– А ты не могла бы отклеить эти дурацкие коровьи ресницы? – робко поинтересовался Пьер.
– Нет, это мои собственные!
– Ты хочешь сказать, они настоящие?
– Так и есть. Длинные, правда? Пьер был откровенно смущен.
– Послушай, ты на меня не обижайся, но у тебя и без всей этой ваксы очень красивые глаза.
– Мне так приятно это слышать! – Аманда жеманно улыбнулась и опустила глаза, чтобы скрыть свою радость, а Пьер тихо выругался по-французски. Вот бы посмотреть на его физиономию, если бы она ответила ему на его родном языке! – А сколько мы пробудем в Париже? – спросила она, когда они подъехали к аэропорту Хитроу и Пьер сдал машину-Ровно столько, сколько понадобится для того, чтобы ты выглядела менее.., менее цветисто.
– Ну и зануда же вы! – капризно сказала Аманда, когда они входили в аэровокзал.
– Что поделаешь! Надо, чтобы ты хотя бы выглядела так, чтобы я мог в тебя влюбиться.
Проигнорировав его последние слова, она спросила:
– А в какой гостинице мы остановимся?
– У меня в Париже квартира. – Когда они подошли к столу регистрации, он попросил:
– Будь любезна, твой паспорт.
Понимая, что, как только он увидит паспорт, игра будет закончена, она покачала головой.
– Спасибо, я уж как-нибудь сама. Я не тупица. Дайте мне мой билет.
Он неохотно согласился, и Аманда после регистрации, опередив Пьера, благополучно прошла паспортный контроль и вздохнула с облегчением только тогда, когда убрала паспорт в сумочку. Хорошо бы все обошлось и в другой раз!
Однако не обошлось, но Аманда, сделав вид, что обнаружила затяжку на колготках, ухитрилась намного отстать от Пьера, и он не увидел, как она предъявляла паспорт.
Машина Пьера (“мазерати” цвета шампанского) была припаркована прямо на стоянке в аэропорту, и через несколько минут они уже ехали по Елисейским полям.
Теперь Аманде не надо было изображать восторг при виде знаменитой улицы или удивление, когда они затормозили у шикарного дома недалеко от площади Согласия. “Неплохо для бедного плейбоя”, – посмеивалась про себя Аманда, пока они поднимались в лифте на третий этаж и входили в богато обставленную квартиру.
Стены холла и гостиной были обиты георгианским зеленым шелком, окна задрапированы портьерами такого же оттенка, мягкими складками спадавшими на мозаичный паркет, устланный китайскими коврами. Антикварная мебель представляла разные эпохи: наполеоновский письменный стол, столы и стулья времен Директории, канапе с позолотой в стиле Людовика XVI с пуховыми бархатными подушками лимонного цвета.
Пожилая экономка с бесстрастным лицом отвела Аманду в ее комнату, где также царило смешение стилей: инкрустированный туалетный столик и стулья, кровать красного дерева в стиле ампир; палевое дамасское покрывало перекликалось с тканью, которой были обтянуты стены. Под ногами палевый палас с толстым ворсом во всю спальню, включая овальную ванную комнату, где стояла ванна из розового мрамора с кранами в виде золотых дельфинов, – все отвечало последнему слову моды.
'Да, Пьер не скупится, чтобы ублажать своих подружек”, – думала Аманда, пытаясь представить его высокую, стройную фигуру в этом уютном уголке любви. Вернувшись в спальню, она осторожно выглянула в коридор. Там никого не было, и, влекомая любопытством, она вошла в спальню напротив.
Ну вот эта больше соответствует его вкусу! Стены и ковер цвета ночного неба, такой же потолок, усеянный крошечными потайными светильниками; если смотреть на него с огромной кровати с жемчужно- серыми атласными простынями, легко представить, что лежишь под звездами! А можно и воспарить к ним, если его талант любовника под стать его чувственной внешности. Отогнав поскорее подобные мысли, Аманда вышла из спальни.
– Может, когда все облазишь, все-таки составишь мне компанию? – позвал ее из гостиной Пьер.
– Сию минуточку! – нараспев протянула она.
Пока Аманда пила свежесваренный кофе, вошла экономка и спросила, будут ли они ужинать дома.
– Приготовьте нам какую-нибудь закуску, – распорядился Пьер. – Я не знаю, когда мы вернемся. – Он поставил чашку и встал. – Нам пора, Мэнди. Нужно сделать массу покупок, а я еще не решил, с чего начать. Понятия не имею, как одевать женщин!
'Зато отлично знаешь, как раздевать”, – отметила про себя Аманда и, встретив его взгляд, почувствовала, что именно это он мысленно и проделывает сейчас с ней. Его слова подтвердили догадку Аманды.
– Знаешь, у тебя отличная фигура, но ты слишком вульгарно ее подчеркиваешь.
– Ну что вульгарного в блузке и юбке? – невинно спросила она.
– Как сказать! В твоем случае зеленый и красный атлас вряд ли подходит для повседневной одежды, не говоря уже о сочетании цветов.
Он игриво потянул за гофрированный воротник блузки, и, когда кончики его пальцев скользнули по ее коже, она вздрогнула от нахлынувшего чувства странного возбуждения.
– Пошли, – сказал он. – Начнем с Бофур-Сент-Оноре. Если повезет, купим там все, что нужно.
– А как быть с вещами, которые я привезла с собой? – сокрушалась Аманда. – Не выбрасывать же их на улицу!
