— Да, если ребёнок не умеет ходить, то вряд ли он смог бы сам подняться на четвёртый этаж.
— Я видела, как кто-то спускался по лестнице.
— Мне кажется, что этот «кто-то» мог исчезнуть на третьем этаже. Я оставил запасный выход открытым…
— Нет, я видела человека на лестничной площадке второго этажа.
— Это невозможно! — фыркнул он, потирая шею.
Лифт остановился на третьем этаже. Тимоти поднял корзинку и кивнул Мэгги, когда двери открылись.
— Приятных сновидений!
Мэгги охватила паника. Тимоти действительно собирался выходить. Но сейчас он был единственным человеком, кто мог бы ей помочь. Следовало просто признаться в собственной слабости. Синие глаза Тимоти под длинными чёрными ресницами насмешливо сверкнули.
— Спорю на сто долларов, что ребёнок в моем офисе, — крикнула Мэгги ему в спину.
Хитрость сработала. Он, не поворачиваясь, вновь вошёл в кабину лифта и, улыбнувшись, сказал:
— Поехали.
Старенький лифт со скрипом поднялся на верхний этаж. Мэгги чувствовала себя неловко из-за того, как она поступила с Тимоти. Чуть-чуть, но все-таки неловко.
Она провела его по коридору в свой офис.
— Надеюсь, у вас есть при себе сто долларов, Тимоти, — сказала она весело через плечо.
У Тимоти в кармане лежало около двадцати долларов, а найти остальные он мог только у своих родителей, в их пиццерии в Норт-энде. Мэгги не удастся запугать его. Он был уверен в себе как никогда, а Мэгги, несомненно, перепутала фантазию с реальностью. И её настроение, менявшееся буквально на глазах, доказывало это. Она была то холодна как лёд, то застенчива. Все началось, когда он раскрыл свой бумажник. Вероятно, её привлекла фотография на водительских правах. Надо будет на неё повнимательнее посмотреть, решил Тимоти.
Мэгги открыла дверь офиса и прошла через комнату в другую. Тимоти остановился перед дверью с матовым стеклом и прочёл: «Мэгги О'Хара. Юридическая консультация». Он вошёл в приёмную, опустил корзинку с бельём на зеленое кожаное кресло и туда же кинул свитер. Огляделся вокруг. Ребёнка нигде не было видно. Комната напоминала его собственный офис, расположенный этажом ниже, если не считать, конечно, роскошной мебели. Значит, довольно длительное время они, по случайному совпадению, косвенно общались друг с другом.
— Эй, так я ведь знаю вас! — крикнул Тимоти. — Вы любите чечётку.
Мэгги выглянула в дверь, вытирая мокрые волосы розовым полотенцем для рук.
— Что?
— Вы та самая любительница чечётки, что выстукивает на полу совершенно необыкновенные, но порой раздражающие меня ритмы.
— Да, но чтобы знать это, вы должны быть…
Тимоти улыбнулся и кивнул.
— Я тот, кто стучал вам в потолок.
— Но я ведь никому не мешаю. И танцую только после окончания рабочего дня.
— А я — сова, — ответил он, не собираясь признаваться, что в течение шести месяцев не только работал, но и жил в своём офисе. Судя по её костюму, по антикварной мебели в офисе, финансовая проблема не волновала Мэгги.
— Ваше мнение о моем таланте танцовщицы больше не имеет значения. Вы переезжаете, не так ли? — весело спросила она. — Хорошее добавление к моим ста долларам.
— Вашим… — недоуменно осёкся он. — Неужели ребёнок у вас в кабинете? Этого не может быть!
— Заходите и взгляните сами, — пригласила она Тимоти.
Глава 2
— Деньги за мной… — Тим легонько свистнул, заглядывая через плечо в корзинку на столе. — Но каким же образом ребёнок сюда попал?
Мэгги почувствовала, как большие руки Тимоти сжали её плечи, когда он наклонился, чтобы поближе рассмотреть крошку. Слава Богу, она его заинтересовала, и он даже поприветствовал её тихим «агу- агу».
