Обещаны? Сбитая с толку Джослин растерялась. Что хотел сказать король?
— Но кем? — снова вмешался в разговор Иво.
Эдуард, выгнув бровь, бросил на священника выразительный взгляд.
— Вашим племянником Мейнардом, разумеется.
Святой отец возмущенно всплеснул руками.
— Какую ложь придумал Уильям теперь? Я ничего подобного не слышал. Да и не поверил бы, если бы даже и услышал.
— И, тем не менее, почти дюжина благородных рыцарей подписали эту петицию, — заявил Эдуард, взяв с колен свиток пергамента. — И каждый из них поклялся, что является свидетелем клятвы, данной Мейнардом Фоком Лайму Фоку шесть лет назад. Каждый подтвердил, что Мейнард пообещал не оставлять в случае смерти законнорожденного наследника и согласился с тем, что после него Эшлингфорд унаследует старший брат.
— Ваше Величество, но это же абсурд, — не сдавался Иво.
Заметив, что взгляд короля стал суровым, Джослин шагнула вперед.
— Я не понимаю, Ваше Величество, о какой клятве идет речь.
— Семь лет тому назад мне принесли похожую петицию, — начал Эдуард, поудобнее устроившись в кресле. — Меня просили рассудить, кто же является истинным наследником Эшлингфорда: Лайм Фок или его младший брат.
Джослин оказалась в затруднительном положении: муж ни разу не рассказывал ей об этом случае. Новость ошеломила и потрясла ее.
— Видите ли, — продолжал король, — Монтгомери Фок назвал своим преемником Лайма, но отец Иво и леди Анна, мать Мейнарда, воспротивились его воле.
В мгновение ока Джослин прозрела. Только теперь она поняла, почему Лайм Фок предъявлял права на Эшлингфорд, оспаривая их у Оливера. Неудивительно, что он был так уверен в своей правоте.
— И вы. видимо, признали наследником Мейнарда.
— Да. Так как он рожден в законном браке и оба его родителя происходили из благородных семей. Тогда мне казалось, что я поступаю справедливо.
Услышав в голосе монарха нотки раскаяния, молодая вдова насторожилась.
— Вы считаете, что ошиблись?
Король нахмурился.
— Ваш муж не оправдал оказанного ему доверия. Меньше, чем за год, доходы Эшлингфор-да уменьшились почти вдвое. Вассалы и крестьяне поссорились между собой. Мне сообщили, что барон слыл азартным игроком и, пуская деньги на ветер, быстро опустошил богатую казну отцовских владений.
— А что же сэр Лайм, Ваше Величество? — робко спросила она.
— Зная о моем негодовании, ваш муж уговорил старшего брата вернуться в Эшлингфорд и взять в свои руки управление делами.
Итак, Лайм не вынуждал брата передать ему бразды правления, как говорили ей отец Иво и Мейнард. Власть была передана ему по доброй воле! Все, во что свято верила Джослин, начало рушиться.
— А сэр Лайм, в свою очередь, потребовал взамен титул барона, не так ли?
Женщина продолжала недоумевать. Как Мейнард мог согласиться на такие грабительские условия? Случившееся казалось просто невероятным.
— То, что я рассказал сейчас, засвидетельствовали рыцари из Эшлингфорда. Однако я еще до получения петиции слышал о происходящем.
Чему верить? Джослин не могла сделать выбор. Верить ли тому, что Лайм Фок ради получения Эшлингфорда подкупил лжесвидетелей? Или что ее муж дал обещание, которое не собирался выполнять?
— Даже если это правда, в чем лично я сомневаюсь, Ваше Величество, — снова вступил в разговор Иво, — Уильям был и останется незаконнорожденным сыном. Он не имеет прав на титул барона, тем более сейчас, когда есть Оливер.
Эдуард перевел взгляд на священника.
— Возможно, — вполголоса произнес он.
— Неужели вы серьезно намерены признать наследником Уильяма?
— Вполне серьезно.
У Иво чуть не вырвался крик протеста, однако, до боли закусив губу, он сжал крест и отвел взгляд в сторону.
Джослин вдруг отчаянно захотелось убежать отсюда прочь, отдать Лайму Фоку все, что он стремился получить, и вернуться вместе с Оливером к спокойной и безопасной жизни в Розму-ре! Однако всплывшие в памяти слова отца Иво вернули ее к реальности. Только от нее зависело сейчас будущее сына.
— Но что же будет с моим сыном, Ваше Величество? Он ведь плоть от плоти барона Мейнарда Фока.
— Вы вступили в брак по специальной лицензии, разрешающей не оглашать ваши имена перед свадьбой, не так ли?
Женщина кивнула головой.
— А вам никогда не хотелось узнать, почему ваш муж решил держать брак в тайне?
— У меня не было повода расспрашивать об этом, так как он сказал, что боится за жизнь любого ребенка, который может у нас родиться. И еще Мейнард говорил, что его брат, возможно, захочет убить наследника, чтобы получить владения отца.
Эдуард нахмурился.
— Не могу утверждать, что знаю сэра Лайма хорошо, однако мне трудно поверить, что он способен на подобную жестокость.
Рассказать ли королю, как Лайм Фок ворвался в Розмур? Как угрожал увезти с собой Оливера? Но, с другой стороны, все его угрозы так и остались словами. Ни ей, ни Оливеру Лайм не сделал ничего дурного.
— Убедите меня в том, что я должен признать наследником вашего сына, леди Джослин, — заявил Эдуард. — И я сделаю это.
Женщина удивленно заморгала. Но как она сможет убедить короля?
— Я не знаю, что добавить к уже сказанному, Ваше Величество. Могу только сказать, что, находясь на смертном одре, мой муж назвал Оливера своим наследником, и отец Иво засвидетельствовал последнюю волю умирающего.
— Совершенно верно, — с готовностью подтвердил священник.
— Но ребенку сейчас всего два года, — напомнил им Эдуард.
— Летом исполнится три, — вежливо поправил Иво.
— Два… Три… — пробормотал король. — Неважно, он все равно ребенок и не сможет вести дела в таком огромном поместье, как Эшлинг-форд. — Эдуард снова перевел взгляд на Джослин. — Вы же не собираетесь управлять владениями покойного мужа лично, не так ли?
Она?! Господи, ей и в голову никогда не приходила подобная мысль. Конечно, она умела читать, писать и считать и, кроме того, несколько лет вела хозяйственные книги за отца, но владения в Розмуре по сравнению с Эшлингфордом казались просто крошечными. Хотя, возможно…
— Пока Оливер не достигнет совершеннолетия и не возьмет ответственность на себя, — прервал ее мысли Иво, — я смог бы управлять поместьем, Ваше Величество.
— Вы? — удивленно воскликнул монарх. — Служитель церкви?
— Не только церкви, но и прихода Эшлингфорда. Вы, Ваше Величество, видимо, забыли, что я тоже из рода Фоков. Хотя я и отдал большую часть жизни служению Богу, я лучше, чем кто-либо, знаю о положении дел в поместье.
— И вы полагаете, что сумеете управлять им?
— Безусловно, сумею.
— И лучше, чем сэр Лайм?
— Пожалуй, что так, — после некоторого колебания ответил священник.
Однако, судя по выражению лица Эдуарда, Иво не удалось убедить его.
