Джессика взглянула в окно, уже наступали ранние сумерки. Вспомнив о странном монахе, она подумала, что Марии будет небезопасно одной возвращаться домой.
– Я провожу тебя, Мария. – Джессика поставила кастрюлю на стол.
– Не нужно, бамбина. Не нужно.
– Тогда поговорим. А я заодно подышу свежим воздухом.
Джессика достала из шкафа пальто, нашла старый черный зонтик, который еще на что-то годился, застегнула пальто и вышла.
– Так говоришь, Френк привел в дом жену? Я даже не знала, что он женат.
– Многие не знают. Так захотела миссис Каванетти.
– Почему?
– Потому что Френк женился без ее согласия. И должна сказать, что и я считаю, что Френк должен был жениться на другой девушке.
– И что она собой представляет?
– Шон? Одна из тех смазливых девчонок, таких тощих и накрашенных. Как их называют? Панки, рокеры? У нее черные волосы с оранжевыми прядями.
– Не удивительно, что миссис Каванетти расстроена!
Мария согласно кивнула.
– Френк кажется счастливым с ней?
– Франко? – Мария махнула рукой. – Ты знаешь Франко. Он обращается с ней так же, как с ним обращалась мать. Он делает все, что хочет Шон. Иногда я желаю, чтобы Франко... Ах, я слишком много болтаю.
Они дошли до главной дороги и повернули к особняку Каванетти.
– Дом сильно изменился с тех пор, как я последний раз была здесь.
– Ах, этот дом. Ты можешь поверить? Я не знаю, сколько денег на него истратила миссис Каванетти. И где она достала их?!
– Думаю, что винный завод приносит достаточный доход.
– Не такой уж и большой! – Мария покачала головой. – Говорю тебе, Джессика, мистер Каванетти никогда бы не позволил этого, если бы был здоров. Никогда! Она тратит все деньги на дом, когда завод приходит в упадок. Она нанимает дешевую рабочую силу из эмигрантов. Я видела их на винограднике, они не разбираются в деле, а их общежитие полно грязи. А она не замечает. Ничего, кроме ее «исторического» дома, ее друзей и путешествий в Европу.
– Миссис Каванетти ездила в Европу?
– Да. Прошлым летом, с Франко.
– Когда мистер Каванетти был болен?
– Конечно. Она наняла ему сиделку. – Мария прошла через боковой вход в дом. – Говорю тебе, Джессика, так не может продолжаться. Я боюсь, что что-то случится.
– Может быть, Коул поможет.
– Может быть. – Мария взялась за дверную ручку.
– Изабелла подозревает, что он попал в неприятную историю. Она не говорила тебе об этом?
– Рассказывала, – Мария насупилась, – но я ответила, что не верю! Николо не способен на что-то подобное. Она показала мне газету с фотографией, но я все равно не верю.
– Может быть, та женщина лжет?
– Возможно. Не пойму, зачем наговаривать на себя такое?
– Люди бывают разные и делают странные вещи.
– Делают. – Мария открыла дверь. – Хочешь зайти выпить кофе?
– Нет, я вернусь к отцу и Маникотти.
Глаза Марии увлажнились, она закрыла зонтик:
– Не будь такой несговорчивой, Джессика. Мне не доставало тебя на моей кухне все это время.
Джессика обняла Марию и повернулась, чтобы уйти, но обернулась и спросила:
– Мария, ты не видела монаха, бродящего в окрестностях?
– Нет. А почему ты спрашиваешь?
– Я видела монаха прошлой ночью. И мистер Каванетти что-то сказал сегодня о монахе. Он только и произнес: «Монах».
– Возможно, мистер Каванетти говорил о новой кампании, о которой они мечтают?
– И что это?
– Ах, это все то же самое – секретная формула бенедектина, которую охраняет монах. Но теперь они сделали объявление по телевидению. Ты можешь их увидеть. Они в самом деле забавны.
