Двадцать семь – не так уж это много! Почему это она не может носить локоны, если ей захочется? Викторианская эпоха, подумаешь!..
Вернувшись домой, Луиз приняла ванну и провела довольно много времени, завивая волосы с помощью электрических щипцов, когда-то ей подаренных, но засунутых в глубь ящика комода за ненадобностью. Кто бы мог знать, что придет их время?
Уже совсем готовая, Луиз встала перед зеркалом и поразилась тому, насколько сильно локоны изменили ее внешность. Что она с собой сделала? Ей вдруг стало неловко, и она изменила бы прическу на старую, если бы в это время не появился Дэвид.
Он пристально посмотрел на нее.
– Луиз! Боже! Я едва мог узнать тебя. Твои волосы…
Она покраснела.
– Я выгляжу ужасно, правда? Сама не понимаю, зачем я…
– Но мне очень нравится!
– Нравится?
– Прическа очень идет к твоему платью! – Дэвид протянул ей руку. – И должен заметить, что и платье тебе идет. Ты в нем выглядишь весьма соблазнительно.
Луиз засмеялась, и щеки ее покрылись нежным румянцем. Дэвид улыбнулся, ласково сжимая тонкие пальцы своей спутницы.
– Твой румянец тоже весьма привлекателен.
– Не смейтесь надо мной, Дэвид Хеллоуз! – запротестовала Луиз, еще больше краснея.
– Совсем нет. Я не смеюсь, я только хочу сказать, что когда ты краснеешь, то становишься еще женственней. Мне начинает казаться, что тебя нужно защищать.
– В наше время и в моем-то возрасте? – с интересом спросила она. Дэвид пожал плечами.
– О, я понимаю, что сейчас это не модно – пропускать женщину вперед, вставать, когда она входит в комнату… Да, над этим могут и посмеяться. Но что делать, если я старомодный человек. Мне нравится разница между мужчиной и женщиной, и я не считаю, что должен этого стыдиться.
– Совершенно с тобой согласна! – подтвердила Луиз.
Они достаточно долго работали вместе, и она прекрасно знала, что он не пускает ей пыль в глаза. Дэвид не относился к женщинам, как к бездушным куклам. Отнюдь! Он всегда вел себя с ними с уважением и с церемонной учтивостью.
Дэвид опять улыбнулся.
– Именно это и привлекло меня в тебе. – Луиз была поражена, когда он добавил:
– Твоя женственность.
Луиз прежде не слышала от него подобных признаний. Она часто задумывалась над тем, почему Дэвид, достигнув тридцатипятилетнего возраста, не женат. При его привлекательности он нравился многим женщинам, у него появлялись подружки, но все связи скоро кончались.
Может быть, загруженность работой, необыкновенная преданность своему делу вставали между ним и девушками, с которыми у него начинались романы?
Он вовсе не был похож на известный тип сурового, властного хирурга. Элегантность, мягкость, теплая улыбка и приятные манеры делали его самым популярным врачом в Уинбери. Но сегодня вечерний костюм, белоснежная рубашка и шелковый черный галстук придавали ему особый шарм.
Губы Дэвида забавно скривились.
– Ты так меня рассматриваешь, Луиз… Может, я насторожил тебя признанием, что мне нравятся женственные девушки?
Она рассмеялась и покачала головой. Тогда он крепче сжал ей руку, привлек к себе и наклонил голову. Луиз инстинктивно подняла лицо, чтобы он мог ее поцеловать. Но в тот миг, когда их губы встретились, зазвонил телефон, и они отстранились, пристально посмотрев друг на друга.
– Не подходи, – сказал Дэвид, и она засмеялась:
– Не могу. Может быть, это отец. Это был не отец – звонили из больницы. Дэвид застонал, когда Луиз вздохнула и протянула ему трубку.
– Извини, – сказала она, когда он неохотно взял ее и резко произнес:
– Хеллоуз слушает… Как долго все это продолжается? – нахмурился Дэвид.
Луиз стояла и смотрела на него, руки ее как бы помимо воли поглаживали короткий бархатный жакет. Если Дэвида вызовут в больницу, она, конечно, никуда не пойдет.
Он положил трубку и с кислым лицом повернулся к ней.
– Я предупреждал, что не следует подходить к телефону.
– Вот не думала, что они могут до нас добраться!
– Мне не должны были звонить, но один из наших больных ждет операции уже в течение трех дней, хотя его состояние не позволяет ее делать. Теперь оно, похоже, стабилизировалось, но Колин Доукинс не хочет рисковать и просит меня заскочить в больницу посмотреть больного и решить вопрос об операции.
– На самом деле он предпочел бы, чтобы эту операцию сделал ты, – сухо заметила Луиз. Дэвид засмеялся.
