– Госпожа… – отозвался тот.
– Есть кто-нибудь из Народа в пределах города?
– Никого.
– Кто-нибудь из оставшихся здесь есть, Ан-ихон?
– Сформулируй вопрос по-другому.
– Кто-нибудь из оставшихся здесь уцелел, Ан-ихон?
– Да, госпожа. Живых много.
Ответ прозвучал, словно гром; сердце успело сделать несколько ударов, когда Ньюн, ожидавший _н_е_т_, осознал сказанное. Да. Да, много, м_н_о_г_о_, _М_Н_О_Г_О_!
– Госпожа! – воскликнул Ньюн, и слезы обожгли его глаза. Он стоял неподвижно, глубоко дыша, чтобы избавиться от собственной слабости, и вдруг почувствовал на плече руку Дункана, и через мгновение Ньюн понял, что двигало землянином. Радость, – подумал он. – Дункан радовался за них. Ньюн был тронут этим, и в то же время его раздражало прикосновение землянина.
Землянина.
До того момента, как Ньюн услышал голос Ан-ихона, его вовсе не возмущало то, что Дункан принадлежит к расе землян; до того, как Ньюн узнал, что есть другие мри, он не ощущал различие между ними так остро.
Стыд коснулся кел'ена: ведь ему придется показаться перед своим Народом, волоча за собой груз своего собственного стыда, и бесчестия, и боли. Возможно, Дункан даже чувствовал это. Ньюн протянул руку, положил ее на плечо Дункана, сжал пальцы.
– Сов-кел, – сказал он тихо.
Землянин молчал. Может быть, у него тоже не было слов.
– Ан-ихон, – обратилась к машине Мелеин, – где они сейчас?
На центральном экране высветилась схема, на ней начали зажигаться пятнышки.
Десять, двадцать участков. Сформировался и начал поворачиваться глобус планеты, и здесь появились новые.
– У него не хватает мощности для того, чтобы показать каждый из этих участков, – пробормотал Дункан. Ньюн сжал пальцы, призывая землянина к молчанию.
Мелеин повернулась к ним и, распахнув руки, отпустила их.
– Ступайте. Подождите внизу.
Может быть, в этом был виноват Дункан; но скорее всего, все остальное касалось лишь Сенов, и Келам до этого не было никакого дела.
Народ уцелел.
Мелеин поведет их; и внезапно Ньюн подумал, что теперь ему понадобится все его мастерство, все, чему его учили… ибо самым главным в этих поисках Народа было то, что ему придется убивать; и необходимость подобного убийства приносила ему теперь гораздо большую горечь, чем когда бы то ни было.
– Идем, – сказал Ньюн Дункану. Потом нагнулся, чтобы взять пан'ен – теперь Ньюн был уверен, что им нечего бояться в городе, который подчиняется Мелеин.
– Нет, – сказала Мелеин. – Оставь его.
Он так и сделал, и вместе с Дунканом они вновь спустились туда, где оставались их вещи; и там они приготовились ждать.
Спустилась ночь. Из башни Сенов не доносилось ни звука; Ньюн сидел, тревожась из-за долгого молчания Мелеин, и Дункан не пытался заговорить с ним. Один раз, не находя себе места, он оставил землянина наблюдать, и поднялся в холл Келов: здесь была лишь пустота, и холл намного превышал по своей протяженности тот, с земляными стенами, который Ньюн знал. Картины, карты, нарисованные здесь, выцвели от времени; на них изображался пришедший теперь в упадок мир, и это зрелище угнетало Ньюна.
Тревожась за Дункана, что остался один в главном холле, он поспешил уйти отсюда и направился к уходящей вниз винтовой лестнице. Какой-то чирикающий механизм прошмыгнул позади него… Ньюн резко развернулся и схватился за пистолет, но это была всего-навсего электронная игрушка, уборщик, такой же, как у регулов. Стало ясно, почему здесь было так чисто и кто ремонтировал древние машины.
Он пожал плечами, слегка вздрагивая, и спустился к Дункану – испугав землянина, который, увидев что тревога ложная, облегченно вздохнул и снова уселся.
– Мне бы очень хотелось, чтобы вернулись дусы, – сказал Дункан.
– Да, – согласился Ньюн. Отсутствие зверей сильно сковывало их. Они не осмеливались оставлять внешнюю дверь без охраны. Ньюн взглянул в ту сторону, где была лишь ночь, а потом принялся за исследование их груза. – Я хочу отнести госпоже что-нибудь поесть. Думаю, что нам не придется выступить сегодня ночью. И не забывай, что здесь есть несколько небольших автоматов. Похоже, они безвредны. Не повреди их.
– Мне кажется, – негромко проговорил Дункан, – что Ан-ихон может быть опасным, если захочет.
– Это мне тоже приходило в голову.
– Он сказал… что _п_о_з_в_о_л_и_л_ кораблю совершить посадку. Выходит, он мог и не позволить этого.
Ньюн медленно выдохнул и, постаравшись выкинуть это из головы, взял пакет с едой и флягу, но слова Дункана по-прежнему звучали в его мозгу. Землянин научился неплохо скрывать свои мысли; теперь Ньюн не мог по его лицу точно узнать, о чем тот думает. Но встревожил его скрытый смысл сказанного: Дункан думал не о посадке их корабля.
О другом.
О землянах, которые должны прилететь.
Вот о чем предлагал ему подумать Дункан.
Ньюн поднялся и, не оглядываясь, стал взбираться в холл Сенов; мысли о предательстве не покидали его – но предательства не будет, если Дункан принадлежит Мелеин.
Каким _б_ы_л_ человек?
Он осторожно вошел во внешний холл Сенов и громко позвал госпожу, ибо дверь оставалась открытой; Ньюн мог слышать голос машины, который, скорее всего, заглушал его слова.
Но Мелеин появилась. Глаза ее были подернуты легкой дымкой, в них застыло изумление. Ее слабость испугала его.
– Я принес тебе поесть, – сказал Ньюн.
Она взяла протянутые ей еду и воду.
– Спасибо, – проговорила Мелеин и, повернувшись, медленно вошла обратно в ту же комнату. Он задержался и увидел то, что ему не следовало: открытый пан'ен, наполненный листами золота… пульсацию огней, что звала Мелеин, смертную плоть, которая разговаривала с машинами, что были городами. Госпожа стояла, и полыхающий бело-голубым, словно звезда, свет омывал ее фигуру в белой мантии. Пакет с едой выпал из безвольно повисшей руки Мелеин и развернулся, фляга выскользнула из другой руки и бесшумно упала на пол. Девушка, казалось, не заметила этого.
– Мелеин! – крикнул он и рванулся вперед.
Она повернулась, протестующе вскинув руки, лицо испуганное. Голубой свет ворвался в его глаза: Ньюн отпрянул, рухнул на пол, полуослепленный.
Звучали голоса, и один из них принадлежал Мелеин. Ньюн поднялся на одно колено, а когда госпожа подошла и коснулась его, поднялся на ноги, хотя сердце по-прежнему колотилось от пережитого потрясения.
– С ним все в порядке? – спросил голос Ан-ихона. – С ним все в порядке?
– Да, – ответила Мелеин.
– Уходи, – твердил ей Ньюн. – Уходи; оставь ее, хотя бы до утра. Что есть время для этой машины? Уйди отсюда и отдохни.
– Я поем и отдохну здесь, – сказала она. Ее ладони ласково погладили руку Ньюна и исчезли, когда она оставила его, направляясь в комнату, где находилась машина. – Не пытайся войти сюда.
– Я боюсь этой машины.
