есть время на предварительный разговор?
– Да сколько угодно!
С завидной сноровкой корреспонденточка сменила кассету в диктофоне – и Артем с невольным уважением покосился на ее руки. Так перезаряжают оружие в бою.
– Тогда начнем вот с чего… – Оксана сосредоточилась, куснула губу – и далее профессиональной скороговоркой: – История, как известно, вещь весьма хрупкая. Вспомним рассказ Рэя Брэдбери, где растоптанная в прошлом бабочка отзывается политической катастрофой в будущем. Мне кажется, ваша работа чем-то сродни работе сапера: достаточно одной-единственной ошибки – и ничего уже не поправить. Скажите, не гнетет ли вас эта чудовищная ответственность? Просто, по-человечески… – С этими словами она сунула диктофон в зубы слегка отпрянувшему Артему.
– Ну, в общем… работа… Да, ответственная…
«Скромен, – отметила про себя Оксана. – Плохо. Штамп… Впрочем, какая разница! Репортаж – не очерк…»
– Ну хорошо, – сказала она. – А кого вы планируете перехватить на этот раз?
Молодой сотрудник зачем-то взглянул на потолок, по совести, давно уже требующий побелки. Вообще особнячок, в котором располагалось учреждение, пребывал в несколько запущенном состоянии. «И об этом тоже упомянуть, – машинально подумала она. – Налоговая полиция хрустальные дворцы себе возводит, а эти ютятся бог знает в чем…»
– Да есть тут одно хронопутало… – нехотя сообщил Артем.
Оксана встрепенулась.
– Простите… кто?
Артем смутился.
– Извините, – сказал он. – Я имел в виду – нарушитель… Бывший лаборант НИИ. Устройство собрал на дому – из ворованных комплектующих. Убежден, что во всех наших бедах виновно татарское иго. Неделю назад отбыл на Калку встречать тумены проливным пулеметным дождем… – Последнюю фразу Артем завершил несколько саркастически. Стало быть, чувством юмора все-таки обделен не был.
– Откуда это стало известно?
– Оставил записку.
– А если бы не оставил? – В голосе Оксаны зазвучало беспокойство.
Артем снова пожал плечами:
– Рано или поздно хватились бы…
– Поздно?!
Молодой сотрудник досадливо почесал бровь.
– Ну, не так выразился, – поправился он. – Поздно у нас никогда не бывает… – Хотел добавить еще что-то, но тут в конце коридора отворилась окованная жестью дверь – и на рассохшийся скрипучий паркет, бряцая металлом, ступил некто в крупнокольчатой железной рубахе до колен. Голову ратника венчал плоский похожий на тюбетейку шлем, а в руке почему-то была обыкновенная штыковая лопата.
Шурша и позвякивая, прошествовал мимо. Величественно кивнул коллеге.
– Кто это? – Журналистка завороженно глядела вслед импозантному незнакомцу.
– Наш сотрудник.
– А почему с лопатой?
– Долго рассказывать, – уклончиво отвечал Артем. – Кстати, он тоже сейчас на Калку…
– То есть мы там с ним встретимся?
– Нет, – сказал Артем. – Мы с вами отправляемся в 16 июня 1224-го, а он – в 31 мая 1223-го…
– Ничего не понимаю! – призналась Оксана. – Когда была битва на Калке?
