– Видишь ли, наши чертовки так любят гостей и порой так не хотят их отпускать, что взяли за привычку прятать их обувь. Вернее, один ботинок или туфлю. Сначала ни мы, ни наши друзья не могли понять, что происходит. – Патрисия рассмеялась. – Самое интересное, что если гость, на радость нашим девочкам, оставался у нас на ночь, то наутро его ботинок чудесным образом оказывался на прежнем месте.
– А так как ты, Николь, им непременно понравишься, советую припрять свои башмачки заранее, – предупредил гостью Анри.
Николь рассмеялась.
– Хорошо. Никогда не слышала ни о чем подобном. Я смотрю, ваши дочки пошли в мать. Пати вечно выдумывала всякие проказы и проделки, за которые всегда наказывали не ее.
– Кто старое помянет… – с обидой в голосе сказала Патрисия.
– Ой, я вовсе и не собиралась тебя обижать. Сейчас, по прошествии многих лет, все это кажется мне забавным. По крайней мере, есть что вспомнить. Ни один день не обходился без приключений.
– Могу себе представить, – произнес Анри. – Пати и сейчас не подарок. Бедные ваши преподаватели.
Патрисия бросила на мужа укоризненный взгляд.
– Мы еще с тобой поговорим об этом позже, – воинственно предупредила она.
– Всенепременно, любимая, – со смехом ответил Анри.
– Ну что, примемся за ужин?
– Давно пора. Посмотри, какие у Николь голодные глаза.
– Что?! – возмутилась Николь.
Да уж, эти ребята стоили друг друга. Впрочем, обижаться на них было бы просто глупо. Удивительно, что они, уже будучи сами родителями, по-прежнему оставались во многом детьми.
– А теперь, Ники, расскажи, почему ты пришла без Кристиана и весь вечер с трудом скрывала свою грусть за вымученными искусственными улыбками? – спросила Патрисия, когда они с подругой остались в гостиной одни.
Анри сдался на уговоры дочерей и отправился играть с ними в прятки, а дамы предпочли немного поболтать по душам. Вернее, поговорить не терпелось Патрисии, а Николь ничего не оставалось делать, как отвечать на ее вопросы.
– Только не говори, что так и не позвонила ему.
– Я позвонила, но секретарша сказала, что Кристиан уехал в Лондон и неизвестно, вернется ли он в Париж вообще.
– А есть ли основания не доверять словам секретарши? Вдруг она тайно влюблена в своего босса и решила втихомолку отваживать его подружек?
– Исключено, – с улыбкой ответила Николь. – Эта простушка еще и спросила у меня, что ей делать. Будто я способна заменить ей шефа. Похоже, она даже не представляет, что выдала секретную информацию конкурентам. Нет ничего хуже для компании, чем подобные сведения, просочившиеся дальше собственных стен.
– Еще скажи, что собираешься использовать полученные сведения против фирмы Кристиана.
Николь растерянно хлопала ресницами.
– Вообще-то я об этом даже не подумала… Да, теряю деловую хватку, – вздохнула она.
– Нет, просто ты влюблена, вот и не хочешь доставлять любимому человеку неприятности, – резонно заметила Патрисия.
Николь вздохнула и, опустив голову, тихо сказала:
– Однако что толку в моей любви? Кристиан предпочел убежать, вместо того чтобы бороться за свое чувство.
– И тебя это злит, да?
– Нет, скорее расстраивает.
– О, Ники, ты ведь никогда не сдавалась. Не надо опускать руки и сейчас. Может быть, тебе тоже стоит поехать в Лондон?
– Ты шутишь?! У меня нет ни малейшего шанса отыскать в огромном городе Кристиана! К тому же английский язык, как выяснилось, я знаю хуже него. Если б я хотя бы знала, в каком отеле он остановился или… Хоть какая-нибудь зацепка… А так мне остается только надеяться на то, что когда-нибудь судьба снова сведет нас.
– Ники, а если это произойдет лет через двадцать? Ты уже будешь беззубой и сварливой старушкой!
– Спасибо, дорогая. Умеешь же ты поднять настроение!
– Извини.
– Видимо, мне суждено быть одной.
– О чем ты говоришь, Николь? Что значит суждено? Конечно, если ты собираешься теперь до конца дней оплакивать свою судьбу и повесить на сердце огромный амбарный замок, то ты и впрямь останешься в одиночестве. Однако если присмотришься к мужчинам, которые тебя окружают… Вряд ли ошибусь, предположив, что у тебя есть верный поклонник, давно ожидающий, пока ты ответишь «да».
Николь пожала плечами.
– Не знаю… разве что Жан-Поль.
– Кто такой этот Жан-Поль?
– Это мой хороший друг.
– О, это уже интересно. Для тебя Жан-Поль всего лишь друг, но он-то наверняка видит в тебе далеко не только подружку.
– Пожалуй, ты права, Пати. Жан-Поль всячески пытается выказать мне свою любовь. Мы вместе обедаем. Иногда, когда я жутко устаю после трудного рабочего дня, он подвозит меня до дома. Еще… – Николь осеклась. Вот сейчас она скажет, что Жан-Поль уже несколько месяцев безуспешно приглашает ее на свидание, и Патрисия накинется на нее с вопросами и советами.
– Можешь не договаривать, если не хочешь. Мне и так уже все ясно.
– Ясно?
– Да. Тебе следует обратить внимание на Жан-Поля. Сходи с ним куда-нибудь. Проведите вместе вечер, погуляйте. Даже если ты и не разглядишь в нем мужчину своей мечты, то, по крайней мере, немного развеешься и отвлечешься от мрачных мыслей о Кристиане.
– А вдруг Жан-Поль решит, что я тоже неравнодушна к нему? Вдруг я дам ему ложную надежду?
– Николь, с каких это пор ты стала вдруг такая совестливая? Ты ведь не станешь давать ему никаких клятв. Вы просто поужинаете где-нибудь, поболтаете о пустяках… Ничего криминального в этом нет.
– А вдруг?…
– Никаких «вдруг». Начни с Жан-Поля, если он тебе категорически не понравится, найди себе другую кандидатуру.
– Мне не нужны никакие кандидатуры! – воскликнула Николь. – Мне…
– …Нужен Кристиан, – закончила за нее подруга.
Николь закрыла лицо руками. Боже, главное не расплакаться. Это будет проявлением непростительной слабости. Нет, она не станет проливать слезы из-за какого-то… мужчины.
– Николь. – Жан-Поль накрыл ладонью ее руку. – Я так рад. До сих пор не могу поверить, что ты все- таки согласилась поужинать со мной.
Она смущенно улыбнулась.
– Мы ведь только поужинаем, да?
– Ну-у-у, – слегка разочарованно протянул Жан-Поль. – Все зависит от тебя, милая. Я не стану требовать больше, чем ты согласишься мне дать.
Николь отпила немного вина из бокала. Алкоголь всегда придавал ей смелости, раскрепощал.
– Знаешь, Жан-Поль, ты мне очень нравишься.
Он расплылся в улыбке, однако вскоре на его лицо снова упала тень.
– Есть какое-то «но»?
Николь кивнула.
– У тебя есть любимый человек?
