Беглец подскочил вверх, левым боком упал на красный капот «Тойоты», был откинут и мешком свалился под колеса ничего не подозревавшего водителя «уазика», решившего эту «Тойоту» обогнать.
Когда Стас добежал, парень уже лежал лицом вниз, и из-под затылка у него по асфальту растекалось темное пятно.
Гуров вышел из «Гастрономии» и позвонил Стасу на сотовый.
– Ты уже был у Петра? – спросил Гуров.
– Никак не доберусь. Все дела, дела, – ответил Стас и тут же порадовал, не оставляя новость для одного себя: – Я снова попал в историйку. Если хочешь, приезжай, я тут девушку одну приготовил, может, тебе понравится.
– Что за шутки?! – Гуров сел в «Пежо» и завел мотор. – На самом деле что-то произошло или ты просто из пальца высасываешь какую-нибудь фигню?
– Как фигню высосать из пальца, не знаю, не умею, а вот вчерашнего моего «трепанга» из китайской забегаловки машина сбила, когда он от меня убегал. А приехал-то он к Ольге Никодимовой и занял очередь как раз после меня, но я попробовал с ним поговорить, а он… В общем, через минут пять будет в больничке под капельницей лежать. Его только что погрузили.
– А Ольга где? – быстро спросил Гуров.
– Я ее аккуратно пристегнул к входной двери ее квартиры, а когда вся эта петрушка приключилась, послал к ней по телефону ППС-ников, чтобы ей одной не было скучно. Сейчас развлекает, наверное, ребят историями про злобного полковника и объясняет, какая она тонкая психологическая натура.
Гуров подумал и спросил:
– Ты, получается, с ней еще не говорил об этих китайцах?
– Нет еще, вот как раз иду общаться. Так ты приезжаешь?
– Да, уже еду, – ответил Гуров.
Стас в это время как раз подходил к дому Ольги. Посмотрев на знакомый «Москвич», стоящий в одиночестве перед подъездом, он ухмыльнулся, понимая, что не выдерживает его сердце оперативника такого безобразия. Крячко подошел к машине, распахнул дверку и сел на место водителя.
Примерно секунд двадцать Стас соображал, куда бы он положил что-либо ценное, будь он на месте «трепанга», и первым делом полез в бардачок. Все обыски нужно проводить, идя от самых очевидных мест к самым замысловатым.
В бардачке, кроме пачки сигарет, старого номера журнала «За рулем» и разных мелочей, ничего не было.
Стас заглянул под сиденья.
Слева под передним сиденьем он нащупал пистолет, удовлетворенно хмыкнул и вынул на свет божий новенький «Макаров». «Трепанг» становился все интереснее и интереснее.
Больше в салоне не было ничего, как ни старался Стас тщательно и внимательно проверить все нычки, убив на это полчаса.
А потом во двор въехал Гуров. Стас вышел из «Москвича» и приветливым жестом помахал своему другу. Сыщик остановил «Пежо» рядом с «Москвичом».
– Махнул не глядя? – спросил он у Стаса.
– А ты как думал? – Стас вынул из кармана полиэтиленовый пакетик с пистолетом внутри. – И в довесок взял еще такой вот агрегат.
Гуров посмотрел на пистолет.
– Этого типа ствол, что ли?
– Ну, – Стас засунул пистолет обратно и махнул рукой на подъезд. – Пошли, дама заждалась уже, я думаю.
– А ты к ней не поднимался?
– Нет, – ответил Стас. – Пока то-се с беглым трепангом, пока туда-сюда со «Скорой» и всеми делами… Кстати! – Стас подал Гурову растрепанную записную книжку в жестком синем переплете. – Я полистал, мало вразумительного, бабы в основном.
Гуров взял блокнот.
– А что еще было у этого парня? – спросил он.
– Обычный набор бумажек для человека, приехавшего на машине. Документы на него и на машину. Ничего странного. Документы все я отправил к нам, пусть посмотрят. Фамилия этого деятеля тоже незнакомая. Какой-то Ванильчиков.
Гуров хмыкнул и, глубоко засунув руки в карманы, пошел к подъезду.
– Мне вас сопровождать, господин полковник? – засуетился Стас, притворно извиваясь и потирая руки. – Я так давно мечтал поучаствовать в допросах знаменитого сыщика Гурова, никогда не видел, как это делается. И век бы не видеть! Сплошная грубость.
– Заткнешься ты или нет?
– Уже, уже, как скажете!
Около двери Ольги стояли и маялись два милиционера. Увидев поднимающихся к ним по лестнице Гурова и Крячко, они отработанным службистским инстинктом угадали задерживающееся руководство.
Один из ППС-ников – полный, ниже среднего роста сержант курил, сидя на корточках, до смерти утомившись переругиваться со своей арестанткой, усевшейся на полу по ту сторону отпертой двери.