Маленькая девочка была само очарование. Как только Мэгги склонилась над ребёнком, девочка тут же открыла свои круглые карие глазки, сиявшие как драгоценные камни, и уже не сводила с неё взгляда. На щеках ямочки, крошечные пухлые губки, а из-под белоснежного чепчика виднелись блестящие кудряшки. Несмотря на то что её подкинули, за ней явно хорошо ухаживали: на чепчике и изящном розовом костюмчике не было ни пятнышка, а её кремовая кожа пахла свежестью и чем-то сладким.
Вдруг она зашевелила ручками и ножками и издала какие-то непонятные звуки.
— Ты с нами разговариваешь? — проворковал Тим, коснувшись пальцем её пухлой щёчки.
— Какого она возраста, по-вашему? — спросила Мэгги.
— О, мне кажется, семь-восемь месяцев, — сказал Тимоти, приподнимая подбородок малышки.
— Посмотрите, она что-то сжимает в руке. — Мэгги взялась за пухленький маленький кулачок и попыталась вынуть из него какую-то бумажку. К удивлению Мэгги, малышка никак не хотела отдавать её. — Не так-то легко с ней справиться, — пробормотала она, стараясь разжать крошечные пальчики.
Тимоти прищёлкнул языком.
— Это точно. Не хочет раскрывать своей тайны.
Мэгги сердито посмотрела на Тимоти.
— Ха-ха! — Ей удалось вытащить из руки малышки бумажную салфетку. — Это из клуба «Колони», — сказала Мэгги, удивлённо вертя в руке синий с красным полосатый квадрат. — Элитарный клуб, — добавила она задумчиво. — Все это несколько загадочно.
— Для этой маленькой драгоценности там не нашлось, видно, места, — проговорил Тимоти. — Ей бы лучше лежать в уютной детской кроватке, где полным-полно игрушек.
— Может быть, возьмёте её на руки? — с надеждой спросила Мэгги.
Он удивлённо приподнял бровь.
— А вы?
— Мне хочется проверить корзинку, — объяснила Мэгги.
— Надеетесь найти записку родителей?
— Да хоть что-нибудь, что могло бы помочь узнать, кто она, — ответила Мэгги, перебирая складки одеяла. — Это серьёзно, Тимоти. Подбросить младенца…
Он чувствовал её страх и искренне хотел помочь ей. Он давно мечтал познакомиться с Мэгги поближе, стать частью её жизни, и сейчас ему представлялась такая возможность. Это был единственный способ сравнить Мэгги из его мечты с Мэгги, существующей наяву. Что касается детей, то у него было лишь несколько племянников и племянниц. А поскольку возраст Тимоти приближался к Тридцати годам, ему не терпелось стать отцом.
Мэгти с облегчением вздохнула, когда он нагнулся над корзинкой и обхватил ребёнка руками.
— Иди ко мне, дорогая, — сказал он с необыкновенной нежностью и поднял девочку над головой, а потом уютно устроил её у себя на руке. Другой рукой он развязал чепчик, снял его, и они увидели множество кудряшек, таких же рыжих, как у Мэгги.
Позавидовав той лёгкости, с какой Тимоти обращался с ребёнком, Мэгги принялась внимательно рассматривать корзинку. К счастью, в корзинке действительно кое-что нашлось. Каждый раз, вынимая тот или иной предмет, Мэгги громко называла его. Когда она достала из корзинки пластиковую бутылочку с яблочным соком, малышка тут же отреагировала на неё.
— Сейчас мы тебе её дадим, — сказал Тимоти, успокаивая девочку и присаживаясь на край массивного дубового стола. — Мэгги, снимите сперва крышку с соски. У меня руки заняты, — улыбнулся он.
Веснушчатое лицо Мэгги слегка покраснело, когда она сняла крышку и передала бутылочку Тимоти. Он приложил её к губам малышки, и та, ухватившись за соску, начала с жадностью сосать сок.
— О'кей, — выдохнула Мэгги и снова углубилась в корзинку. — Несколько подгузников.
— Пригодятся, — сказал Тимоти.
